доронина с какого года
Пять мужей и одно детище – МХАТ. Достижения, конфликты и потери Татьяны Дорониной
32 года режиссер возглавляла МХАТ, поэтому в декабре 2018-го новость о том, что худруком театра стал Эдуард Бояков, шокировала зрителей и звезд. С тех пор Татьяна Доронина почти не выходила в свет, и окружающие гадали, связано это с ухудшением здоровья актрисы или же дело в ее конфликте с Бояковым.
Артистка получила звание президента МХАТа имени Горького, однако контролировать репертуар больше не могла. В июле СМИ муссировали письмо Татьяны Дорониной к Владимиру Путину, в котором говорилось о том, что новый худрук выгнал ряд талантливых актеров и разрушил результат многолетнего труда Татьяны Васильевны. Представители культурного учреждения парировали, что на Доронину могли повлиять третьи лица, заставив сделать скандальное заявление. Кроме того, пресс-служба подчеркивала, что женщина не видела ни одной премьеры и давно не появлялась в театре.
Что же заставило легендарную артистку уйти в тень? 12 сентября Татьяне Васильевне исполняется 88, и самое время вспомнить, как она достигла высокого положения в обществе и кому ее принципы не пришлись по вкусу.
Упорная абитуриентка
Татьяна родилась в Ленинграде в простой рабочей семье. Жили Доронины бедно, ютясь в скромной коммуналке, зато в любви и взаимопонимании: мама будущей звезды терпеливо ждала мужа с войны, а когда тот вернулся инвалидом, и не подумала бросать избранника. Супруги провели вместе 60 лет, и все это время уважительно называли друг друга на «вы».
В школьные годы Доронина занималась самодеятельностью и с упоением читала Куприна и Тургенева. Рано определившись с будущей профессией, восьмиклассница записалась на прослушивание в Школу-студию МХАТ. Девушка с блеском прошла три тура конкурса, но когда в Москве выяснилось, что у нее еще нет аттестата, пришлось возвращаться в Ленинград.
Окончив школу, абитуриентка снова отправилась в столицу, и на этот раз ее приняли в ряды студентов театрального вуза. Доронина училась на одном курсе с талантливыми молодыми людьми, — Евгением Евстигнеевым, Олегом Басилашвили и Михаилом Козаковым — так что и первая любовь не заставила себя долго ждать.
Первый брак
На втором курсе Доронина закрутила роман с выходцем из интеллигентной московской семьи Олегом Басилашвили, а к окончанию вуза влюбленные сыграли скромную свадьбу. Первая проблема возникла у супругов сразу после выпуска: Татьяну звали в труппу столичного театра, а вот Олега приглашали в Волгоград. Ради мужа актриса отказалась от перспективной возможности и поехала в провинцию, чего Басилашвили, по ее мнению, не оценил.
Дело в том, что вскоре актера пригласили в Муром на съемки фильма «Невеста». Когда жена приехала в гости, то обнаружила в предоставленной Олегу квартире еще двух артистов — мужчину и женщину. Пробыв в компании один вечер, Доронина заключила, что у Басилашвили интрижка с коллегой.
«Пикантность обстановки была очевидна, она наполняла, являлась атмосферой нечистой комнаты. «Непохожесть» Олега на себя была очевидной и стесняла его самого. Клеймо с названием «все дозволено» Олег носил, еще стесняясь, не чувствуя изнутри, не понимая серьезности болезни, которой он был заражен. Двусмысленные взгляды актера, цинизм его юмора усугублялись ласковостью ко мне актрисы. Ласковость трусливой суки, которая боится, что ее выгонят, а главное — имеют право выгнать», — писала о ситуации Доронина в книге «Дневник актрисы».
На следующее утро Татьяна собрала свои пожитки и уехала домой. В Волгограде обнаружилось, что она беременна, но как теперь было рожать, если в сердце зрело сомнение? Да и карьеру пришлось бы надолго оставить… Актриса мгновенно приняла решение об аборте и пожалела о нем, только когда узнала, что ждала двойню. «Я совершила первый страшный грех, который не прощается. » — признавалась спустя годы Доронина.
Однако брак актеров эти события не разрушили: вскоре супругов взяли в «Ленком», где Доронина прославилась благодаря спектаклю «Фабричная девчонка». После премьеры артистку заметил и пригласил в БДТ Георгий Товстоногов. Молодая женщина в простеньком платье не побоялась поставить именитому режиссеру условие: в театр она перейдет только вместе с мужем. Пораженный смелостью и дерзостью Татьяны, Товстоногов согласился.
В БДТ Доронина стала любимицей худрука, так что остальные актрисы завидовали и плели против нее интриги. Вероятно, под влиянием обстановки характер звезды изменился: от мягкости не осталось и следа. Это и факт, что карьера Басилашвили в то время не была столь успешной, привели супругов к разводу. По признанию Олега Валериановича, после расставания он словно освободился от гнета, хотя и очень любил жену. Ну а Татьяна Васильевна позднее говорила, что так и не сумела простить мужу измену.
Встречи и расставания
Талантливая актриса недолго страдала от одиночества: ее внимание привлек театральный критик Анатолий Юфит. Расписываться в загсе влюбленные не стали и без штампов прожили вместе три года. Разошлись артистка и профессор по необычной причине — поговаривали, что Юфит попросту не встретил Доронину с гастролей.
Вскоре на горизонте возник драматург Эдвард Радзинский, ради которого Татьяна бросила БДТ и укатила в Москву. В период брака влюбленные достигли высот в творчестве: вдохновленный музой Радзинский написал пьесы «Приятная женщина с цветком и окнами на север» и «Она в отсутствие любви и смерти», а Доронина блистала на сцене МХАТа и дважды получала звание актрисы года — за роли в «Старшей сестре» и «Трех тополях на Плющихе». Когда страсть угасла, супруги расстались без драм и сохранили дружбу.
Отношения актрисы с Борисом Химичевым начались с неприязни: впервые они столкнулись, когда мужчина пробовался на роль в картину «Еще раз про любовь», и Доронина показалась ему настолько высокомерной, что он ушел с кастинга. Судьба снова свела артистов на подмостках Театра имени Маяковского — в спектакле «Да здравствует королева, виват!» им выпало сыграть пару. Наконец, на гастролях в Новосибирске Татьяна и Борис стали любовниками. Правда, в первое же совместное утро женщина заявила, что или они идут в загс, или все кончено. Химичев опешил, но условия принял.
Следующие несколько лет актер мирился с положением мужа Дорониной: артистка обрела такую популярность и вес в мире искусства, что ее называли не иначе как звездой или королевой. Нрав у Татьяны был соответствующий, так что отношения становились все более напряженными. Супруги разошлись, но за Химичевым закрепилась слава лучшего любовника театральной дивы.
В начале 80-х Доронина сделала свою пятую попытку построить семью. На этот раз мужа она выбрала не из артистической среды — нефтепромышленник Роберт Тохненко был соседом актрисы по даче. Роберт старался во всем угодить жене, но в итоге и этот брак рухнул — вероятно, потому что главной страстью звезды оставался театр.
Хозяйка МХАТа
В 1983-м по приглашению Олега Ефремова служившая в «Маяковке» Татьяна Доронина вернулась во МХАТ. Через четыре года учреждение раскололось на МХАТ имени Горького и МХАТ имени Чехова. Первый возглавила Татьяна Васильевна, так что театр стали называть «доронинским».
Нельзя сказать, что для всей труппы звезда стала заступницей и опорой. Так, Ирина Акулова сетовала, что Доронина изначально ее невзлюбила. Актрисы по очереди играли роль Настены в пьесе «На дне», и более молодую Акулову зрители принимали лучше. После шести лет холодной войны и притеснений Ирина Григорьевна бросила на стол заявление об увольнении, которое Татьяна Васильевна, казалось, подписала с облегчением.
Впрочем, конкуренция в театральной среде существовала всегда, и Доронина в свое время тоже испытала горечь поражения, когда в «Маяковке» лидерство завоевала Наталья Гундарева. Звезды настолько не переваривали друг друга, что даже дрались за кулисами. При этом незадолго до смерти Наталья Георгиевна просила передать Татьяне Васильевне свои извинения: обе артистки добились успеха в профессии, делить больше было нечего, а уходить из жизни с чувством вины не хотелось.
Непростительная обида
Вплоть до конца 2018-го актриса боролась за постоянных артистов труппы и сохранение классического репертуара МХАТа. Затем Доронину сместили с должности: худруком стал Эдуард Бояков, а Татьяне Васильевне отвели пост Почетного президента театра с окладом в полмиллиона рублей.
Через полгода несколько актеров во главе с Лидией Матасовой обратились к президенту с требованием вернуть Дорониной прежнюю должность: мол, МХАТ без ее контроля превращается в прокатную площадку, а достижения Станиславского уничтожаются. В театре нарастало напряжение, но сама Татьяна Васильевна словно испарилась.
«Она прекратила активное общение после декабрьских событий 2018 года, когда ее «попросили» из нашего театра, назначив президентом МХАТа. Должность эта Доронину совсем не греет. С 1966 года она прослужила в театре. Можете себе представить?» — сетовали коллеги.
Поговаривали, что во МХАТе Доронина не появляется не только из-за обиды на новое руководство, но и в связи с резким ухудшением здоровья. По слухам, актриса лежала в госпитале и ездила в санатории. На эти тревожные сообщения накладывались рассказы артистов театра, которые превращались в изгоев, заступаясь за прошлого худрука. Так, Андрея Чубченко не пустили на сбор труппы, когда он открыто выразил недовольство действиями Боякова.
Часть труппы отказалась работать под началом нового руководства, семь человек подали в суд на Боякова за снятие с ролей и лишение премий. Все это Эдуард Владиславович называл кампанией против модернизации театра. «Какое-то количество актеров, которые продолжают числиться, не приняли меня как худрука. Это 10 или 15 процентов труппы, — уверял Бояков. — Пять-шесть человек сказали: «Мы с Бояковым работать не будем, не хотим». Я на первой встрече сразу отметил: «Если кто-то не хочет со мной работать, будьте честными — уходите. Вы же сейчас будете портить атмосферу». Не все так поступили».
Заявления Эдуарда Владиславовича становились все более резонансными: он утверждал, что Доронину держат в курсе происходящего во МХАТе и предупреждают обо всех премьерах, однако она не выходит на контакт, ссылаясь на проблемы со здоровьем, и получает при этом высокую зарплату. В июле свет увидело письмо Татьяны Васильевны к Владимиру Путину, которое еще больше настроило общественность против Боякова.
«Дорогой Владимир Владимирович! Без вашего участия восстановить то, что называлось МХАТ имени Горького, невозможно. Очень хочется верить, что вы меня услышите: срочно надо изгнать торгашей из нашего театра. Если нынешний непрофессиональный и бездарный худрук останется в театре в качестве руководителя — от нашего горьковского МХАТа не останется даже и воспоминаний. На сегодня выгнаны талантливые артисты, которые вели репертуар. Сам репертуар почти уничтожен. Уничтожены декорации лучших и любимых зрителями спектаклей», — говорилось в обращении.
Представители театра тут же ответили, что самого письма не видели и считают: на Доронину влияет кто-то со стороны. «Мы можем только предполагать, что письмо это было написано для того, чтобы его в первую очередь распространяли СМИ. В противном случае Татьяна Васильевна давно бы приехала в театр, который живет в невероятном ритме, и давно приступила бы к своим обязанностям президента театра. Тем более, Министерство культуры РФ в новом уставе четко прописало обязанности президента, за которые ей выплачивается зарплата из государственного бюджета. Татьяна Васильевна не появляется в МХАТе, не видела ни одной нашей премьеры», — заключили в пресс-службе культурного учреждения.
Сам Бояков позволил себе довольно жесткое высказывание о работе прежнего худрука. «После Дорониной во время реконструкции здания пыль и мусор вывозили грузовиками. Письма свои к президенту и главе Следкома Александру Бастрыкину она писала с огромным количеством грамматических ошибок», — подчеркнул он на заседании общественного совета при Министерстве культуры РФ.
Интриги в театре не утихают по сей день. Недавно было объявлено, что шесть артистов, ранее бойкотировавших новое руководство, вернулись в лоно МХАТа. Однако актеры, которых уже прозвали «доронинцами» за поддержку бывшего худрука, пояснили: их всего лишь позвали на сбор труппы, что не означало отречения от Татьяны Васильевны. Чем закончится это противостояние — неизвестно, но поклонникам хочется верить, что справедливость восторжествует.
Татьяна Доронина. Королева Лир
У же вторую неделю главными ньюсмейкерами культурной повестки остаются оба МХАТа. Как раньше их называли: «мужской» и «женский». В Камергерском переулке празднует победу Константин Хабенский, а вместе с ним и те, кто не скрывает своего ликования в связи с отставкой Сергея Женовача и возвращением в репертуар недавно изгнанного «Идеального мужа» К. Богомолова.
В МХАТе на Тверском бушуют страсти, вызванные появлением Владимира Кехмана. Вчера стало известно об увольнении бывшего худрука Эдуарда Боякова.
Первая сакральная жертва принесена грядущему воцарению Татьяны Васильевны Дорониной. Все ждали, что следующим на очереди будет Захар Прилепин, бояковский воинственный зам, отвечающий за мхатовский репертуар. Но пока объявлено, что он сговорился с новым начальником и остается при исполнении. В своем неистовом желании расстелить красные ковры, отрубить головы и раскидать всех доронинских обидчиков, Кехман не пощадил и кассового «Чудесного грузина», скандальный спектакль с участием Ольги Бузовой. Понятно, что на одной сцене двум звездам столь разного калибра не бывать. Поэтому Бузову задвинули до лучших времен, а может, и навсегда.
Татьяна Доронина Фото: предоставлено автором
Лет ей немало, потрясения, пережитые по вине экс-министра Мединского, могли бы свалить и человека более молодого. Поэтому ждать каких-то несказанных чудес от ее появления в родном театре скорее всего не приходится. Тем не менее, если это возвращение все-таки состоится, оно станет одним из самых знаковых событий не только нынешнего сезона, но и всей новейшей театральной истории.
Возвращение Дорониной — это как недописанный акт «Короля Лира». И сама она, конечно, трагическая королева Лир, оболганная, осмеянная, преданная своими бывшими соратниками, покинутая неверными «детьми»-актерами.
Странное дело, но что-то подобное она играла всю жизнь. И в молодости у Товстоногова: Софья, брошенная Молчалиным, Настасья Филипповна, убитая Рогожиным, Надежда Монахова, отвергнутая Черкуном… А потом и у Гончарова в «Виват, Королева, виват!». И много позднее в «Старой актрисе на роль жены Достоевского» в постановке Виктюка. И всюду это была история позднего прозрения.
«Мы были на бале, на бале. А с бала нас прогнали, прогнали». И после паузы, от которой замирало сердце, добавляла жестко: «В шею». Представляю, как бы сегодня она могла произнести этот текст!
Ну что эти мальчики, пришедшие ее свергать в декабре 2018 года, понимали в театре? С какого перепуга они возомнили, что им удастся заставить ее, великую Доронину, подчиниться их жалкой режиссуре? Ее, которая не побоялась объявить войну самому Ефремову. Ее, которая в одиночку сражалась и отбила каменную цитадель в центре Москвы, чтобы половина мхатовской труппы, оставшаяся на улице, не пошла по миру. Все забыли, как это было. Как ей улюлюкали на первом съезде СТД, как захлопывали и сгоняли с трибуны, не давали говорить. А она стояла как скала. И все тем же своим задыхающимся контральто, как в конце второго акта «Аиды», прорываясь куда-то ввысь сквозь смычковые и ударные, вела свою одинокую, возвышенную арию про суд потомков, который нам не простит, про миссию культуры, про опасность рынка.
Владимир Кехман Фото: Александр Демьянчук/ТАСС
Никто не хотел ее слушать. Уже тогда в 1987 году было понятно, что от Дорониной все отрекутся. Именно тогда она добровольно обрекла себя стать вечной заложницей мрачной махины под названием МХАТ СССР им. Горького. Мало кто верил, что она все это затеяла не для себя лично. Что война, которую она развязала и формально выиграла, была объявлена не ради ее будущей Раневской, или леди Макбет, или Вассы Железновой. Но она наверняка могла их сыграть с гораздо меньшими нервными затратами на других сценах. Кто бы ей смог помешать? Наоборот!
Тут что-то другое, чего мы, может, тогда не понимали и во что не слишком хотели вникать. Какая-то истовая жажда справедливости, идущая от ее корней, от ее родни — ярославских крестьян. Нельзя унижать слабого, нельзя оскорблять высокомерием, нельзя разрушать не тобою нажитое. Бог не простит.
Помню, что в последний день, когда уже все делегаты и гости съезда СТД выходили из Кремлевского дворца, Доронина вдруг решила зачем-то вернуться обратно, будто забыла что-то или не договорила с кем-то. Она рванула против основного потока, рассекая толпу, не глядя по сторонам, мимо всех постовых и охранников, не обращая внимания на призывные крики своего давнего партнера по БДТ Владислава Стржельчика: «Тань, Тань, пойдем с нами ужинать. У нас столик в ВТО». Она уже была не с ними и не с нами. Одна против всех. И если бы в этот момент у меня была камера, мог бы получиться весьма символичный кадр.
Прошли годы, которые она провела, как в затворе, в своем театре на Тверском бульваре. Он действительно был ее. Отвоеванный остров полузабытой, давно закончившейся советской жизни. С этими орденами на фасаде. С каким-то старорежимным знаменем и вымпелами вытертого вишневого бархата, с почетными грамотами и благодарностями в приказе, с копеечными ценами в служебном буфете и недорогими билетами в кассе. Все это почему-то до боли напоминало запущенную родительскую квартиру. С чайником, вечно выкипающим на плите. С собраниями сочинений классиков, пылящимися на книжных полках. Все с той же самой программой «Время», которую смотрят только ради прогноза погоды на завтра. Странным образом вся эта прошлая наша жизнь продолжала резонировать и в самих спектаклях, шедших во МХАТе им. Горького. Жизнь, которую мы торопились поскорее забыть или сделать вид, что ее уже нет, что ее больше не существует. А на самом деле она никуда не делась, просто притаилась, не умея привлекать к себе слишком много внимания.
Человеческий и эстетический пафос доронинской программы сводился, в сущности, к одному: сохранить все, как было раньше. Не уступить никому ни пяди, включая старые ненужные гаражи на задах Театра Наций. Быть хранительницей заветов основателей, как она их заучила и помнила еще со времен лекций в училище МХАТа. Но при этом в ней по-прежнему жила великая актриса, которой требовался серьезный режиссер. В какой-то момент, отчаявшись его обрести, Доронина стала ставить сама. И, наверное, ей не стоило все это совмещать — руководство театром, режиссуру, актерство. Но она была слишком гордой, чтобы интересоваться мнением тех, кто ее однажды отверг. И слишком по-советски недоверчивой, чтобы рисковать репутацией ради сомнительных спонсорских денег. Кстати, потом ей это ставили в вину — несговорчивость и недостаточную активность в хождении по начальственным кабинетам в добывании дополнительных финансов. К тому же всю жизнь она ощущала себя красивой женщиной, которая не должна никого ни о чем просить — сами придут и сами предложат. И они пришли…
Эдуард Бояков Фото: Агентство «Москва»
Где-то через полгода после мхатовского переворота я спросил Эдуарда Боякова, понимает ли он, что его ждет, если ему не удастся вернуть Доронину? Лучезарно улыбнувшись и закивав в ответ, он сказал, что все будет отлично. Что Татьяна Васильевна в курсе, всецело одобряет и поддерживает перемены, затеянные им, или наверняка одобрит, когда вернется. Что все они вместе, взявшись за руки, будут строить новый прекрасный МХАТ.
В этот момент Эдик был похож на мальчика, который спрятал от мамы дневник с колами и двойками и теперь изо всех сил пытается это скрыть за преувеличенно бодрым тоном и наигранным оптимизмом. А может, он и правда верил, что ему удастся всех перехитрить, переиграть? Что в театре главное — успех? К тому же какие могли быть к нему претензии? Доронина проходила по всем документам и ведомостям президентом МХАТа. Ей по-прежнему полагалась зарплата и личный водитель. Дай бог, чтобы всех так притесняли!
Вчера прилюдно под камеры Владимир Кехман содрал со стены портрет Боякова и поклонился в пояс портрету Дорониной. Возвращение Королевы Лир — это сильный ход. Но что в итоге из этого выйдет, не знает никто.
Когда-то давным-давно молодая Татьяна Доронина в фильме «Старшая сестра» простодушно спросила, цитируя статью Белинского: «Любите ли вы театр? Любите ли вы его так, как люблю его я?» И этот вопрос, в котором слышался страстный призыв, имел магическое влияние на сотни и тысячи молодых людей, мечтавших посвятить себя театру. Но сегодня я думаю о финальных словах этого монолога, звучащих как скорбное предостережение: «О, ступайте, ступайте в театр, живите и умрите в нем, если сможете. »
Татьяна Доронина
12 сентября 1933 года родилась актриса и театральный режиссер Татьяна Доронина.
Личное дело
Татьяна Васильевна Доронина (87 лет) родилась в Ленинграде. Семья жила в переулке Ильича (до 1925 года и с 1993 – Большой Казачий переулок). Отец, Василий Иванович, работал поваром. Во время войны мать с Татьяной и ее старшей сестрой Галиной была эвакуирована в город Данилов, отец служил в армии.
После окончания школы Татьяна Доронина поступила в Школу-студию МХАТ на курс Павла Масальского. В годы учебы вышла замуж за своего однокурсника Олега Басилашвили. В 1955 году Доронина дебютировала в кино в роли Зои в фильме Михаила Калатозова «Первый эшелон». В 1956 году окончила Школу-студию МХАТ, сыграв в дипломных спектаклях «Волки и овцы» (режиссер Б. Вершилов) и «Как важно быть серьезным» (режиссер А. Комиссаров).
В 1972 году актриса переезжает в Москву и поступает в труппу Московского академического театра им. В. Маяковского. С 1983 года играет в МХАТе имени М. Горького.
В 1981—1987 годах также играла в спектаклях Московского драматического театра «Сфера».
После разделения труппы МХАТа на два театра, Татьяна Доронина возглавила театр в здании на Тверском бульваре, сохранивший название МХАТ имени Горького. Ныне она – художественный руководитель и режиссер-постановщик этого театра.
Чем знаменита
Известной на всю страну Татьяна Доронина стала после выхода на экраны фильмов «Старшая сестра» режиссера Георгия Натансона в 1966 году и «Три тополя на Плющихе» Татьяны Лиозновой в 1967 году, где она особенно запомнилась в роли приехавшей в Москву деревенской женщины Нюры. Не менее популярным стал и другой фильм Натансона «Еще раз про любовь», в котором Татьяна Доронина сыграла роль бортпроводницы Наташи. Ранее Доронина играла Наташу на сцене БДТ в пьесе Эдуарда Радзинского «104 страницы про любовь», по которой был снят этот фильм. В 1973 году появился еще один фильм с яркой ролью Татьяны Дорониной – «Мачеха» режиссера Олега Бондарева, где ее героиня пытается сблизиться с дочерью мужа от другой женщины.
В 1981 году Доронина получила звание народной артистки СССР.
О чем надо знать
Но еще более яркими были роли Татьяны Дорониной на театральной сцене. Она обратила на себя внимание уже в Ленинградском театре имени Ленинского комсомола, а в БДТ стала событием театральной жизни первая же ее роль – Надежда Монахова в «Варварах» Горького. За ней последовали Софья в «Горе от ума», Настасья Филиповна в «Идиоте», Маша в «Трех сестра», Лушка в «Поднятой целине». В театре имени Маяковского зрителям запомнилась Татьяна Доронина в спектакле и «Да здравствует королева, виват!», где ей удалось сыграть двух разных по темпераменту и характеру женщин: Марию Стюарт и Елизавету I.
В качестве режиссера в МХАТе имени Горького Татьяна Доронина поставила спектакли «На дне», «Три сестры», «Зойкина квартира», «Французский квартал», «Полоумный Журден», «Белая гвардия», «Лес», «Мы идем смотреть «Чапаева», «Мадам Александра», «Доходное место», «Теркин жив и будет!», «Версия «Англетер», «Дама-невидимка», «Одна любовь души моей», «Без вины виноватые», «Униженные и оскорбленные», «Прощание в июне», «Русский водевиль», «Женитьба Белугина», «Комедианты господина. », «Уличный охотник».
Прямая речь
«Свою маму, ее манеру говорить, петь, ее открытость, доверчивость и самоотрешенность — я сыграла в «Трех тополях». Премьера фильма состоялась в Москве, и шел фильм сначала в Москве. Маме очень хотелось его посмотреть, и она приехала из Ленинграда. Страдая от неловкости, от чужих взглядов, от своей неуместности в кинотеатре «Москва» в то время, когда идет фильм с моим участием, я стояла в фойе рядом с мамой. Вокруг нас теснились люди, тянули руки с разорванными билетиками, чтобы я поставила на этих билетиках автограф, говорили добрые слова. Мама улыбалась всем и говорила: «Большое вам спасибо». Когда начался фильм, внимание зрителей переключилось на экран, и я уже могла наблюдать за реакцией, за выражением лиц, удивляться их слезам и смеху. Они одаривали меня непосредственно и щедро, обволакивали своей добротой, а во время сцены с ключами, когда моя героиня билась о закрытую дверь и не могла ее открыть, несколько голосов крикнули громко: «На чемодане ключ! На чемодане!» Они хотели помочь, они верили во все безусловно, они искренне любили, желали мне счастливой жизни. Мама не узнала себя в фильме, она вместе со всеми следила за сюжетом и не искала прототипов в образе своей тезки. Мы шли с ней по ласковой Москве, она долго молчала, потом тихонько сказала: «Верно они кричали. Ключи-то рядышком лежали. На чемодане».
Из книги Татьяны Дорониной «Дневник актрисы»
Раиса Беньяш («В гриме и без грима», 1971)
«Ее героиня заявила о себе сразу. Женька Шульженко – детдомовка из пьесы А.Володина Фабричная девчонка, сыгранная в 1957 в Ленинградском театре имени Ленинского комсомола, утверждала право на свою жизнь, свою правду. Человеческое богатство души стало главным качеством созданных актрисой образов. Внимание было приковано к праву на свободный выбор, на возможность быть сложным, неидеальным, живым. Таковы были и героини Дорониной, в них жила стихия эмоциональности и романтизма. Она органичным образом влилась в ансамбль Большого Драматического театра, где ею были сыграны самые значительные ее роли».
5 фактов о Татьяне Дорониной
Материалы о Татьяне Дорониной