На что влияет рейтинг школы

На что влияет рейтинг школы

Рейтинг школ – это относительно новое явление в российской жизни.

Конкуренция, соревновательность и успешность – неотъемлемые черты нашего времени, в том числе и в сфере образования, где от результатов учеников зависит оценка деятельности как педагогов, получающих за это стимулирующие надбавки, так и конкретной школы.

В Москве формирование рейтинга началось в 2010 году, когда школы начали получать одинаковое повышенное финансирование, которое теперь зависит не от статуса (лицей, гимназия, центр образования), а от количества учащихся.

Первый рейтинг по итогам 2010/2011 учебного года составлялся по трем показателям: результатам ЕГЭ, ОГЭ и участию в московской и всероссийской олимпиадах школьников.

Затем критерии оценки стали постепенно расширяться: каждый год уточняются приоритеты системы образования, корректируется формула расчёта.

В основе рейтингования столичных школ – несколько основополагающих принципов.

1. За каждым показателем стоит задача, которую решает школа в интересах школьника, его семьи и города

Таким образом, успешное продвижение каждой школы в рейтинге отражает то, насколько она соответствует приоритетам образовательной политики Москвы. При этом показатели достаточно устойчивы и определяются на год вперёд, что даёт возможность школам планировать тактику и стратегию своей работы.

Например, с 2021 года дополнительно учитываются результаты сдачи ЕГЭ и ОГЭ по математике, физике, химии, биологии, информатике. Если ученик демонстрирует высокие результаты освоения этих предметов, балл, начисленный школе за этого ученика, дополнительно увеличивается.

Баллы за результаты на ЕГЭ рассчитываются с учетом вклада школы в динамику результатов ученика. Рейтинговые баллы, которые принес ученик за результаты ЕГЭ, делятся между школой, в которой он учился в 9-м классе, и школой, в которой он закончил свое обучение, пропорционально динамике достигнутого результата.

2. Независимое и объективное измерение того или иного критерия

В отличие от многих других регионов Москва не опрашивает школы и не требует от них дополнительных отчетов, не использует экспертные оценки, лишь автоматически собирает только объективные данные независимых измерителей имеющихся информационных систем. По мере создания единых баз данных Департамента образования с другими городскими структурами (органы соцзащиты, МВД, система профессионального образования) рейтинг прирастал новыми параметрами, такими как: результаты учащихся с ограниченными возможностями здоровья; профилактика правонарушений; достижения в чемпионате Worldskills Russia, Абилимпикс (конкурсы профессионального мастерства для людей с инвалидностью), участие в программе «Профессиональное обучение без границ».

Результаты не заставили себя долго ждать. Например, в этом году четыре диплома заключительного этапа Всероссийской олимпиады школьников получили ребята с очень тяжёлыми заболеваниями, в том числе незрячие. Благодаря работе по профилактике правонарушений снизилось число преступлений, совершенных несовершеннолетними.

3. Все критерии рейтинга ориентированы на позитивные результаты

Это значит, что каждый положительный результат, например высокая оценка на экзамене или призовое место на олимпиаде, повышает балл школы. Наоборот, за низкие оценки и отсутствие победителей уменьшение не предусмотрено (единственный корректирующий параметр – число учеников, удалённых с ЕГЭ, он применяется к баллам школы, полученным за сдачу ЕГЭ).

4. Прозрачность критериев и методики расчета

На сайте Департамента образования публикуются не только итоги рейтинга, но и подробная методика его расчета. За 10 лет рейтинг московских школ стал комплексным, максимально охватывающим все показатели, которые поддаются количественному измерению.

Теперь он охватывает 11 блоков:

5. За 10 лет выросло не только количество показателей рейтинга, но менялись его названия

Если в 2011 году был «Рейтинг лучших школ Москвы», в 2013–2014-м – «Рейтинг школ, показавших высокие образовательные результаты», то с 2015 года – «Рейтинг вклада образовательных организаций в качественное образование московских школьников». Поэтому публикуются несколько топ-групп-грантополучателей, в которые входят 220 школ с самым существенным вкладом в качественное образование, и это очень хорошее моральное и материальное поощрение и коллективу, и школе.

Причем внутри каждой группы школы упорядочены в алфавитном порядке по округам, далее по районам, а потом по названиям. Место школы в группе не указано.

В этом году общий объем грантов мэра Москвы составил 3,85 млрд рублей: 20 грантов 1-й степени по 40 млн рублей каждый, 50 грантов 2-й степени по 25 млн, 100 грантов 3-й степени по 15 млн и 50 грантов за достижения в создании развивающей среды по 6 млн.

Источник

Больше школа — выше рейтинг: как число учащихся влияет на рейтинг школ

Параметры московского рейтинга школ ежегодно меняются. В этом году рейтинговые баллы практически пропорциональны количеству учеников в школе. То есть можно вводить новый рейтинг — каждый ученик приносит школе 1 балл. Порядок же школ в рейтинге почти не изменится. В том, что произошло, разбирается Наталья Нетрусова, учитель математики школы«Интеллектуал».

Критерии московского рейтинга

Московский рейтинг школ — накопительный: каждый ученик может его увеличить. Среди параметров рейтинга есть те, которые напрямую зависят от численности, и другие, которые не зависят. Например, от численности зависит количество первоклассников, которые перешли из дошкольного отделения. Чем больше школа, тем больше в ней первоклассников. А вот количество победителей Всероссийской олимпиады от размеров школы зависит мало.

Параметры, пропорциональные численности

Одиннадцатиклассники, сдавшие три ЕГЭ суммарно хотя бы на 250, приносят школе 1,5 балла (раньше был 1 балл).

Девятиклассники, сдавшие три ОГЭ суммарно хотя бы на 12, приносят школе 0,25 балла.

Семиклассники, проучившиеся в этой школе с 5 класса, приносят 0,4 балла (нововведение этого года).

Пятиклассники, которые перешли из начальной школы того же учебного заведения — 0,3 балла (нововведение этого года).

Третьеклассники баллов не приносят. 🙂

Первоклассники, которые перешли из дошкольного отделения — 0,4 балла (раньше было меньше).

Модель идеальной школы

Рассмотрим идеальную школу, в которой n учеников. Пусть параллели одинаковые: в каждом классе учится n/11 человек. Никто из школы не уходит, дети идеально сдают ОГЭ и ЕГЭ. Параметры из предыдущего абзаца принесут школе (1,5 + 0,25 + 0,4 + 0,3 + 0,4)·n/11 = 0,26·n баллов

То есть в идеальной школе каждый ученик заведомо принесет школе 0,26 балла. Рейтинг посчитать несложно: надо количество учеников умножить на 0,26 и прибавить баллы за остальные параметры (олимпиады, спортивные достижения и другие).

А что в реальном мире?

В реальной школе всё немного хуже: и на трех ЕГЭ не все набирают 250 баллов, и не все первоклассники школы пришли в нее из дошкольного отделения.

Посмотрим на реальную зависимость баллов рейтинга от численности школы. Нанесем рейтинговые баллы школ на график: по горизонтальной оси — численность, по вертикальной — рейтинговые баллы. Если перечисленные выше параметры заметно влияют на рейтинг, то большинство школ находятся примерно на одной прямой на этом графике.

Мы опросили 180 школ об их рейтинговых баллах и взяли численность из открытых источников.

Видна линейная зависимость. Каждый ученик приносит большинству школ примерно 0,14 баллов, только потому что он есть. Вырасти в рейтинге легко — увеличь численность. В Москве уже 178 школ численностью более 3000 учеников.

Интересна самая правая точка — школа находится чуть ниже прямой, у которой теснятся большинство остальных школ, то есть не всё в этой школе идеально. Но ее контингент свыше 10 000, это сразу дает ей больше 1000 баллов рейтинга.

Школы, которые могут что-то, кроме того, чтобы быть большими, видны на графике — группа школ, расположенных выше основной прямой в левой части графика. Эти школы набрали много баллов за счет других параметров (в основном, олимпиад).

Но численность учащихся не так велика, чтобы соревноваться с крупными школами. 50 первоклассников — это 2 победителя или 4 призера Всероссийской олимпиады или 17 призеров Московской олимпиады.

Правила подсчета рейтинга корректируются каждый год в соответствии с целями развития образования. Осталось лишь сделать вывод о том, каковы эти цели.

Источник

Рейтинг для школ: как и зачем оценивают образовательные учреждения

История и задачи рейтинга

Формирование рейтинга общеобразовательных учреждений Москвы — школ, лицеев, гимназий и колледжей — началось в 2010 году. Именно тогда город создал равные условия для конкуренции: базовое финансирование стало зависеть не от статуса заведения, а лишь от количества учащихся. Теперь дополнительные средства в виде грантов Мэра Москвы получают школы, объективно признанные лучшими по итогам рейтинга. И это не единственная награда за результаты, например, учебные заведения с высокими результатами освобождают от плановых проверок.

Методику рейтинга разрабатывает московский Центр педагогического мастерства. «Нашу аналитическую команду пригласили, потому что у нас есть опыт и подходы по математическому моделированию сложных систем. Департамент образования и Мэрия Москвы формулируют основные направления, по которым должна развиваться система образования, а мы находим для них количественные характеристики и алгоритм расчёта итоговых показателей», — отмечает директор Центра педагогического мастерства Иван Ященко.

При этом рейтинг — это не просто список, где все находятся в определённом порядке, а показатель того, насколько достижения конкретной школы соответствуют вектору развития всей столичной системы образования. Но главное — это ориентир развития каждой школы. Числовые параметры выражают ключевые принципы, по которым оценивается работа учебных заведений.

Основные принципы рейтинга

Главное правило рейтинга — фиксация конкретных результатов, а не условий обучения. Важно не наличие в школе бассейна, современных компьютеров или другого оборудования, а то, чему дети научились, знания и навыки, которые школьники демонстрируют на экзаменах и олимпиадах.

Другой принцип — расчёт абсолютных показателей. То есть оценка школы зависит не от её масштабов и числа учеников, а от их успехов. Очевидно, что у крупной школы больше возможностей для подготовки призёров олимпиад, но и маленькая школа может найти свою нишу, сделать упор на какую-то специализацию и достичь в ней поразительных результатов. Иначе говоря, конкурентоспособность школы зависит от её педагогических и административных усилий.

Важно и то, что рейтинг стремится охватить все параметры жизни школы, которые можно измерить (выразить количественно), причём независимо от самого учебного заведения, не создавая ему дополнительной нагрузки. Все показатели собираются автоматически из городских информационных систем. Итоги рейтинга публикуются на сайте Департамента образования, а каждая школа получает таблицы с подробным расчётом всех параметров. Этот аналитический материал помогает администрации и педагогам взглянуть на свою работу со стороны, оценить ключевые направления развития и скорректировать их. При этом показатели определяются на год вперёд, что даёт возможность школам планировать тактику и стратегию своей работы.

Наконец, рейтинг строится как система поощрений, а не наказаний. Это значит, что каждый положительный результат, например высокая оценка на экзамене или призовое место на олимпиаде, повышает балл школы. Наоборот, за низкие оценки и отсутствие победителей уменьшение не предусмотрено (единственный «штрафной» параметр — число учеников, удалённых с ЕГЭ, он корректирует баллы школы, полученные за успешную сдачу ЕГЭ). При этом параметры рейтинга охватывают огромный спектр образовательных результатов — от ЕГЭ и ОГЭ и олимпиад по различным предметам до спортивных результатов и конкурсов профессионального мастерства WorldSkills. Такая методика стимулирует школы не отталкивать детей, а проводить работу с каждым ребёнком, развивать их способности и таланты и находить области успеха. Таким образом, никакой ученик не может снизить рейтинг школы, но каждый может его повысить. Занимаясь тем, что ему действительно интересно, каждый ребёнок будет получать удовольствие от учёбы, а школа — дополнительные баллы за его результаты.

Методика расчёта рейтинга

В 2016/2017 учебном году рейтинг общеобразовательных заведений строится на базе восьми блоков показателей. Они отражают основные направления развития школ и колледжей, определённые совместно Департаментом образования и Мэрией Москвы.

Обеспечение качественного массового образования. Эффективность работы оценивается по результатам сдачи ОГЭ и ЕГЭ (девятый и 11-й классы соответственно), а также по итогам прохождения предметной диагностики (четвёртый и седьмой классы).

Создание условий для развития таланта. Этот показатель измеряется результатами участия в московской и всероссийской олимпиадах школьников. Параметр имеет высокий удельный вес, поскольку подготовить к победе в олимпиаде, особенно федерального уровня, гораздо сложнее, чем, например, к сдаче ЕГЭ с высокими баллами.

Ненулевые баллы по этому параметру получает почти каждая московская школа, показывая эффективность реализации принципа «каждый московский ребёнок талантлив».

Работа с детьми с ограниченными возможностями здоровья. Этот показатель был включен в 2015 году благодаря развитию информационных систем Департамента образования и Департамента социальной защиты.

Каждый балл, полученный по этому параметру, это не просто цифры, а реальная судьба конкретного ребёнка, которому школа помогла достичь успеха.

На всех ступенях обучения — от дошкольной подготовки до выпускных экзаменов (ОГЭ и ЕГЭ) и олимпиад — каждый результат ребёнка умножается на коэффициент. Кроме того, благодаря коэффициенту инклюзии, который увеличивает все остальные баллы пропорционально числу учеников с ограниченными возможностями здоровья, сильные школы получают мощный стимул для такой работы.

Развитие профессионального мастерства. Оценка рассчитывается по итогам соревнований JuniorSkills Russia и WorldSkills Russia, Всероссийской олимпиады профессионального мастерства и чемпионата «Абилимпикс» для людей с ограниченными возможностями здоровья. И важно, что баллы по этим параметрам получают не только колледжи, но и школы, которые всё более активно занимаются реализацией профессиональных программ. Например, ребята из математических классов показывают высокие результаты по направлению «системное администрирование».

Использование городских социокультурных ресурсов. Сейчас параметр рассчитывается по результатам участия школьников в московских олимпиадах «Музеи. Парки. Усадьбы» и «Не прервётся связь поколений». Суммарный результат по обеим даёт коэффициент, который повышает рейтинговый балл образовательного учреждения. Это, в частности, показывает важный принцип связи социокультурных и предметных результатов.

Профилактика правонарушений. Показатель в полной мере отражает принцип поощрения, лежащий в основе рейтинга. Например, если ребёнок, который состоит на учёте в органах внутренних дел, не совершил правонарушений в течение учебного года, то школа получит за него в 100 раз больше баллов, чем за другого школьника.

Развитие массового спорта. Образовательные организации повышают свой рейтинг и тогда, когда их команды побеждают или занимают призовые места в соревнованиях по любительскому спорту. В частности, учитываются результаты московского чемпионата по баскетболу «Победный мяч» или всероссийских соревнований по шахматам «Белая ладья».

Работа дошкольных отделений. Всё больше родителей переводят ребёнка из дошкольного отделения школы в первый класс той же школы, тем самым давая высокую оценку и оказывая доверие не просто работе дошкольного отделения, но и всей образовательной организации.

«Конечно, конкретные формулы и коэффициенты — это результат сложной аналитической работы, но реализующей очень понятный принцип: чем сложнее педагогическая задача, чем больше усилий прикладывает школа для её решения — тем выше соответствующий рейтинговый балл. Если раньше школам было проще отчислить двоечников или трудных подростков, чтобы улучшить статистику, то сейчас им гораздо выгоднее работать с каждым учеником, развивать его, помочь ему найти своё призвание. Сегодня от этого выиграет школа, а завтра город и страна в целом. Иначе говоря, рейтинг показывает, какие усилия прикладывают школы, чтобы дети в будущем стали профессионалами — учёными, инженерами и другими квалифицированными специалистами», — подчёркивает Иван Ященко.

На сайте столичного Департамента образования Москвы можно ознакомиться с подробной методикой расчёта рейтинга и рейтингами прошлых лет.

Лучшие в Москве — одни из лучших в мире

Хотя официальный рейтинг московских школ существует всего пять лет, он уже дал видимые результаты. Ещё недавно подготовка призёров и победителей заключительного этапа всероссийских олимпиад была уделом так называемых элитных школ, которых в городе насчитывалось всего около пяти процентов. Сейчас такими достижениями может похвастаться каждая третья школа в столице. При этом московские школьники добиваются успехов и на международном уровне.

Презентации школьного рейтинга на международных конференциях всегда вызывают интерес участников из других стран. Важную роль в этом играет высокая степень развития образовательных информационных систем, действующих в Москве. Они являются передовыми не только на федеральном уровне, но и на мировом.

Источник

Школы, учителя, ученики, их оценки и рейтинги

Какие бывают школы, и зачем им рейтинги

Любой хороший родитель мечтает о том, чтобы дать своим чадам наилучшее образование из возможных. Есть мнение, что это обеспечивается «качеством» школы. Конечно, тот немногочисленный класс обеспеченных людей, что приставляют к своим детям водителей с телохранителями, рассматривает уровень школы ещё и как вопрос собственного престижа и статуса. Но и все остальные массы населения стремятся выбрать своим детям лучшую школу в пределах их возможностей. Естественно, если школа в зоне досягаемости единственная, то вопрос выбора не стоит. Другое дело, если живешь в крупном городе.

Даже в советские времена в том центре не самой крупной губернии, где я провёл основную часть школьных лет, уже был выбор, и была конкуренция. Школы конкурировали с другими школами за наиболее, как бы сейчас сказали, «авторитетных» родителей. Родители же виртуально толкались локтями за «лучшую» школу. Мне повезло: моя школа всегда неофициально числилась в тройке лучших (из почти сотни) по городу. Правда, рынка жилья и школьных автобусов, в их современном понимании, не было. Моя дорога до школы и обратно — комбинированным маршем: пешком и на общественном транспорте с пересадками — занимала в каждую сторону в среднем немыслимые 40 минут. Но оно того стоило, ведь я учился в одном классе аж с внуком члена ЦК КПСС…

Что уж говорить про наше время, когда не только квартиру можно поменять для лучшей жизни потомков, но и страну. Как и прогнозировали теоретики марксизма, степень классовых противоречий конкуренции за ресурсы в капиталистическом обществе продолжает нарастать.
Другой вопрос: что является критерием этого самого «качества» школы? У этого понятия много граней. Некоторые из них носят сугубо материальный характер.

Почти центр города, отличная транспортная доступность, хорошее современное здание, удобный вестибюль, просторные рекреации, светлые классы, огромный актовый зал, полноценный спортивный зал с раздельными раздевалками, душевыми и туалетами для мальчиков и девочек, всевозможные открытые площадки для спорта и творчества, 25-метровый тир в подвале и даже свой пришкольный сад с фруктовыми деревьями и овощными грядками, все это утопает в цветниках и зелени. Это был не пересказ фантастических прожектов наших образовательных чиновников, а описание моей советской школы. Пишу это не для того, чтоб вызвать недобрые чувства в свой адрес. Просто теперь, с высоты своих лет, я понимаю, что у слухов, на которых и основывался тогдашний неофициальный рейтинг школ города, была очень прочная и наглядная база.

И это, однозначно, не предел той обеспеченности, которой некоторые школы могут похвастать в России теперь. Бассейны, теннисные корты, площадки для крокета и мини-гольфа, ресторанное питание, обучение верховой езде и полный пансион, — за ваши деньги любой каприз (если школа частная), а иногда и за бюджетные (если школа ведомственная). Конечно, не для всех, конечно, тут тоже есть конкуренция. Но теперь она не за какой-то там абстрактный ресурс внимания и возвышения, как в СССР, а, непосредственно, — за денежные суммы.

Но в моём детстве мало кто из нас обращал на всё это хоть какое-то внимание. Мы без всякой заносчивости забегали к друзьям в их школы, абсолютно не замечая ни отсутствия адекватного спортзала, ни сколько-нибудь приличной пришкольной площадки для проведения линеек. Также и наши менее удачливые (в плане зажиточности их школ) друзья-подружки, попадая по случаю в нашу школу, удивлялись её необычной шикарности может лишь в первый раз и лишь только на какое-то мгновение: ну стены и стены, площадки и площадки, подумаешь, в школе же — совсем не это главное. И то правда.

Все это «дорого-богато» ничего бы не стоило, не будь в моей школе высокопрофессионального педагогического коллектива. У каждого успеха и каждой неудачи есть свои причины. Не исключаю, что причины, по которым в той моей школе был высокий уровень преподавания, коррелируют с причинами, почему у неё была описанная материально-техническая обеспеченность. В СССР была система распределения учителей, и эта система, очевидно, распределяла лучших учителей в лучшие школы. При том, что учителя нашей школы не получали ни малейшего преимущества перед другими учителями города в плане зарплаты, они тем не менее находились в привилегированном положении: как минимум, их профессиональный круг общения и условия труда были лучше, чем у прочих. Возможно, существовали и какие-то поощрения «борзыми щенками» (квартирами, путевками и пр.), но я очень сомневаюсь, что они спускались ниже уровня завучей.

В современной России системы распределения учителей по школам практически не осталось. Всё отдано на откуп рынку. К конкуренции школ за родителей и родителей за школы добавились конкуренция учителей за работу и соперничество школ за хороших преподавателей. Правда, последние отданы на аутсорс хэдхантерам.

Свободный рынок открыл нишу информационного обеспечения конкуренции. В ней просто обязаны были появиться рейтинги школ. И они появились. Один из примеров таких рейтингов можно посмотреть тут.

Как считаются рейтинги, и что это значит

Методика составления рейтингов в России не стала оригинальной, и, в целом, повторила подходы зарубежных стран. Если коротко, то считается, что основная цель получения школьного образования — продолжение обучения в высшем учебном заведении. Соответственно, рейтинг школы тем выше, чем больше её выпускников поступает в ВУЗы, у которых тоже имеется свой уровень «престижности», влияющий на рейтинг школы.

То, что кто-то может мечтать получить просто хорошее среднее образование, даже не рассматривается. Действительно, какая тебе должна быть разница как учит та или иная школа, если ты не нацелен на взятие высшего рубежа? Да и как, вообще, может быть хорошей сельская школа, в которой не учится ни одного ученика, чья семья была бы способна позволить себе высшее образование ребенка? Иными словами, нам показывают, что готовы тратить усилия только на лучших. Если ты — элемент общества слоем «ниже высокого», то помогать «всплывать» тебе не станут. Там у них своя конкуренция, зачем им новая?

Поэтому в публикуемых российских частных рейтингах перечислено абсолютное меньшинство школ. Государственное ранжирование школ в России, как и в СССР, если и есть, то точно не находится общем доступе. Вся публичная оценка государством качества школ выразилась в «присуждении» им почетных званий «лицей» или «гимназия». Ситуация, при которой у каждой российской школы будет своё публичное место в рейтинге, представляется пока фантастической. Подозреваю, что чиновники от просвещения обливаются холодным потом при одной только мысли о возможности опубликования подобного.

Способы расчета доступных рейтингов обычно учитывают даже не долю выпускников, поступивших в ВУЗ, а просто абсолютное их количество. Таким образом, малочисленная школа, какой бы хорошей она не была, вряд ли сможет опередить в рейтинге школу, которая раза в три больше, даже если у первой доля поступивших будет 100%, а у второй — только 50% (при прочих равных условиях).

Всем известно то, что абсолютное большинство поступлений в ВУЗы сейчас основано на итоговом балле ЕГЭ. Более того, ещё свежи в памяти громкие скандалы с махинациями при сдачах ЕГЭ, когда в целых субъектах РФ отмечалась аномально высокая успеваемость. На этом фоне такой рейтинг, полученный по сути за комбинацию ЕГЭ и финансовой состоятельности жителей той или иной территории, без учета, хотя бы, факта успешного завершения ВУЗа выпускниками школ стоит мало.

Ещё одним недостатком имеющихся рейтингов является отсутствие учёта эффекта «высокой базы». Это когда популярная школа настолько требовательна к кандидатам на зачисление в свои списки, что большое количество поступивших выпускников превращается в нечто само собой разумеющееся. Таким образом, школа становится обязана своим рейтингом талантливым ученикам скорее, чем талантливым учителям. И это тоже не совсем то, что мы ожидаем от «честного» рейтинга.

Кстати, об учителях: очень часто мы за лесом не замечаем деревьев. Рейтинг школ — это, на самом деле, такой суррогат рейтинга учителей. Именно учителя нам так важны в школе. Порой с уходом единственного учителя школа может растерять все свои доминирующие позиции в том или ином предмете. Поэтому имеет смысл персонифицировать рейтинги школ, превратив их в рейтинги учителей. Конечно же, в повышении роли простого учителя в обществе (как и других наёмных работников нижнего звена) чиновники от просвещения и менеджмент школ (как и другие наниматели) абсолютно не заинтересованы. Но это совсем не значит, что в этом не заинтересовано само общество.

О преподавании, педагогике и профессиональной этике учителей

В позднее советское время был стандартный набор ВУЗов, обязанных быть в любом губернском городе. Специалистов народного хозяйства требовалось стабильно много. Существовала даже народная пословица, кратко и четко формулировавшая стратификацию высшего советского образования: «Ума нет — иди в Мед, денег нет — иди в Пед, (а если) ни того ни другого — в Политех». Крестьянство в позднее советское время, вероятно, считалось уже в основном побежденным, поэтому в пословице даже не упоминался Сельхоз, часто имевшийся наряду с перечисленными. Как видно из этого фольклорного произведения, обучение в губернских Пед-ВУЗах было традиционным уделом не богатой, но думающей молодежи.

Сами такие ВУЗы («педагогические» по названию) выпускали учителей, а теперь, по большей части — преподавателей. Я давно заметил, что с уходом в прошлое советского времени, слово «педагог» стало пропадать из школьного лексикона вплоть до полного исчезновения. Вероятно, это связано с его древним происхождением. Быть «рабом для защиты и воспитания детей» в советском обществе «победивших рабов» было совсем не зазорно, а как бы и почетно. В обществе буржуазных идеалов даже ассоциироваться с рабом уже не хочет никто.

Язык не повернётся назвать педагогом вузовского профессора, ведь подразумевается, что его студент — это взрослый и желающий обучаться человек, определившийся со своими приоритетами. Такие преподаватели у нас обычно получают больше школьных учителей, потому эта позиция часто является целью профессионального роста. Ну а как тебя возьмут на работу в ВУЗ, если ты — педагог?

Между тем, школе нужны именно педагоги. Немного пользы от (пре)подающего, когда никто не хочет или не может по какой-то причине «взять» подаваемое. Педагог (от греческого «ведущий ребёнка») — это не просто человек, обладающий знаниями о предмете или владеющий методиками обучения. Это специалист по работе с детьми. Главная задача педагога — заинтересовать.

Настоящий педагог никогда не закричит и не обидится на ребёнка, не вплетёт в учебный процесс свои личные отношения с родителями, не станет оказывать психологическое давление. Истинный педагог не винит детей в лени, он ищет к ним подходы. Хороший педагог не страшен для детей, он им интересен. Но как мы можем требовать, или даже просить, чтоб учителя были интересными нашим детям, если сами эти учителя совершенно не интересны нам? Мы, как общество, сами виноваты в вымирании педагогов, мы мало что делаем, чтобы их сохранить.

Настоящие педагоги больше всех заинтересованы в рейтинге учителей. Это как «Красная книга» для вымирающих видов. Надо каждого учесть, чтоб потом холить и лелеять, перенимать секреты профессии. А ещё важно выявить и показать миру «преподавателей», которые не утруждают себя педагогикой, чтоб народ знал не только своих героев, но и их антиподов, да не путал первых со вторыми.

Какие ещё бывают школы, и немного об оценках

Долго-ли, коротко-ли, а всё в жизни меняется. Вот и я, по семейным обстоятельствам, внезапно сменил «элитную» губернскую школу, на обычную столичную. Можно сказать, что мне опять (как и той анекдотичной колхознице, случайно приехавшей в город и ставшей валютной проституткой) «чисто повезло».

До выпуска из школы оставалось меньше года. Искать «приличную» школу в новом для себя городе родителям было недосуг. Меня записали в первую попавшуюся. Я был, честно сказать, в достаточной мере разгильдяем и вполне привык к своему среднему баллу, колеблющемуся около четвёрки (часто снизу). Но тут вдруг я обнаружил себя вундеркиндом.

Это был разгар горбачёвской «перестройки». Возможно, наличие в столице видеомагнитофонов и кассет с голливудскими фильмами через «тлетворное влияние Запада» напрочь разложило советский строй, или, может быть, во «второсортных» столичных школах так было всегда, причину я никогда уже не узнаю. Но уровень знаний моих новых одноклассников отставал от моего (довольно посредственного по меркам моей прежней школы), в среднем, года на два.

И нельзя сказать, что все преподаватели были тоже «второсортными», но глаза у них были какими-то потухшими. Они привыкли к аморфности учеников и безучастию руководства школы. Вдруг появившись в их «болоте», я сразу стал сенсацией. После первой же четверти стало понятно, что в конце года у меня будут все пятёрки, кроме той единственной четвёрки за русский язык, которому в выпускных классах школ тогда уже не учили. Директриса при встрече с родителями усердно извинялась за то, что у меня не будет положенной мне серебряной медали, потому что «заказывать её в ГорОНО надо было ещё в июле», а к тому времени надежд на появление достойных учеников у школы и быть не могло.

При этом нельзя сказать, что средний балл в новой школе был запредельно низким. Вероятно, за такое ГорОНО тоже не жаловал. Практиковавшуюся в моём классе систему оценок в то время я понимал так: слушал на уроке — «пять», пришёл на урок — «четыре», не пришёл — «три». Как ни странно, троечников в моём новом классе было большинство.

Я, никогда в своей жизни не бывший студентом, только в этой школе с ужасом для себя обнаружил, что для некоторых учащихся считается нормой прийти в учебное заведение в средине третьего урока и уйти перед пятым. Из 35 человек, которые числились в классе, обычно на уроках присутствовало не более 15. Причём их состав по ходу дня обычно менялся. Не стану углубляться в детали регулярного употребления большей половиной класса совсем не детских «средств для снятия стресса». Для довершения картины скажу лишь, что две моих одноклассницы в том году сами стали матерями.

После этого я ещё много раз в своей жизни сталкивался с разными школами, где учились мои дети и дети моих знакомых. Но могу смело сказать «спасибо» моему выпускному классу. Знаний по школьной программе я там, конечно, не получил. Но опыт приобрёл огромный. Там мне продемонстрировали абсолютное «дно», более низкого уровня отношения к учёбе я не видел впоследствии никогда.

Надеюсь, вы простите меня за столь пространное повествование моего частного опыта. Всё, что я хотел этим доказать: оценки — не всегда показатель качества образования.

Отметки vs оценки, и что с ними не так

Выше я уже обращал внимание, как изменения в языке отражают трансформацию в сознании общества, и, в частности, учительствующей его части. Вот и еще один такой пример. Вспомним, как незабвенная Агния Львовна пишет о повадках брата: «Я Володины отметки узнаю без дневника.» Как давно вы слышали слово «отметка» в контексте успеваемости? А знаете почему?

Со времени введения повсеместного школьного обучения учителя всегда отмечали успехи ученика в журналах. И эта пресловутая запись так и называлась раньше — «отметка». Ещё мои бабушки с дедушками только так и называли эти циферки. Просто в то время, когда они учились в школе, достаточно свежа была память народа о рабстве. Не о древнегреческом рабстве (том откуда родом «педагог»), а о вполне себе нашем, — российском. Ещё живы были многие, рождённые крепостными. Именно по этому «оценивать» человека, то есть, буквально, назначать ему «цену» как товару, считалось неуместным и вызывало недобрые ассоциации. Вот и не было тогда «оценок». Однако, времена сменились, и «оценки» вытеснили «отметки» ещё до того, как «преподаватель» пришёл на смену «педагогу».

Теперь вы можете ещё полней оценить ту ментальную трансформацию учителей, о которой я говорю. Если жестоко препарировать её до психоаналитической крайности, то выглядит это как простой и понятный манифест: «Мы не рабы-педагоги, хотите вы или нет — берите то, что мы преподаём. Мы не желаем просто отмечать успехи других, мы оцениваем этих других, сами назначаем им цену.» Конечно, этот манифест никогда никем не формулировался явно. Это тайный плод «коллективного бессознательного», который лишь отражает рефлексии комплекса многолетней профессиональной недооцененности школьного учителя в советско-российской экономике.

Ну да ладно. Оставим психоанализ. И вернемся от наблюдения ментальных трансформаций к практическим перегибам на местах. Как бы отметки не назывались теперь, попробуем трезво увидеть, что с ними не так по существу.

Оценки могут быть относительными, чтобы выделить в ту или иную сторону ученика перед одноклассниками в педагогических целях. Они могут быть претенциозными, через них может выражаться личное отношение к ученику или его семье. С их помощью могут решать задачу школы по пребыванию в условных рамках статистики, спускаемых «сверху» в политических целях. Оценки, в том виде, в котором мы имеем их в школьных журналах сейчас, всегда субъективны. Случаются и самые одиозные проявления необъективности, когда учитель специально занижает оценку, чтобы намекнуть родителям на необходимость дополнительной оплаты за свои услуги.

Ещё я знавал одного учителя, который рисовал отметками узоры в журнале (как в японском кроссворде). И это, пожалуй, было самым «инновационным и творческим» их применением, которое я когда-либо видел.

Если смотреть в корень проблем с оценками, то можно заметить их принципиальный источник: конфликт интересов. Ведь результаты труда учителя (а именно учительский труд ученики и родители потребляют в школах) оцениваются самим учителем. Это как если бы услуги повара, помимо самого приготовления блюд, подразумевали ещё и оценку едоков за то, как хорошо они вкушают поданную пищу, и положительная оценка служила бы критерием для допуска к десерту. Есть в этом что-то странное, согласитесь.

Конечно, система тестов ЕГЭ и ОГЭ во многом исключает перечисленные мной недостатки. Можно сказать, что это серьёзный шаг к формированию справедливых результатов обучения. Однако, госэкзамены не заменяют собой текущих оценок: когда вы узнаёте о результате, делать что-нибудь с приводящим к нему процессом обычно уже поздно.

Как нам реорганизовать Рабкрин совершенствовать систему оценок и формировать систему рейтингов в образовании

Возможно ли решение, которое могло бы разрубить весь обозначенный «гордиев узел» проблем с оценками и рейтингами? Конечно! И в этом как никогда должны помочь информационные технологии.

Для начала, обобщу проблемы кратко:

Как всегда в работе с информацией, главное — это учёт и контроль. Что должна учитывать эта система? Тоже изложу списком:

Какими должны быть задания? Задание определяет пределы измерений, как градусник. Вы не сможете узнать точное значение величины, если измерения «зашкаливают». Поэтому задания изначально должны быть «невыполнимыми целиком». Не должно никого пугать, если ученик выполнил работу только на 50% или на 70%. Страшно, когда ученик выполнил работу на 100%. Это значит задание плохое и не позволяет точно измерить пределы знаний и способностей ученика. Поэтому объём и сложность заданий должны готовиться с достаточным запасом.

Допустим, что есть два множества учеников, обучаемых разными учителями некоему предмету. За одинаковое время оба множества обучились в итоге на условные средние 90%. Как определить кто усерднее учил? Для этого нужно знать начальный уровень учеников. У одного учителя были умные и подготовленные дети, с начальными знаниями на условные 80%, а второму не повезло, его ученики не знали почти ничего — 5% при контрольном замере. Теперь понятно, кем из учителей проделана большая работа.

Поэтому проверки должны охватывать сферы не только пройденных или текущих тем, но и абсолютно не изученных. Только так можно увидеть результат работы учителя, а не отбора кандидатов при зачислении в учебное заведение. Пускай учитель может не найти ключик к конкретному ученику, такое бывает, это не беда. Но если усредненный прогресс десятков и сотен его учеников «проваливается» на фоне среднего, то это уже сигнал. Может такому специалисту пора идти «преподавать» в ВУЗ, или ещё куда подальше?

Вырисовываются основные функции системы:

Источник