на каком языке говорили в византийской империи

На каком языке говорили в Византии?

На каком языке говорили в Византии? В своем развитии и существовании, Византия прошла довольно сложный путь. Всем интересно знать о том, как жили в те давние времена, как они общались между собой, а точнее, какой язык использовали в процессе коммуникации друг с другом.

Давайте разбираться в этом вопросе, ведь вопросы истории никогда не оставляют никого равнодушными.

Что известно о языках Византии?

Византия является восточной римской империи. Сложно представить, но в этом государстве не использовался византийский язык. По крайней мере, учитывая многочисленные исследования, византийского языка попросту не было.

В целом, слово «Византия», а также «Византийская империя», стало известно и широко употребляться только во время Средневековья (примерно 16 век).

Подобный термин изображал особый период развития указанной территории, а также узко географический ареал (как, впрочем, и словосочетание «Киевская Русь»).

В качестве основного языка, который использовался в Византийской империи, назывался именно греческий язык. Несмотря на то, что местное население считало себя римскими гражданами (ромеи), при этом они не использовали в процессе коммуникации латынь.

Только в западной провинции Римской империи, а также некоторых регионах Византийской империи (ориентировочно на западе) также использовали латинский язык.

Когда Византийская империя только становилась как отдельное государство, то все бумаги и юридически важные документы были написаны именно используя латынь. Только с шестого века нашей эры, подобная традиция ушла в прошлое.

На смену латыни пришел греческий язык, который стал повсеместно использоваться при написании литературных произведений, юридических актов страны и пр.

В целом, ученые сходятся во мнении, что византийский вариант греческого языка можно по праву назвать в качестве одной из стадий в становлении современного греческого языка. Причем в этом диалекте использовалась диглоссия.

Диглоссия означает, что на письме греческий язык имел определенные отличия от разговорного варианта. Так, что-то подобное было известно и на территории России, когда литературные произведения были написаны, используя церковнославянский язык, а речь обычного гражданина Российской империи была построена на разговорном русском языке.

Только с приходом Ломоносова, Карамзина, а также Тредиаковского, удалось максимально сблизить литературный и разговорный язык.

Итак, в целом, становление греческого языка проходило три этапа. Сюда включают возникновение древнегреческого языка. Затем следует византийский язык. В завершении – новогреческий, который используется местными жителями Греции и ряда территорий в качестве официального.

Именно новогреческий язык стал основой для возникновения современного греческого языка. Кстати, последний до середины 70-х годов 20 века делили на кафаревусе (в нем четко имелись древнегреческие традиции литературы), а также димотику (разговорный вариант языка).

В настоящее время, именно димотику называют нормой в построении современного греческого языка.

Стоит предположить, что Византия прошла длительный период в своем развитии. Следовательно, не могло подобное обстоятельство повлиять и на возникновение языка, который использовался местными жителями.

Источник

Византия

Византи́я – (Восточ­ная часть Рим­ской импе­рии, Визан­тий­ская импе­рия), госу­дар­ство, суще­ство­вав­шее в период с IV в. по 1453 г., обра­зо­ван­ное при рас­паде Рим­ской импе­рии на две части: восточ­ную и запад­ную.

Какая форма прав­ле­ния была в Визан­тии?

От Рим­ской импе­рии Визан­тия уна­сле­до­вала монар­хи­че­скую форму прав­ле­ния с импе­ра­то­ром во главе. С VII в. глава госу­дар­ства име­но­вался авто­кра­тор (греч. Αὐτοκράτωρ – само­дер­жец) или васи­левс (греч. Βασιλεὺς – царь).

Когда обра­зо­ва­лась Визан­тия?

У ученых нет еди­ного мнения отно­си­тельно даты обра­зо­ва­ния Визан­тии как отдель­ного госу­дар­ства: то есть той даты, кото­рую, соб­ственно, сле­дует при­нять за началь­ную точку отсчёта суще­ство­ва­ния Визан­тии (а не просто восточ­ной части Рим­ской импе­рии). Многие счи­тают, что она сфор­ми­ро­ва­лась в 395 г. в связи с окон­ча­тель­ным раз­де­ле­нием Рим­ской импе­рии на запад­ную и восточ­ную части после смерти импе­ра­тора Фео­до­сия I. Другая рас­про­стра­нен­ная дата – 330 г. – услов­ная точка отсчета, при­ня­тая под вли­я­нием мнения, что в этом году Кон­стан­ти­но­поль – Новый Рим – был объ­яв­лен сто­ли­цей Восточ­ной Рим­ской импе­рии; сере­дина IV в. (пре­вра­ще­ние Кон­стан­ти­но­поля в пол­но­прав­ную сто­лицу, время Кон­стан­ция II); сере­дина VI в. (прав­ле­ние импе­ра­тора Юсти­ни­ана I); сере­дина VII в. (эпоха после войн Ирак­лия I с пер­сами и ара­бами).

Как офи­ци­ально назы­ва­лась Визан­тия?

Само­на­зва­ний у Восточ­ной Рим­ской импе­рии начи­ная с III–IV вв., в том числе после паде­ния Кон­стан­ти­но­поля в 1453 г., было несколько: госу­дар­ство ромеев, или римлян, (βασιλεία τῶν Ρωμαίων), Романи́я (Ρωμανία), Ромаи́да (Ρωμαΐς). Слово «визан­тийцы» исполь­зо­ва­лось, в основ­ном, для обо­зна­че­ния жите­лей Кон­стан­ти­но­поля – по назва­нию древ­него города Визан­тий (Βυζάντιον), кото­рый был своего рода «пред­те­чей» Кон­стан­ти­но­поля, а сами жители импе­рии назы­вали себя роме­ями – рим­ля­нами (Ρωμαίοι), ими правил рим­ский импе­ра­тор – васи­левс (Βασιλεύς τῶν Ρωμαίων), а их сто­ли­цей был Новый Рим (Νέα Ρώμη) – именно так обычно назы­вался осно­ван­ный Кон­стан­ти­ном город. Запад­ные источ­ники на про­тя­же­нии боль­шей части визан­тий­ской исто­рии име­но­вали ее «Импе­рией греков», в Древ­ней Руси Визан­тию обычно назы­вали «Гре­че­ским цар­ством», а ее сто­лицу – Царь­гра­дом.

Почему Визан­тия сего­дня назы­ва­ется Визан­тией?

Данное назва­ние впер­вые встре­ча­ется в запад­но­ев­ро­пей­ской тра­ди­ции: первое исполь­зо­ва­ние этого тер­мина было зафик­си­ро­вано в сочи­не­ниях Приска. Упо­треб­ляли его также Малх Фила­дель­фиец, Аммиан Мар­цел­лин, Иордан. После паде­ния Рима в 476 г. необ­хо­ди­мость как-то отдельно обо­зна­чать Восточ­ную и Запад­ную Рим­ские импе­рии отпала – оста­лась един­ствен­ная Рим­ская импе­рия, и термин, утра­тив функ­ци­о­наль­ность, фак­ти­че­ски вышел из упо­треб­ле­ния. В науч­ный обиход слово вер­ну­лось уже после паде­ния Визан­тии, бла­го­даря труду немец­кого гума­ни­ста и исто­рика Иеро­нима Вольфа (в XVI в.) «Корпус визан­тий­ской исто­рии», пред­став­ля­ю­щему собой неболь­шую анто­ло­гию сочи­не­ний исто­ри­ков Восточ­ной импе­рии с латин­ским пере­во­дом. Именно с тех пор это поня­тие вошло в оборот в Запад­ной Европе, а затем и во всем мире.

На каком языке гово­рили жители Визан­тии?

Ромеи гово­рили и писали, в основ­ном, на сред­не­гре­че­ском языке (ρωμαϊκή γλώσσα – букв. рим­ский язык), назы­ва­е­мом также визан­тий­ским гре­че­ским и визан­тий­ским языком. Хро­но­ло­ги­че­ски сред­не­гре­че­ский этап охва­ты­вает прак­ти­че­ски все сред­не­ве­ко­вье от окон­ча­тель­ного раз­де­ле­ния Рим­ской импе­рии до паде­ния Кон­стан­ти­но­поля в 1453 г. и рас­по­ла­га­ется между древ­не­гре­че­ским языком антич­но­сти и совре­мен­ным ново­гре­че­ским языком Греции и Кипра. На латыни же раз­го­ва­ри­вали в запад­ных про­вин­циях Визан­тии и на Бал­ка­нах, кроме того, до VI в. она оста­ва­лась офи­ци­аль­ным языком юрис­пру­ден­ции: послед­ним зако­но­да­тель­ным сводом на латыни стал Кодекс Юсти­ни­ана (529 г.), после кото­рого законы изда­вали уже на гре­че­ском.

Правда ли, что в усло­виях монар­хии в Визан­тии мог про­биться к власти чело­век из «про­стых смерт­ных»?

Для пра­вя­щего класса Визан­тии была харак­терна мобиль­ность. Дей­стви­тельно, во все вре­мена чело­век из низов мог про­биться к власти. В неко­то­рых слу­чаях ему было даже легче: напри­мер, была воз­мож­ность сде­лать карьеру в армии и заслу­жить воин­скую славу. Напри­мер, Васи­лий I был кре­стья­ни­ном, а затем объ­езд­чи­ком лоша­дей на службе у знат­ного вель­можи. Роман I Лака­пин был также выход­цем из кре­стьян, Михаил IV, до того как стать импе­ра­то­ром, был меня­лой.

Когда Визан­тия достигла наи­боль­шего вели­чия?

Наи­боль­шую тер­ри­то­рию Визан­тия кон­тро­ли­ро­вала при импе­ра­торе Юсти­ни­ане I (527–565 гг.), вернув себе на несколько деся­ти­ле­тий зна­чи­тель­ную часть при­бреж­ных тер­ри­то­рий бывших запад­ных про­вин­ций Рима и поло­же­ние самой могу­ще­ствен­ной сре­ди­зем­но­мор­ской дер­жавы. В даль­ней­шем под натис­ком мно­го­чис­лен­ных врагов импе­рия посте­пенно утра­чи­вала земли. После сла­вян­ских, бул­гар­ских, лан­го­бард­ских, вест­гот­ских и араб­ских заво­е­ва­ний импе­рия зани­мала лишь тер­ри­то­рию Греции и Малой Азии. Неко­то­рое уси­ле­ние в IX–XI вв. сме­ни­лось зна­чи­тель­ными поте­рями в конце XI в., во время наше­ствия сель­д­жу­ков и пора­же­ния при Ман­цик­ерте, уси­ле­нием при первых Ком­ни­нах, после рас­пада страны под уда­рами кре­сто­нос­цев, взяв­ших Кон­стан­ти­но­поль в 1204 г., оче­ред­ным уси­ле­нием при Иоанне Ватаце, вос­ста­нов­ле­нием импе­рии Миха­и­лом Палео­ло­гом, и, нако­нец, гибе­лью в 1453 г. под натис­ком осма­нов.

Можно ли назвать жизнь в тыся­че­лет­ней Визан­тий­ской импе­рии отно­си­тельно спо­кой­ной?

Среди веру­ю­щих, дей­стви­тельно, нередко бытует мнение о том, что жизнь в Визан­тии была спо­кой­ной и без­опас­ной: визан­тий­ские монархи являли собой образцы бла­го­че­стия и муд­ро­сти, в уютных кельях с видом на море моли­лись сту­дий­ские монахи, святые отцы писали в тихой обста­новке свои фун­да­мен­таль­ные труды, и, конечно же, в таких усло­виях под­дан­ные вели­кой пра­во­слав­ной импе­рии чув­ство­вали себя как за камен­ной стеной. Увы, к исто­ри­че­ской реаль­но­сти все эти пред­став­ле­ния не имеют ника­кого отно­ше­ния.

Так, напри­мер, импе­рию опу­сто­шала пан­де­мия – так назы­ва­е­мая Юсти­ни­а­нова чума (541–700 годы). Она нача­лась в Египте (его визан­тий­ский период длился до 646 г.) и охва­тила тер­ри­то­рию всего циви­ли­зо­ван­ного мира того вре­мени. Погибло около 100 мил­ли­о­нов чело­век, Визан­тия поте­ряла при­мерно поло­вину своего насе­ле­ния.

В разное время госу­дар­ство разо­ряли вест­готы, гунны, персы, русы, бол­гары, авары, арабы, сель­д­жуки, кре­сто­носцы, османы. В резуль­тате непре­кра­ща­ю­щихся войн эко­но­мика импе­рии веками нахо­ди­лась в состо­я­нии тяже­лого кри­зиса, управ­ле­ние было пора­жено кор­руп­цией, заду­шен­ное нало­гами насе­ле­ние нищало, импе­рию сотря­сали вос­ста­ния, бунты. Кроме того, импе­ра­торы были вынуж­дены посто­янно бороться с заго­во­рами внут­рен­них про­тив­ни­ков.

Цер­ковь под­вер­га­лась атакам ложных док­трин, стал­ки­ва­лась с мно­го­об­раз­ными ере­ти­че­скими тече­ни­ями: ари­ан­ством, несто­ри­ан­ством, моно­фи­зит­ством, моно­фе­лит­ством, ико­но­бор­че­ством и др. В 1054 г. про­изо­шел офи­ци­аль­ный разрыв между хри­сти­ан­скими церк­вями, что усу­гу­било до пре­дела натя­ну­тые отно­ше­ния с Запа­дом.

Жизнь в Визан­тий­ской импе­рии никак не была похожа на сказку, однако этот пози­тив­ный миф дожил до наших дней, и неко­то­рые совре­мен­ные кон­спи­ро­логи и поли­то­логи, свя­зан­ные с евразий­ством, порой заяв­ляют о том, что любой чело­век, кри­ти­ку­ю­щий Визан­тию, пособ­ник Запада, что Визан­тия для нас есть вопло­ще­ние абсо­лют­ного добра и одно из оружий в борьбе с враж­деб­ным англо­сак­сон­ским миром.

На Западе нередко встре­ча­ется пред­став­ле­ние о том, что Визан­тия была неве­же­ствен­ной стра­ной. Как это объ­яс­нить?

Нега­тив­ные пред­став­ле­ния пришли вместе с тра­ди­цией новой евро­пей­ской куль­туры, для кото­рой Визан­тия была при­ме­ром тота­ли­тар­ного госу­дар­ства, где правят интриги, где на всех уров­нях гос­под­ствует веро­лом­ная поли­тика. Так, Воль­тер назы­вал Визан­тию «ужас­ной и отвра­ти­тель­ной» стра­ной. Не луч­шего мнения о ней были и другие фран­цуз­ские про­све­ти­тели XVIII в., в дей­стви­тель­но­сти име­ю­щие мало пред­став­ле­ния об этой стране, кото­рая рас­смат­ри­ва­лась ими только с одного ракурса.

Что такое «Гре­че­ский проект»? Какое отно­ше­ние он имел к Визан­тии?

В Рос­сий­ской импе­рии при Ека­те­рине Вели­кой суще­ство­вал проект воз­рож­де­ния Визан­тии – «Гре­че­ский проект». Рос­сий­ская импе­рия тогда вела войны с Осман­ской импе­рией, и план преду­смат­ри­вал, в случае без­ого­во­роч­ной победы над тур­ками и взятия Кон­стан­ти­но­поля, созда­ние новой «Визан­тий­ской импе­рии». Импе­ра­то­ром этой воз­рож­ден­ной Визан­тии должен был стать Кон­стан­тин Пав­ло­вич, вели­кий князь, сын наслед­ника Павла Пет­ро­вича (буду­щего Павла I) и внук Ека­те­рины. Воль­тер при­зы­вал Ека­те­рину дойти в войне с тур­ками до Стам­була, вновь пре­вра­тить его в Кон­стан­ти­но­поль, раз­ру­шить Турцию, спасти бал­кан­ских хри­стиан. И даже дал прак­ти­че­ский совет: для боль­шего сход­ства с подви­гами древ­но­сти исполь­зо­вать в степ­ных боях против турок колес­ницы. Однако взятия Кон­стан­ти­но­поля не про­изо­шло, и о плане впо­след­ствии забыли.

Каково зна­че­ние Визан­тий­ской импе­рии?

Пра­во­сла­вие, а также вера и куль­тура, родив­ши­еся на основе этой веры, пришли к нам из Визан­тии. Фор­ми­ро­ва­ние Руси-России, как госу­дар­ства, из вар­вар­ских сла­вян­ских племен свя­зано с тем, что Древ­няя Русь в 988 году при­няла хри­сти­ан­ство от Визан­тии (от пред­ста­ви­те­лей Кон­стан­ти­но­поль­ской Церкви) и впи­тала в себя в очень корот­кие сроки самую слож­ную, изощ­рен­ную, глу­бо­кую куль­туру того вре­мени. Куль­туру, вос­при­няв­шую все наи­бо­лее зна­чи­тель­ное, что было создано в антич­но­сти. По мнению фран­цуз­ского исто­рика, визан­то­лога Шарля Диля, «Визан­тия создала бле­стя­щую куль­туру, может быть, самую бле­стя­щую, какую только знали сред­ние века, бес­спорно един­ствен­ную, кото­рая до XI в. суще­ство­вала в хри­сти­ан­ской Европе. Кон­стан­ти­но­поль оста­вался в тече­ние многих сто­ле­тий един­ствен­ным вели­ким горо­дом хри­сти­ан­ской Европы, не знав­шим себе равных по вели­ко­ле­пию. Своей лите­ра­ту­рой и искус­ством Визан­тия ока­зы­вала зна­чи­тель­ное вли­я­ние на окру­жав­шие её народы. Остав­ши­еся от неё памят­ники и вели­че­ствен­ные про­из­ве­де­ния искус­ства пока­зы­вают нам весь блеск визан­тий­ской куль­туры. Поэтому Визан­тия зани­мала в исто­рии сред­них веков зна­чи­тель­ное и, надо ска­зать, заслу­жен­ное место».

Источник

Византийский язык

развился в современный греческий к середине XV века

См. также: Проект:Лингвистика

Содержание

Хронология

Хронологически среднегреческий этап охватывает практически всё средневековье от окончательного разделения Римской империи до падения Константинополя в 1453 году. В истории византийского языка выделяют следующие периоды:

предыстория — до VI века; 1) от VII до X столетия; 2) от XI до падения Константинополя.

Культура Византии
Искусство
Аристократия и бюрократия
Военное дело
Архитектура
Танцы
Кулинария
Одежда
Экономика
Историография
Быт
Византийский язык
Садоводство
Дипломатия
Монеты
Право
Литература
Музыка
Медицина
Образование
Философия
Наука

Поздняя античность и раннее средневековье

Благодаря интенсивной древнегреческой колонизации, поддерживавшей экономико-социальные связи между греческими городами Средиземноморья и Причерноморья, во времена ранней античности наблюдается относительное единство письменной и устной речи греков. По мере распространения древнегреческой письменности, и развития литературного языка, устанавливаются его литературные нормы, письменный язык постепенно кристаллизуется и теряет гибкость и живость, характерную для разговорной речи. Схожие процессы наблюдались и на Западе империи, где классическая письменная латынь постепенно оторвалась от вульгарного языка провинций (см. народная латынь).

Первый (ранневизантийский) период

В первый период византинизма народный, оживлённый и упрощённый в домашнем обиходе язык заявляет притязание вступить в борьбу с литературным, тогда ещё не сильно от него отличающимся. К этому периоду относятся значительные и более или менее удачные попытки сближения между литературным и разговорным языком, выражающиеся в заимствовании писателями из народного языка форм слов и выражений. Такие попытки наблюдаются в хрониках Малалы и Феофана и в некоторых житиях.

Официальным языком Византии вплоть до VII века была латынь, в лексике и морфологии ощущается сильное латинское влияние.

Второй (поздневизантийский) период

Нежелание терять связи с античностью в борьбе за сохранение римского наследия приводит к тому, что литературный пуризм эпохи Комнинов постепенно подавляет его. Литераторы второго периода и вообще образованное большинство отнеслись к народному языку с аристократическим пренебрежением, как к грубому и низкому, неспособному выражать возвышенные идеи и художественные образы. Писатели эпохи Комнинов и Палеологов, тщательно избегая народных выражений, отдалили литературный язык от живого до такой степени, что в XII и последующих веках первый, став предметом школьного обучения и литературной моды, с трудом уже был понимаем необразованным большинством. Ситуация с разрывом между литературно-письменным и устным языком постепенно усугубляется и нарастающим присутствием других языков, разделившим некогда единое греческое языковое пространство с центром на несколько изолированных ареалов. Так, выделяется цаконский язык, обособляется понтийский язык, в центральных регионах Малой Азии (Каппадокия) при сильном тюркском влиянии после 1071 года (битва при Манцикерте) формируется каппадокийский язык.

В условиях почти поголовной безграмотности, непонятности и труднодоступности образования на архаичном литературном языке, постоянной иностранной интервенции после 1204 года, многие греческие крестьяне лучше владеют иностранными языками, чем собственным литературным языком. В поздневизантийский период роли лингва-франка побережья исполняют французский язык и итальянский язык. В горных регионах используются также албанский язык, многие южнославянские языки и диалекты, арумынский язык, и даже цыганский язык. В результате постоянного межнационального общения в греческом языке в византийский период вырабатывается ряд черт общих с другими балканскими языками (см. Балканский языковой союз). После захвата турками Адрианополя (Эдирне) в 1365 году, византийские наречия подвергаются всё большему влиянию турецкого языка; многие греки (Малая Азия, Фракия, Македония) окончательно переходят на неиндоевропейский турецкий язык и принимают ислам.

В поздневизантийский период народный язык, изгнанный из литературного обращения, предоставлен был естественному развитию в народном употреблении и сохранялся в немногих памятниках народной словесности. О том, как велика была разница между искусственно поддерживаемым чистым литературным языком и употребительным в народе, можно судить по многочисленным версиям или переложениям на общепонятный язык известнейших исторических писателей.

Закономерности развития среднегреческого языка

Хронологическое и генетическое развитие византийского языка из древнегреческого и постепенный переход его в нынешний новогреческий язык отличны, например, от истории латинского языка. Последний, после формирования романских языков (старофранцузского и др.), перестал быть живым и развивающимся организмом. Греческий же в основном сохраняет единство и постепенность развития до новейшего времени, хотя детальный анализ ряда показывает, что это единство во многом мнимое.

В византийском языке обнаруживаются тенденции к дивергентному развитию. Характерная черта византийского периода — разрыв между литературно-письменным и разговорным языком, развитая диглоссия: владение и литературным языком (среди высших слоёв), и разговорными диалектами. Конец этому процессу был положен только в новогреческий период (в XX веке) после греко-турецкого обмена населением и постепенного отуречивания носителей языка за пределами независимой Греции.

Организующим началом в развитии новообразований (неологизмов) греческого языка были народные говоры и провинциализмы, а также индивидуальные черты писателей. Влияние народных говоров (просторечие), выразившееся в различиях произношения звуков, в строе предложений (синтаксис), в разложении грамматических форм и в образовании новых слов по закону аналогии, обнаруживается ещё в дохристианскую эпоху.

Сами греки, сознавая различие между литературным и употребительным в обыкновенном разговоре и в народном обращении языком, называли этот последний γλώσσα δημώδης, άπλή καθωμιλημένη (глосса димодис), наконец, ρωμαϊκή (ромайка) в противоположность первому — καθαρεύουσα, κοινή διαλεκτος (кафаревуса — буквально «очищенный», койне). Более ранние следы грамматических и лексических особенностей наблюдаются ещё на египетских папирусах и в надписях. В христианскую эпоху литературный и народный язык разобщаются ещё дальше и глубже, так как особенности народного языка нашли себе применение в Священном Писании и в церковной практике, то есть в песнопениях и поучениях. Можно было бы ожидать, что народный язык, значительно удалившийся уже от литературного, найдёт себе постепенное применение в разных родах словесности и обогатит её новыми формами и словообразованиями. Но в действительности, по причине крайнего пуризма, сближение двух форм произошло только в конце XX века.

Также следует отметить, что падение Константинополя является довольно условной датой, так как процесс «балканизации» европейского греческого языка и тюркизации его фракийских и малоазиатских диалектов начался задолго до этого и продолжался вплоть до начала XX века. После восстановления независимости в 1828—1830-х годах Греция унаследовала византийскую лингвистическую систему в ещё более утрированном варианте: димотика — разговорный язык продолжал противостоять кафаревусе (письменно-литературному языку) до реформы 1976 года, когда эти два варианта были сближены, с преобладанием димотики.

Источник

Самые важные факты о Византии

7 вещей, которые необходимо понимать об истории Византии современному человеку: почему страны Византия не существовало, что византийцы думали о себе, на каком языке писали, за что их невзлюбили на Западе и на чем их история все-таки закончилась

Подготовили Аркадий Авдохин, Варвара Жаркая, Лев Луховицкий, Алена Чепель

Архангел Михаил и Мануил II Палеолог. XV век © Palazzo Ducale, Urbino, Italy / Bridgeman Images / Fotodom

1. Страны под названием Византия никогда не существовало

Часть консульского диптиха Юстиниана. Константинополь, 521 год Диптихи вручались консулам в честь их вступления в должность. © The Metropolitan Museum of Art

Самоназванием Восточной Римской империи начиная с III-IV веков (и после захвата Константинополя турками в 1453 году) было несколько устойчивых и всем понятных оборотов и слов: государство ромеев, или римлян, (βασιλεία τῶν Ρωμαίων [basileia ton romaion]), Романи́я (Ρωμανία), Ромаи́да (Ρωμαΐς [Romais]).

Откуда же взялось слово «Византия» и вместе с ним представление о Визан­тийской империи как о государстве, возникшем после падения Римской империи на территории ее восточных провинций? Дело в том что в XV веке вместе с государственностью Восточно-Римская империя (так Византию часто называют в современных исторических сочинениях, и это гораздо ближе к самосознанию самих византийцев), по сути, лишилась и голоса, слышимого за ее пределами: восточноримская традиция самоописания оказалась изолированной в пределах грекоязычных земель, принадлежавших Османской империи; важным теперь было только то, что о Византии думали и писали западноевропейские ученые.

Иероним Вольф. Гравюра Доминикуса Кустоса. 1580 год © Herzog Anton Ulrich-Museum Braunschweig

Ромеи с их исторической и культурной традицией были, таким образом, лишены не только своего голоса, но и права на самоназвание и самосознание.

2. Византийцы не знали, что они не римляне

Осень. Коптское панно. IV век © Whitworth Art Gallery, The University of Manchester, UK / Bridgeman Images / Fotodom

3. Византия родилась, когда Античность приняла христианство

Амулет, защищающий от сглаза. Византия, V-VI века

На одной стороне изображен глаз, на который направлены стрелы и нападают лев, змея, скорпион и аист.

© The Walters Art Museum

Таким образом, если смотреть на историю глазами Гиббона, поздняя Античность оборачивается трагическим и необратимым концом Античности. Но была ли она лишь временем разрушения прекрасной древности? Историческая наука уже более полувека уверена, что это не так.

В особенности упрощенным оказывается представление о якобы роковой роли христианизации в разрушении культуры Римской империи. Культура поздней Античности в реальности вряд ли была построена на противопоставлении «языческого» (римского) и «христианского» (византийского). То, как была устроена позднеантичная культура для ее создателей и пользователей, отличалось куда большей сложностью: христианам той эпохи показался бы странным сам вопрос о конфликте римского и религиозного. В IV веке римские христиане запросто могли поместить изображения языческих божеств, выполненных в античном стиле, на предметы обихода: например, на одном ларце, подаренном новобрачным, обнаженная Венера соседствует с благочестивым призывом «Секунд и Проекта, живите во Христе».

Христос Пантократор. Икона из монастыря Святой Екатерины. Синай, середина VI века© Wikimedia Commons

Динамичные изменения, происходившие в разных пластах культуры Римской империи в поздней Античности, трудно напрямую связать с христианизацией, раз уж христиане того времени сами были такими охотниками до классических форм и в изобразительных искусствах, и в литературе (как и во многих других сферах жизни). Будущая Византия рождалась в эпоху, в которой взаимосвязи между религией, художественным языком, его аудиторией, а также социоло­гией исторических сдвигов были сложными и непрямыми. Они несли в себе потенциал той сложности и многоплановости, которая развертывалась позднее на протяжении веков византийской истории.

4. В Византии говорили на одном языке, а писали на другом

Мы не можем сказать, в какой именно момент римский император становится византийским: провести четкую границу не позволяет формальное тождество институтов. В поисках ответа на этот вопрос необходимо обращаться к нефор­мализуемым культурным различиям. Римская империя отличается от Визан­тийской тем, что в последней оказываются слиты римские институты, гре­ческая культура и христианство и осуществляется этот синтез на основе греческого языка. Поэтому одним из критериев, на которые мы могли бы опереться, становится язык: византийскому императору, в отличие от его римского коллеги, проще изъясняться на греческом, чем на латыни.

Остракон с фрагментом «Илиады» на коптском языке. Византийский Египет, 580-640 годы

© The Metropolitan Museum of Art

Усугубляло ситуацию и то, что еще со времен классической древности за определенными жанрами были закреплены определенные диалектные особенности: эпические поэмы писали на языке Гомера, а медицинские трактаты составляли на ионийском диалекте в подражание Гиппократу. Сходную картину мы видим и в Византии. В древнегреческом языке гласные делились на долгие и краткие, и их упорядоченное чередование составляло основу древнегреческих стихотворных метров. В эллинистическую эпоху противопоставление гласных по долготе ушло из греческого языка, но тем не менее и через тысячу лет героические поэмы и эпитафии писались так, как будто фонетическая система осталась неизменной со времен Гомера. Различия пронизывали и другие языковые уровни: нужно было строить фразу, как Гомер, подбирать слова, как у Гомера, и склонять и спрягать их в соответствии с парадигмой, отмершей в живой речи тысячелетия назад.

Однако писать с античной живостью и простотой удавалось не всем; нередко в попытке достичь аттического идеала византийские авторы теряли чувство меры, стремясь писать правильнее своих кумиров. Так, мы знаем, что датель­ный падеж, существовавший в древнегреческом, в новогреческом почти полностью исчез. Логично было бы предположить, что с каждым веком в литературе он будет встречаться все реже и реже, пока постепенно не исчезнет вовсе. Однако недавние исследования показали, что в византий­ской высокой словесности дательный падеж используется куда чаще, чем в литературе классической древности. Но именно это увеличение частоты и говорит о расшатывании нормы! Навязчивость в использовании той или иной формы скажет о вашем неумении ее правильно применять не меньше, чем ее полное отсутствие в вашей речи.

Событийная канва такова. К рубежу VII и VIII веков теория поклонения религиозным изображениям безнадежно отставала от практики. Арабские завоевания середины VII века привели империю к глубокому культурному кризису, а тот, в свою очередь, породил рост апокалиптических настроений, умножение суеверий и всплеск неупорядоченных форм иконопочитания, подчас неотличимых от магических практик. Согласно сборникам чудес святых, выпитый воск из растопленной печати с ликом святого Артемия исцелял от грыжи, а святые Косма и Дамиан излечили страждущую, повелев ей выпить, смешав с водой, штукатурку с фрески с их изображением.

Претендовавший на статус вселенского, иконоборческий собор 754 года перевел спор на новый уровень: отныне речь шла не о борьбе с суевериями и исполнении ветхозаветного запрета «Не сотвори себе кумира», а об ипостаси Христа. Может ли Он считаться изобразимым, если Его божественная природа «неописуема»? «Христологическая дилемма» была такова: иконопочитатели повинны либо в том, что запечатлевают на иконах только плоть Христа без Его божества (несторианство), либо в том, что ограничивают божество Христа через описание Его изображаемой плоти (монофизитство).

Патриарх Никифор. Миниатюра из Псалтыри Феодора Кесарийского. 1066 год © British Library Board. All Rights Reserved / Bridgeman Images / Fotodom

В 815 году император Лев V Армянин вновь обратился к иконоборческой политике, рассчитывая таким образом выстроить линию преемственности по отношению к Константину V, самому успешному и самому любимому в войсках правителю за последний век. На так называемое второе иконо­борчество приходится как новый виток репрессий, так и новый взлет богословской мысли. Завершается иконоборческая эра в 843 году, когда иконоборчество окончательно осуждается как ересь. Но его призрак пресле­довал византийцев вплоть до 1453 года: на протяжении веков участники любых церковных споров, используя самую изощренную риторику, уличали друг друга в скрытом иконоборчестве, и это обвинение было серьезней обвинения в любой другой ереси.

Казалось бы, все достаточно просто и понятно. Но как только мы пытаемся как-то уточнить эту общую схему, наши построения оказываются весьма зыбкими.

Арсенал полемических приемов, которые использовались в этих текстах для очернения противника, был очень велик. Создавались легенды о ненависти иконоборцев к образованию, например о сожжении Львом III в действи­тель­ности никогда не существовавшего университета в Константинополе, а Константину V приписывали участие в языческих обрядах и человеческих жертвоприношениях, ненависть к Богородице и сомнения в божественной природе Христа. Если подобные мифы кажутся простыми и были давно развенчаны, то другие остаются в центре научных дискуссий по сей день. Например, лишь совсем недавно удалось установить, что жестокая расправа, учиненная над прославленным в лике мучеников Стефаном Новым в 766 году, связана не столько с его бескомпромиссной иконопочитательской позицией, как заявляет житие, сколько с его близостью к заговору политических противников Константина V. Не прекращаются споры и о ключевых вопросах: какова роль исламского влияния в генезисе иконоборчества? каким было истинное отношение иконоборцев к культу святых и их мощам?

Победи в итоге их учение, именно оно бы сейчас называлось православным, а учение их противников мы бы презрительно называли иконопоклонством и говорили бы не об иконоборческом, а об иконопоклонническом периоде в Византии. Впрочем, сложись это так, иной была бы вся дальнейшая история и визуальная эстетика Восточного христианства.

6. На Западе никогда не любили Византию

Крестоносцы атакуют Константинополь. Миниатюра из хроники «Завоевание Константинополя» Жоффруа де Виллардуэна. Ориентировочно 1330 год Виллардуэн являлся одним из руководителей похода. © Bibliothèque nationale de France

К X веку пути из Константинополя в Северную Италию по суше через Балканы и вдоль Дуная были перекрыты варварскими племенами. Остался лишь путь по морю, что сократило возможности сообщения и затруднило культурный обмен. Разделение на Восток и Запад стало физической реальностью. Идеологический разрыв между Западом и Востоком, подпитываемый на протяжении Средневековья богословскими спорами, усугубился во время Крестовых походов. Организатор Четвертого крестового похода, который закончился взятием Константинополя в 1204 году, папа римский Иннокен­тий III открыто заявил о главенстве Римской церкви над всеми остальными, ссылаясь на божественное установление.

Но ученых и интеллектуалов эпохи Возрождения интересовала классическая древность, а не то общество, которое ее сохранило. Кроме того, на Запад бежали в основном интеллектуалы, отрицательно настроенные по отношению к идеям монашества и православного богословия того времени и симпатизи­ровавшие Римской церкви; их оппоненты, сторонники Григория Паламы, наоборот, считали, что лучше попытаться договориться с турками, чем искать помощи у папы. Поэтому византийская цивилизация продолжала восприни­маться в негативном свете. Если древние греки и римляне были «своими», то образ Византии закрепился в европейской культуре как восточный и экзотический, иногда притягательный, но чаще враждебный и чуждый европейским идеалам разума и прогресса.

«Царь рукавом отирает с лица ароматы. Он ест из священных сосудов, потом разбивает их; и мысленно он пересчитывает свои корабли, свои войска, свои народы. Сейчас из прихоти он возьмет и сожжет свой дворец со всеми гостями. Он думает восстановить Вавилонскую башню и свергнуть с престола Всевышнего. Антоний читает издали на его челе все его мысли. Они овладевают им, и он становится Навуходоносором».

Мифологический взгляд на Византию до сих пор не до конца преодолен в исторической науке. Конечно, ни о каком нравственном примере византийской истории для воспитания юношества и речи быть не могло. Школьные программы строились на образцах классической древности Греции и Рима, а византийская культура из них была исключена. В России наука и образование следовали западным образцам. В XIX веке спор о роли Византии для русской истории вспыхнул между западниками и славянофилами. Петр Чаадаев, следуя традиции европейского просвещения, горько сетовал о византийском наследии Руси:

«По воле роковой судьбы мы обратились за нравственным учением, которое должно было нас воспитать, к растленной Византии, к предмету глубокого презрения этих народов».

«Византия представляется чем-то сухим, скучным, поповским, и не только скучным, но даже чем-то жалким и подлым».

Султан Мехмед II Завоеватель. Миниатюра из собрания дворца Топкапы. Стамбул, конец XV века © Wikimedia Commons

Греческое восстание 1821 года. Иллюстрация из книги «A History of All Nations from the Earliest Times» Джона Генри Райта. 1905 год © The Internet Archive

Источник