на каком языке говорят в питере

Петербургский язык

Различия речи москвичей и петербуржцев — это совокупность исторически сложившихся определённых систематически наблюдаемых орфоэпических, лексических и интонационных расхождений речи жителей двух столичных городов России — Москвы и Санкт-Петербурга. Оба варианта являются в русском языке нормативными, они понятны подавляющему большинству носителей русского языка вне зависимости от местонахождения и проживания, но отличаются в немногих частностях. Не все языковеды считают корректным называть совокупности особенностей речи жителей Москвы и Санкт-Петербурга говорами. Они отмечают, что для такого однозначного выделения всё же не настолько много оснований, разница с общерусской языковой нормой в настоящее время у них невелика [1] и во многом ситуативна.

Содержание

Различия речи

Орфоэпические различия

Московский и петербургский говоры характеризуются орфоэпическими (особым произношением некоторых групп слов), лексическими и небольшими интонационными отличиями. В частности, петербуржцы произносят чёткое «ч» в словах булочная, яичница и др. (а многие коренные петербуржцы старшего поколения и в словах что, конечно) вместо старомосковского «ш» — булошная, яишница, што, конешно; также налицо более твёрдое «ж» в словах вожжи, дрожжи, дождь и др. вместо старомосковского («мхатовского» — см. Сценическая речь) палатализованного «ж» — вожьжьи, дрожьжьи, дощщ и др. — и чёткое твёрдое «р» в словах первый, четверг, верх вместо старомосковского перьвый, читверьх, верьхь. [2]

В Москве ещё полвека назад считалось хорошим тоном произносить «-кий» в прилагательных мужского рода и соответствующих фамилиях как нечто среднее между «-кай» и «-кый» — чуткый, ленинградскый, интеллигентскый, Мусоргскый; сходные моменты можно отметить и в Петербурге — например, опускается мягкость, причём не только в тех случаях, когда её быть действительно не должно (а ближе к югу страны есть — сосиськи), но и в некоторых остальных: зачитатьса (зачитаться), поднимайтес, не бойтес, восем, сем [3] ; кроме того, звук «щ» в речи старых коренных петербуржцев замещается на «щч»: щчербатый, щчука, ощчущчение. [4]

Пограничным, регионально-социальным, случаем является произношение «э». Традиционное предназначение этой буквы и соответствующего звука — использование в заимствованных словах, особенно среди недавних заимствований, ещё не вполне усвоенных русским языком. Это приводит к тому, что написание и произношение через «э» обычно выглядят более «иностранными» — и, как следствие, «статусными», столичными.

В дореволюционные времена [произношение «э»] считалось признаком образованности, хорошего воспитания, культурного лоска. «Електричество» вместо «электричество», «екзамен», «екипаж» произносили простолюдины. Это забавно отразилось в творчестве одного из поэтов того времени, [петербуржца] Игоря Северянина: в погоне за «светским тоном» своих стихов он простодушно нанизывал слова, содержащие «э» («Элегантная коляска в электрическом биеньи эластично шелестела…») или даже заменял букву «е» буквой «э» «просто для шика»: «Шоффэр, на Острова!»

Во многом поэтому непременное «э» характерно для речи старопетербуржцев, а также и перенявших эту манеру москвичей: сэм/семь, крэм/крем, фанэра/фанера… Любопытно, что в своём естественном состоянии (то есть без вмешательства сословно-статусного фактора) русский язык быстро русифицирует заимствования — пионэр/пионер, брэнд/бренд, тэг/тег, хэш/хеш, рэкет/рекет, — однако в некоторых случаях за сохранение элитарно-столичного «э», несмотря на влияние радио и телевидения, происходят затяжные бои, растягивающиеся на многие десятилетия — рэльсы/рельсы, шинэль/шинель, музэй/музей, слэнг/сленг, энэргия/энергия.

Перечисленные орфоэпические особенности характеризуют московский (и, соответственно, петербургский) выговор.

Лексические различия

Наиболее известные (см.), не вызывающие разногласий примеры лексических различий речи жителей двух российских столиц следующие:

Более подробно эти и другие проявления особой лексики в двух столицах представлены в таблице ниже (щёлкните на «показать»). Следует учесть, что приведённое в таблице не свидетельствует о том, что в том или ином городе говорят только так или преимущественно так, а не иначе — это лишь свод вероятностных отличий, подтверждённых более чем 2-4 источниками, которые могут и ошибаться — но, тем не менее, присутствуют. На что, безусловно, накладываются временны́е (значимая часть слов уже или ещё не является распространённой нормой в настоящее время), возрастные и социальные факторы, разница в круге общения и т. д. Рассматривайте таблицу как список того, что вы можете услышать, а можете и не услышать, в том числе проживая в городе с рождения.

История появления

Основной причиной лингвисты обычно считают особенности истории становления двух [8] столичных [9] городов России. К процессу возведения Санкт-Петербурга царём Петром было привлечено большое количество технически продвинутых людей, управленцев, купечества из самых разных областей России и из-за границы. Из них позже и сформировался столичный образованный [10] слой, элита.

Источник

Ленинградский язык

Различия речи москвичей и петербуржцев — это совокупность исторически сложившихся определённых систематически наблюдаемых орфоэпических, лексических и интонационных расхождений речи жителей двух столичных городов России — Москвы и Санкт-Петербурга. Оба варианта являются в русском языке нормативными, они понятны подавляющему большинству носителей русского языка вне зависимости от местонахождения и проживания, но отличаются в немногих частностях. Не все языковеды считают корректным называть совокупности особенностей речи жителей Москвы и Санкт-Петербурга говорами. Они отмечают, что для такого однозначного выделения всё же не настолько много оснований, разница с общерусской языковой нормой в настоящее время у них невелика [1] и во многом ситуативна.

Содержание

Различия речи

Орфоэпические различия

Московский и петербургский говоры характеризуются орфоэпическими (особым произношением некоторых групп слов), лексическими и небольшими интонационными отличиями. В частности, петербуржцы произносят чёткое «ч» в словах булочная, яичница и др. (а многие коренные петербуржцы старшего поколения и в словах что, конечно) вместо старомосковского «ш» — булошная, яишница, што, конешно; также налицо более твёрдое «ж» в словах вожжи, дрожжи, дождь и др. вместо старомосковского («мхатовского» — см. Сценическая речь) палатализованного «ж» — вожьжьи, дрожьжьи, дощщ и др. — и чёткое твёрдое «р» в словах первый, четверг, верх вместо старомосковского перьвый, читверьх, верьхь. [2]

В Москве ещё полвека назад считалось хорошим тоном произносить «-кий» в прилагательных мужского рода и соответствующих фамилиях как нечто среднее между «-кай» и «-кый» — чуткый, ленинградскый, интеллигентскый, Мусоргскый; сходные моменты можно отметить и в Петербурге — например, опускается мягкость, причём не только в тех случаях, когда её быть действительно не должно (а ближе к югу страны есть — сосиськи), но и в некоторых остальных: зачитатьса (зачитаться), поднимайтес, не бойтес, восем, сем [3] ; кроме того, звук «щ» в речи старых коренных петербуржцев замещается на «щч»: щчербатый, щчука, ощчущчение. [4]

Пограничным, регионально-социальным, случаем является произношение «э». Традиционное предназначение этой буквы и соответствующего звука — использование в заимствованных словах, особенно среди недавних заимствований, ещё не вполне усвоенных русским языком. Это приводит к тому, что написание и произношение через «э» обычно выглядят более «иностранными» — и, как следствие, «статусными», столичными.

В дореволюционные времена [произношение «э»] считалось признаком образованности, хорошего воспитания, культурного лоска. «Електричество» вместо «электричество», «екзамен», «екипаж» произносили простолюдины. Это забавно отразилось в творчестве одного из поэтов того времени, [петербуржца] Игоря Северянина: в погоне за «светским тоном» своих стихов он простодушно нанизывал слова, содержащие «э» («Элегантная коляска в электрическом биеньи эластично шелестела…») или даже заменял букву «е» буквой «э» «просто для шика»: «Шоффэр, на Острова!»

Во многом поэтому непременное «э» характерно для речи старопетербуржцев, а также и перенявших эту манеру москвичей: сэм/семь, крэм/крем, фанэра/фанера… Любопытно, что в своём естественном состоянии (то есть без вмешательства сословно-статусного фактора) русский язык быстро русифицирует заимствования — пионэр/пионер, брэнд/бренд, тэг/тег, хэш/хеш, рэкет/рекет, — однако в некоторых случаях за сохранение элитарно-столичного «э», несмотря на влияние радио и телевидения, происходят затяжные бои, растягивающиеся на многие десятилетия — рэльсы/рельсы, шинэль/шинель, музэй/музей, слэнг/сленг, энэргия/энергия.

Перечисленные орфоэпические особенности характеризуют московский (и, соответственно, петербургский) выговор.

Лексические различия

Наиболее известные (см.), не вызывающие разногласий примеры лексических различий речи жителей двух российских столиц следующие:

Более подробно эти и другие проявления особой лексики в двух столицах представлены в таблице ниже (щёлкните на «показать»). Следует учесть, что приведённое в таблице не свидетельствует о том, что в том или ином городе говорят только так или преимущественно так, а не иначе — это лишь свод вероятностных отличий, подтверждённых более чем 2-4 источниками, которые могут и ошибаться — но, тем не менее, присутствуют. На что, безусловно, накладываются временны́е (значимая часть слов уже или ещё не является распространённой нормой в настоящее время), возрастные и социальные факторы, разница в круге общения и т. д. Рассматривайте таблицу как список того, что вы можете услышать, а можете и не услышать, в том числе проживая в городе с рождения.

История появления

Основной причиной лингвисты обычно считают особенности истории становления двух [8] столичных [9] городов России. К процессу возведения Санкт-Петербурга царём Петром было привлечено большое количество технически продвинутых людей, управленцев, купечества из самых разных областей России и из-за границы. Из них позже и сформировался столичный образованный [10] слой, элита.

Источник

Какая речь в Санкт-Петербурге? — всем туристам на заметку (отличный говор петербуржцев)

Мы можем наблюдать некоторые различия в русской речи петербуржцев и жителей других регионов РФ, включая москвичей. Сегодня существует ряд орфоэпических, лексических и интонационных расхождений в речи жителей 2-х главных городов России — Москвы и Санкт-Петербурга. Это создаёт определённый феномен, игнорировать который невозможно.

Оба варианта речи являются в русском языке нормативными, они понятны подавляющему большинству носителей русского языка вне зависимости от местонахождения и проживания, но отличаются в немногих частностях.

Не совсем верно будет называть особенности речи жителей Москвы и Санкт-Петербурга говорами. Отечественные языковеды отмечают тот факт, что в настоящее время разница с общерусской языковой нормой у них невелика и в большинстве случаев ситуативна.

Орфоэпические различия

Орфоэпические особенности разговора петербуржцев кроется в несколько разном произношении некоторых слов. В основном, во многих регионах России используют старомосковское произношение, тогда как петербуржцы собственное, своеобразное, отличное от всех.

Например, петербуржцы произносят чёткий звук «ч» в слове «булочная» и в других подобных словах. Словно «конечно» употребляют в разговоре в точности, как написано. Особенно это прослеживается в речи многих коренных петербуржцев старшего поколения.

В Москве и некоторых иных регионах страны можно услышать старомосковское произношение — «булошная», «яишницв», «конешно», даже — «што». Также налицо у петербуржцев более твёрдый звук «ж» в словах вожжи, дрожжи, дождь, в то время как старомосковское и «мхатовское» произношение — требует палатализованного (смягчённого) «ж» — «вожьжьи», «дрожьжьи», «дощь» и т.д.

Чёткий твёрдый звук «р» в словах «первый», «четверг», «верх» вместо старомосковского произношения петербуржцы используют как «перьвый», «четьве́рьх», «верьхь». В Москве ещё в 1960-е годы считалось хорошим тоном произносить окончание «-кий» в прилагательных мужского рода и соответствующих фамилиях твёрдо — «чуткъй», «интеллигентскъй», «Мусоргскъй».

Кроме того, опускалась мягкость, причём не только в тех случаях, когда её быть действительно не должно, а ближе к югу страны есть — «сосиски», но и в некоторых остальных, к примеру, «напьюс», (напьюсь), «поднимаайтес», «не бойтес», «восем» и «сем». Сходные моменты можно отметить и в Петербурге — например, буква «щ» в речи пожилых коренных петербуржцев произносится как «щч»: «щчербатый», «ощчущчение».

Жителей Петербурга часто можно узнать и по редуцированным предударным гласным. Если москвичи в слове «сестра» произносят нечто среднее между «е» и «и», у жителей Санкт-Петербурга там слышится «и». Свой вклад в своеобразие старомосковского произношения внесли и областные говоры. В безударных слогах «е» заменялось на долгое «и»: «несу» на «нису», «беру» на «биру», проч.

Пограничным, регионально-социальным, случаем является произношение «э». Традиционное предназначение этой буквы и соответствующего звука — это использование в заимствованных словах, особенно среди недавних заимствований, ещё не вполне усвоенных русским языком. Это приводит к тому, что написание и произношение через «э» обычно выглядят более иностранными — и, как следствие, статусными, столичными.

В дореволюционные времена произношение «э» считалось признаком образованности, хорошего воспитания, культурного лоска. «Електричество» вместо «электричество», «екзамен» вместо «экзамен», «екипаж» вместо «экипаж» произносили простолюдины. Эта тенденция отразилась в творчестве одного из поэтов того времени петербуржца Игоря Северянина, который простодушно нанизывал слова, содержащие «э»:

Элегантная коляска в электрическом биеньи эластично шелестела…

Или даже намеренно поэт заменял букву «е» буквой «э», например шоффэр и в других словах. Во многом поэтому непременное «э» характерно для речи старопетербуржцев, а также и перенявших эту манеру москвичей. Сейчас можно услышать «э» вместо необходимого «е» в таких словах как «пионер» и им подобным; только такое произношение как «пионэр» будет означать некоторое высмеивание.

Бывает, наоборот, нарочито произносят «е» вместо общепринятого произношения «э», например, говорят не «модэль», т.е. как приемлемо в устной речи, а как пишется «модель». В этом случае также присутствует элемент стёба, издёвки, высмеивания. Перечисленные выше орфоэпические особенности характеризуют петербургский выговор.

Источник

Русско-питерский словарь или как говорят в Петербурге

Русский язык полон контрастов, но так, как в Петербурге, не говорят больше нигде. Гостю подобное наречие кажется дерзкой шуткой, ан нет – здесь и правда по Невскому гуляет кура, клюющая гречу, с трубы отправляются СМСы. И вообще произношение отличается особенной мягкостью, медлительностью, приправляется приятной теплотой, оставляет незабываемый питерский шлейф уникальности.

Сленг Северной Столицы – разбор колорита

Почему ее жители ходят в магазин только за серым или черным хлебом? Потому что белый называют булкой. А еще кушают шаверму вместо шаурмы, куру-гриль вместо курицы. Пышками именуют пончики. Мороженое в этой части России продается исключительно в сахарных трубочках, никаких рожков.

Продукты питерцы (или петербуржцы) перемещают домой из предприятий торговой сети в кульках. Заходят в парадное, а не в подъезд. Переключают каналы телевизора лентяйками. Сушат посуду в посуднице. Первое разливают в тарелки поварешкой. Утятниц и гусятниц в хозяйстве нет, присутствуют латки – чугунные емкости для тушения. Кружки заменяются бокалами, которые хранятся в пеналах (кухонных шкафах).

Не менее интересны вещи, которые они носят. Например, этимология слова «бадлон» до сих пор неизвестна. Обозначение его простое – это водолазка, трикотажная кофта в обтяжку, с длинными рукавами и высоким воротником. Телогрейка зовется не иначе как ватник.

Петербург на колесах – отдельная история

Жизнь автолюбителей проходит по карманам и рукавам, маленьким дорожкам то есть. Резина меняется в Ремонте колес, шиномонтаж не звучит. Как и эстакада – она именуется виадуком.

Денежный вопрос и прочие мелочи

Сказать штука баксов как-то совсем не по-питерски. Вот тонна рублей – да. Кстати, разменять валюту придется в центре обмена СКВ, в котором откроют два счета и конвертируют средства с одного на другой. Мужчины носят деньги и документы в думочках, то бишь барсетках.

В разговоре жителей Петербурга также можно услышать:

— Стерка, резинка – ластик.
— Пендаль – сидушка для выезда на природу.
— Садик – сквер, парк.
— Хабарик – окурок.
— Точка или точечный дом – башня, жилой дом с одним парадным.
— Бутик – бутерброд. Аналогичное слово есть и в Украине, Белоруссии, но в России – только в Петербурге.
— Дама – женщина.

В данном словарике присутствует еще немало занятных выражений, где каждое с историей. Например, исконно питерское слово «гопник» образовалось благодаря городскому общежитию пролетариата, которое открыли напротив Московского вокзала.

Многогранный город – многогранная культура. И если с происхождением каждого слова еще можно поспорить, то с данным утверждением вряд ли.

Источник

76 языковых различий «высокого петербургского стиля» и «живой московской речи»

Общеизвестно, что «высокий петербургский стиль» и «живая московская речь» имеют немало языковых различий. Конечно, вступая на Невский проспект, москвичи не перестают понимать окружающих, но некоторое ощущение инородности все же возникает. Особенно когда слышишь «не наступай на поребрик» или «я живу в третьем парадном». А речь идет лишь о бордюре и подъезде.

Перевод столицы хотя и создал ситуацию двух культурных центров, однако к тому времени русский литературный язык в основных чертах уже сложился. Питерское произношение не стало нормой. Оно не было принято русской сценой, ревностно оберегающей чистоту литературного произношения. По-московски говорили даже в санкт-петербургских театрах, утверждает Людмила Баш.

Тем не менее, даже сейчас коренного питерца можно «вычислить» именно по произношению. К примеру, характерное питерское «что» вместо московского «што».

С тех пор прошло много времени, все перемешалось, в том числе и особенности в произношении слов.

На вопрос, можно ли сейчас по каким-то специфическим признакам вычислить москвича и питерца, Людмила Баш ответила: «Москвичей всегда удивляет «ровность» питерского произношения, которую в народе объясняют несколько своеобразно: «У них сыро и ветрено, не хочется широко рот раскрывать, поэтому и говорят «сквозь зубы», будто высокомерно».

Доцент школы-студии МХАТ, преподаватель сценической речи, заслуженный работник культуры Виктор Мархасев говорит: «Сейчас происходит такой мощный натиск местных говоров, что удержать классическую планку нам все труднее. Язык изменяется стремительно. Тем не менее, мы все же стараемся хранить эталонное литературное произношение. К примеру, вместе со ВГИКом пытаемся написать нормативы. Что же касается питерцев, то их я узнаю по особым редуцированным предударным гласным. Если москвичи в слове «сестра» скажут нечто среднее между «е» и «и», у жителей Санкт-Петербурга там слышится буква «и».

Помимо естественно сложившихся различий в словоупотреблении и произношении, следует отметить, что язык часто изменяется «искусственно». Отметим, одним из своеобразных языков обзавелось кибернетическое сообщество. Впервые «новый русский язык» рунета возник не стихийно, а в результате целенаправленной деятельности энтузиастов: создали его не кто иные как «падонки» из Питера. И впервые – сначала в письменном виде – в интернете, и уже из него новые слова и выражения стали перениматься устной речью.

Вот некоторые особенности московского и питерского «прононса».

Источник