дилемма евтифрона какая этическая система
Дилемма евтифрона какая этическая система
Известный вопрос Платона о природе добра звучит следующим образом: «Выбирает ли Бог добро, потому что оно благое, либо же добро – благое, потому что выбрано Богом?». Этот вопрос также известен как дилемма Евтифрона (в честь одноименного персонажа в диалоге Платона на тему добра).
Данный вопрос поднимает двойную проблему для христиан. С одной стороны, если что-то является благим лишь потому, что Бог так говорит, тогда можно прийти к выводу, что Он мог бы все назвать благим, и оно таковым бы и было. Сюда можно включить моменты, которые мы инстинктивно воспринимаем как зло, например, изнасилование или убийство. Но мы не желаем морали, основанной на заявлениях бога-деспота. Однако если Господь просто констатирует благость чего-то, тогда Он уже не является стандартом добра и находится во власти какого-то внешнего стандарта. Но мы не желаем, чтобы над Богом был стандарт, которому Он должен покоряться, поэтому такой вариант также не представляется удовлетворительным. В этом и заключается дилемма.
Тем не менее, существует третий вариант. Как христиане мы убеждены как в Божьем суверенитете, так и в Его неисчерпаемой благости. Таким образом, мы не желаем какого-либо произвольного стандарта, как и его существования отдельно от Бога или влияния на Него. К счастью, Господь в высшей степени суверенен и благ. Поэтому сама Его природа может служить стандартом добра, и Он может основывать Свое определение добра на самом Себе. Божья природа неизменна и абсолютно блага; таким образом, Его воля не является произвольной и Его заявления всегда верны. Это решает обе проблемы.
Таким образом, что-то является благим, если выполняет свое предназначение. Поскольку Создателем всего является Бог, обладающий абсолютно благой природой, то Он является и стандартом добра, и определяет благость всего остального.
Авторские права
При написании данного ответа на сайте частично или полностью использовались материалы сайта
Материалы размещены с разрешения правообладателя.
Владельцы ресурса Библия Онлайн, могут частично или вовсе не разделять мнение данной статьи.
Дилемма Евтифрона
Дилемма Евтифрона формулируется в одноименном диалоге Платона, в котором Сократ задает вопрос: «…благочестивое любимо богами потому, что оно благочестиво, или оно благочестиво потому, что его любят боги. » Другими словами, поступок добродетелен, поскольку угоден богу, или он угоден богу, поскольку добродетелен сам по себе?
Содержание
Дилемма [ править ]
Среди христиан распространено мнение, что всеблагость Бога обязательно подразумевает, что все его действия и распоряжения будут благом. Такое понимание еще называют «теорией божественного повеления». Дилемма Евтифрона — один из способов показать, что Бог не может быть автором морали. С одной стороны, «теория божественного повеления» утверждает, что любая мораль не имеет смысла, если только она не создана Богом, но это теория не дает ответа на вопрос о том, что делает Бога и его взгляды на мораль благими и верными. Как определить, что эти представления объективны, а не произвольны?
Если поместить дилемму Евтифрона в контекст «теории божественного повеления», то возможны два вывода:
Первый вывод приводит нас к заключению, что Бог не может повлиять на то, что правильно, и то, что неправильно по отношению морали. Убийство и воровство плохи по своей природе и потому Бог не может повелеть совершить эти деяния из-за своей всеблагости. Если определение правильности и неправильности имеет отношение только к природе деяния и не зависит от мнения Бога, то его можно полностью исключить из процесса такого определения. Бог не устанавливает моральных стандартов; он только следует им, а значит, имеет к ним лишь косвенное отношение.
Второй вывод означает, что Бог сам решает, что есть благо, и поступок является благом потому, что так сказал Бог. Если так, то у Бога нет высшего стандарта для обоснования своих суждений, а значит, его представления о морали являются субъективными и произвольными. Однажды Бог решил, что убийство и воровство аморальны, но он с легкостью может изменить свое мнение на противоположное и тогда воровство и убийство станут моральным благом. Аргумент можно сформулировать в виде конструктивной дилеммы:
I. Поступок является благом потому, что так решил Бог, или же он является благом сам по себе, и поэтому бог называет его благом?
II. Если поступок является благом потому, что так решил Бог, то благом может быть любой поступок, который можно было бы счесть аморальным и неприемлемым.
III. Если Бог называет поступок благом потому, что он сам по себе является таковым, тогда понятие благости стоит выше Бога. И Бог не имеет отношения к созданию морали.
IV. Следовательно, либо мораль произвольна, либо она превосходит Бога.
Во многих книгах атеистической направленности дилемма Евтифрона упоминается даже без ссылки на его имя. Например, Бертран Рассел писал [1] :
Если вы совершенно убеждены, что различие между добром и злом имеется, то тогда вы оказываетесь перед новой проблемой. Обязано ли это различие своим существованием божественному установлению или нет? Если оно обязано своим существованием божественному установлению, в таком случае для самого Бога нет различия между добром и злом, и, следовательно, утверждение, что Бог добр, утрачивает всякий смысл.
Контрапологетика [ править ]
Ложная дилемма [ править ]
Среди нескольких возможных возражений против представленного аргумента, самым серьезным, пожалуй, можно считать заявление о том, что дилемма ложна (представлены только две альтернативы, хотя на самом деле их может быть три и более). Даются два варианта: (i) Бог велит делать то, что является благом само по себе и (ii) Бог решает, что есть благо. Моральные стандарты либо не зависят от бога, либо зависят от его произвольного желания.
Ложность дилеммы доказывается тем, что существует третья возможность, которая не принималась в расчет. Например (iii), что основания для морали находятся в самой природе Бога, а божьи заповеди являются лишь предписательным выражением этой природы. В этом случае моральные указания Бога перестают быть произвольными. Они становятся скорее выражением его сущности. В таком понимании выражение «Бог всеблаг» перестает быть моральной оценкой (Бог совершает благо). Оно становится онтологическим (бытийным) заявлением — «Бог есть благо». Логическим заключением из этого вывода будет признание того, что благом является все, что соответствует природе Бога, а понятие зла будет означать все то, что божественной природе противоречит.
Такое понимание обосновывает представление о том, что «вселюбящий Бог никогда не повелит совершать зло». Согласно дилемме Евтифрона, у христиан нет никаких оснований полагать, что Бог не может приказать совершать злые поступки, и что его представление о добре и зле не изменится. Однако с появлением третьей возможности, у христиан появляется основание для такой уверенности. Ведь божий приказ совершать зло приведет к логическому противоречию: Бог желает того, чего он не желает. Это пустое и бессмысленное заявление.
Тем не менее, это возражение попадает в первую представленную альтернативу. Теперь вопрос звучит так: поступок благ потому, что он — часть божьей природы, или же поступок — часть божьей природы потому, что он благ сам по себе? Ложную дилемму можно устранить, создав истинную дилемму: в определении «блага» следует брать за основу Бога (его природу и т.д.) или же что-то другое? Если выбрать первое, то мораль будет зависеть от произвольного решения Бога, и нет никаких гарантий, что справедливость, честь и т.д. всегда будут благом. Если выберем второе, то мораль не зависит от Бога. Выбор опять сводится к тому, что мораль либо произвольна, либо Бог не является ее автором.
Бог никогда не прикажет совершать аморальные поступки. [ править ]
В Коране, в 34-ом аяте четвертой суры (Ан-Ниса) говорится «…Мужчины являются попечителями женщин, потому что Аллах дал одним из них преимущество перед другими, и потому что они расходуют из своего имущества. Праведные женщины покорны и хранят то, что положено хранить, в отсутствие мужей, благодаря заботе Аллаха. А тех женщин, непокорности которых вы опасаетесь, увещевайте, избегайте на супружеском ложе и побивайте. Если же они будут покорны вам, то не ищите пути против них. Воистину, Аллах — Возвышенный, Большой».
Кроме того, богословы могут заявить, что предлагаемое понимание текста является неверным. Прямое указание воинам убивать всех, кроме девственниц, было дано не Богом, а Моисеем. Хотя Моисей и говорит здесь от имени Бога, этот приказ не является буквальным божественным волеизъявлением. Но такое разделение приводит нас к вопросу, почему Бог не вмешался и не отменил этот приказ Моисея? И почему он после всего продолжил поддерживать этого лидера? Мы все равно можем сказать, что кровь всех этих людей на руках у Бога, виновного в преступном попустительстве.
Божественная сущность [ править ]
Заявление о том, что Бог не прикажет совершать злых поступков, так как они противоречат его природе, вовсе не решает проблему, а лишь придаёт ей новую формулировку. Обоснованным будет вопрос «откуда взялась сущность Бога?» Бог создал ее сам? Если так, то Бог может произвольно решать, что хорошо, а что плохо и дилемма все еще применима. Если же Бог не создавал свою сущность, то либо кто-то другой ее создал (в этом случае вопрос, заданный в дилемме будет адресован создателю божественной природы), либо мораль существует независимо и сущность Бога является субъектом по отношению к ней. В этом случае становится понятно, что Бог не может быть автором морали.
Майкл Мартин (Michael Martin) считает, что теистические возражения не решают проблемы, поскольку дилемму можно с легкость переформулировать в терминах божественной сущности: «Сущность Бога именно такая, потому что таково объективное благо, или же Бог решил, что такая его сущность будет благом?» Структура этой дилеммы в точности такая же, как и у предыдущей, но в такой формулировке уже гораздо сложнее найти приемлемое для теистов решение. Если мы отождествляем понятие блага с Богом или некой его сущностью, то можно сказать, что мы отождествляем его с некоторыми божественными свойствами (справедливостью, любовью и т.д.). Если так, то дилемма звучит следующим образом: Бог благ потому, что обладает этими свойствами, или же эти свойства являются благом потому, что Бог решил сделать их частью своего естества?
Бог подаёт пример для подражания [ править ]
Раввин Мойше Аверик (Rabbi Moshe Averick) считает, что дилемма Евтифрона является философским аналогом оптической иллюзии. Поскольку изначально дилемма относилась к языческим богам древних греков, она игнорирует уникальную точку зрения монотеизма. В иудейской теологии быть «благим» означает присоединить себя к «единственно существующей реальности», т.е. к самому Богу. Другими словами, Бог велит людям «возлюбить ближнего» не потому, что это благо, а потому, что это позволит людям установить взаимоотношения с вечным и реальным божеством. Согласно Аверику:
В контексте иудаизма (и большинства других монотеистических религий, как мне кажется), аргумент полностью утрачивает силу.
— Разве указание «возлюби ближнего» хорошо только потому, что так сказал Бог? — Разумеется, нет, иначе это было бы всего лишь произвольным заявлением.
— Велит ли Бог «возлюби ближнего» потому, что этот совет хорош сам по себе? — Нет, ни один из этих вариантов не является верным. Бог велит нам возлюбить своих ближних для того, чтобы мы могли выбрать взаимоотношения с ним и стать частью его бесконечной сущности. Бог и есть Благо.
Если это бесконечное существо, которое мы зовем Богом, действительно существует, то у нас есть основания для определения объективных моральных истин. Критерием будет соответствие божественной природе, а самим моральным абсолютом будет божественное существование. Вот о чем говорится в псалме: «А мне благо приближаться к Богу! На Господа Бога я возложил упование мое, чтобы возвещать все дела Твои [во вратах дщери Сионовой]» (Псалтирь 72:28)
Хотя Аверик и считает, что дилемма решена, но на самом деле он соглашается с первым вариантом ответа на дилемму: благо определяется божественной сущностью и, совершая благо, люди становятся ближе к Богу. Если бы божественная природа или указания содержали нечто, что большинство людей признали бы аморальным и неприемлемым (изнасилование, убийство, геноцид и т.д.), они бы все равно были моральным благом по причине того, что являлись бы частью божественной сущности. Как уже говорилось ранее, у некоторых богословов такое понимание морали не вызывает проблем и они готовы его защищать. Аверик продолжает:
Дилемма Евтифрона по отношению к монотеизму — не что иное, как философский аналог дыма и зеркал. Единственная причина, по которой она имеет косвенное отношение, так это использование слова «бог», которое призвано создать впечатление некого авторитета, превосходящего человеческий. Оригинальная формулировка этого аргумента, данная Платоном, разумеется, относится к языческим богам древних греков. В действительности, греческие боги не имели ни морального авторитета, ни достоверных знаний о морали, которые бы превосходили таковые у простых смертных. Языческий бог — это всего лишь смертный человек в увеличенном масштабе. Он просто больше, сильнее, живет дольше и может даже метнуть парочку молний время от времени. Языческие боги ничем не отличаются от Невероятного Халка, Флэша и Супермена (который по утверждению старого телешоу обладал «мощью, намного превосходящей возможности людей»)
Дилемма, сформулированная в отношении языческих богов, звучит точно так же, как вопрос: «Невероятный Халк называет благом поступок, являющийся благом само по себе, или же он является благом только потому, что Невероятный Халк так решил?» Заявления Халка о морали имеют ни больше и ни меньше значения, чем заявления Зевса, Мика Джаггера, Джерри Сайнфелда, Опры Уинфри или любого из приблизительно шести миллиардов человек, живущих сейчас.
Если сформулировать аргумент таким образом, то становится видно, насколько он был ошибочен с самого начала. А чего вы ожидали? Конечно, языческие боги, звезды рок-музыки, супергерои, еврейские комики, или даже очень успешные ведущие ток-шоу, — точно так же, как и любой другой на их месте, — могут лишь рассказать нам о собственных совершенно субъективных взглядах на мораль, которые они сформировали произвольно.
Но не Бог Авраама, Единый Бог. Бог монотеизма — это не простой человек, увеличенный в масштабе. Он превосходит пространство и время. Он превосходит физический мир. Он даже превосходит созданный им духовный мир. Он, как выразился раввин Яков Вайнберг, «полностью и абсолютно отличается от нас». С существованием Единого Бога перед нами возникает абсолютное понимание добра, величия, благодати и морали. И мы можем достичь его, если пожелаем. Без Бога, в совершенной пустоте атеистического мира, мы остались бы ни с чем, кроме мрачной безысходности, как ее выразил американский писатель Т.С. Бойл:
«Я атеист и нигилист… Я ни во что не верю. И это вызывает во мне огромное отчаяние и горе… нет ничего между нами и унылым лицом обнаженной Вселенной. Ничего.»
Аверик заявляет, что сама сущность языческих богов делает вопрос Платона бессмысленным. Ведь очевидно, что греческие боги, точно так же, как супергерои и знаменитости, лишены права считаться авторами универсальных моральных законов. Он основывается на упрощенном понимании язычества, но это не имеет значения, ведь дилемма применима к любому существу, заявляющему о том, что оно диктует мораль, либо создало ее. Эта логическая ошибка называется особым условием. Даже если вопрос не относится к богам древних греков, то его, безусловно, можно задать богу Аверика. После такой бесчестной уловки Аверик заявляет, что Бог непознаваем для людей, и тут же переключается на апелляцию к эмоциям, и рассказывает об опасности атеизма. Последнее заявление не имеет никакого отношения к обсуждаемой теме. Не имеет значения, ведет ли правда к отчаянию, горю или радости. Это никак не влияет на верность конечного вывода. Узнать больше о религиозной критике атеизма можно на странице с перечнем возражений против контрапологетики и атеизма.
Дилемма Евтифрона: что это такое и что это поднимает о морали
Содержание:
Являются ли вещи нравственно хорошими, потому что Бог выбрал это, или они хороши, потому что они по своей сути таковы, и Бог тянется к ним?
Дилемма ЕвтифронаХотя он восходит к классической Греции, он послужил разрушению мнений в пользу существования Бога, поставив под сомнение его способность принимать решения и саму природу морали. Давайте рассмотрим это подробнее ниже.
Что такое дилемма Евтифрона?
В основном этот аргумент сводится к бросить вызов всемогуществу Бога и, в свою очередь, природе своей морали, вынужденный признать, что либо Бог не способен изменить наиболее очевидные с моральной точки зрения факты, либо Бог может действовать совершенно произвольно, решая, что правильно, а что неправильно, и может либо ошибаться, либо вести себя капризно.
Кем был Евтифрон?
В их разговоре идеи справедливости и благочестия занимают центральное место. Сократ удивлен тем, что планирует сделать Евтифрон, а именно обвинить своего отца. Сократ спрашивает его, считает ли он это действие святым, и именно этот вопрос вызывает все диалоги и дилемму, носящую его имя. Сократ спрашивает его: «Любят ли святые боги, потому что они святы, или они святы, потому что их любят боги?» После начала диалога все это основано на анализе реакции Евтифрона и Сократа и вытекающих из этого последствий.
Первоначальная дилемма Евтифрона состоит в анализе самой «субстанции» «святого».. Если святое любимо богами, потому что оно свято, тогда свойство «быть святым» не приобретается по решению богов, но святые вещи сами по себе обладают этой добродетелью. В этом случае любовь богов к святыням не добавляет ценности, поскольку она у них уже есть и будет иметь ее, независимо от того, любят их боги или нет.
С другой стороны, если вещи святы, потому что их любят боги, тогда им нужна эта любовь, чтобы быть святыми. То есть, согласно предпочтениям богов предметы, люди и действия святы. В данном случае святость делает любовь богов.
Анализируя диалог, можно увидеть, что оба варианта не могут быть действительными, поскольку по необходимости нужно быть правильным: либо святые вещи святы, потому что они есть, и поэтому боги предпочитают их, либо святыни потому, что их любят боги, таким образом приобретая собственность святых. Технически оба варианта противоположны и приходится выбирать один из них и, следовательно, каждый выбор несет с собой свой философский подтекст.
Дилемма применительно к христианству
Поняв его первоначальную версию, мы перейдем к рассмотрению того, как дилемма Евтифрона применяется сегодня, особенно в качестве аргумента против утверждения о существовании Бога. В христианстве существует целая монотеистическая теория морали, которая пытается объяснить, что вещи святы по отношению к Богу..
Исходя из этой идеи, многие христиане защищают существование Бога, потому что с его существованием мы можем «объективно» говорить о том, что хорошо и правильно, и отличать это от плохого и неправильного.
Бог должен существовать по необходимости, потому что, например, убийство невинных людей повсеместно считается аморальным. Такое видение этого конкретного поступка как аморального было бы доказательством того, что есть Бог, который направляет нас., говоря, что правильно, а что нет, и как мы должны действовать.
И здесь возникает дилемма Евтифрона, которой владеют неверующие, как принятые в видении христианского Бога и Иеговы, Аллаха или монотеистического божества, которое pertoque, хотя вместо того, чтобы говорить о «святом», мы переходим к говорить о «хорошем». Таким образом, пересматривая дилемму, можно задать вопрос: «Является ли что-то хорошим, потому что это говорит Бог, или Бог говорит это потому, что это хорошо?» Оба варианта противоположны, и, как и в классическом варианте, мы должны выбрать один из них; оба не могут быть подтверждены как действительные одновременно.
Дилемма Евтифрона широко использовалась неверующими в качестве аргумента для опровержения позиций в пользу существования Бога, поскольку с ним, независимо от того, выбран ли тот или иной из предложенных им вариантов, можно прийти к такому же выводу: он не может показать, что Бог существует через нравственность, до какой степени Бог, якобы всемогущий, решает, хорошие или плохие вещи, или до какой степени он обладает всей способностью правильно решать, что правильно, будучи якобы всемогущим.
Приведем более практический пример, чтобы понять все, что мы только что сказали. Давайте представим, что моральный аргумент только что был использован, чтобы сказать, что Бог существует, то есть мораль объективна, потому что она исходит от самого Бога. Бог должен существовать, потому что благодаря ему мы знаем, что правильно, а что неправильно. Затем, чтобы опровергнуть это, кто-то говорит о дилемме Евтифрона, говоря, что 1) либо все хорошо, потому что так решает Бог, либо 2) хорошие вещи привлекают Бога.
Если мы выберем первый вариант, это будет означать, что объективной морали не существует, поскольку она существует не в самой природе, а потому, что так решил Бог. Таким образом, весь аргумент, используемый в пользу существования Бога, был бы сфальсифицирован, указывая на то, что мы не можем быть уверены в его существовании, потому что этот вариант подразумевает утверждение, что мораль произвольна.
Что будет, если выбрать второй вариант? Проблемы остаются с теистической моральной теорией.Этот вариант говорит, что хорошие вещи существуют независимо от Бога и что именно эти вещи диктуют Богу, какими должны быть его нравственные предпочтения. Можно сказать, что именно эти вещи и их характеристики во втором варианте направляют Бога в Его существовании согласно тому, что хорошо.
Этот второй вариант подразумевает, что Бог не является источником нравственности, и поэтому добро существует независимо от него. Как следствие этого, доктрина благородства Бога, то есть возможность доверять ему, сильно пострадала, поскольку даже он сам не знал бы, что правильно, он должен был бы получить это из природы вещей. и мы должны были бы верить в то, что я знаю, как это видеть.
Сам бог должен подчиняться добруОн не решает, что правильно, а что неправильно, что ставит под сомнение представление о Боге как о высшем авторитете во вселенной. Как будет Всевышний, если он будет решать не что правильно, а что неправильно, а свойства вещей? Что над ним и как решить эту проблему?
Выводы в обоих вариантах подразумевают вывод о том, что Бог, независимо от того, может ли он решать, что является моральным или нет, не всемогущ и не всемогущ, и что ему нельзя доверять. Если вы можете решать моральные вопросы, вы делаете это произвольно, и поэтому ваши критерии могут быть не самыми правильными или самыми доброжелательными. Если он не решает, то он не имеет абсолютной власти над природой, но природа контролирует его и решает, что делать, а что не делать.
Другой вариант состоит в том, что даже Бог, даже в пределах своего предполагаемого всемогущества, не может изменить абсолютно все, что само по себе противоречит этому качеству. Как мы уже упоминали ранее, идея убийства невинных неверна, и наш менталитет, каким бы он ни был, не допускает возможности того, что это может быть правильным при любом сценарии. При этом, даже будучи способным изменить мораль и превратить ее в безнравственную, были бы определенные аспекты, подобные этому, в частности, которые Бог не мог изменить. Без Божьего вмешательства убийство невинных людей уже естественно безнравственно.
Ложная дилемма?
В христианстве Бог является источником морали, но больше, чем решает, что правильно, а что нет, это он является источником морали.. Это источник морали в том смысле, что, если он существует, мораль обязательно должна существовать. Другими словами: благо в самом существовании Бога. Хорошие вещи были бы хорошими по своей сути, пока они соответствовали природе Бога, который, будучи всемогущим и источником морали, был бы по своей сути добрым и нравственным, и его решения никогда не ошибались бы.
Таким образом, из этого видения получается, что Бог и мораль существуют одновременно. Нравственность существует вне Бога, это не его произвольное решение, а следствие его существования. Бог не будет сообщать своим верующим, что хорошо, потому что он нашел это там или потому, что он решил это сделать, но потому, что он нашел то, что в силу его существа, его существования соответствует тому, что он действительно есть.
Интервью с Идойей Кастро: ОКР с точки зрения психолога
Дилемма Евтифрона
Содержание
Проблема
Обсуждение в Евтифроне
В диалоге Платона « Евтифрон» собеседники, философ Сократ и его подчеркнуто религиозный сограждане Евтифрон пытаются определить сущность благочестия. Термин τὸ ὅσιον (to hósion) означает «благочестивый», то есть праведный или послушный. Предлагаемое определение Евтифрона таково: «То, что дорого богам, благочестиво; то, что не дорого, гнусно ». Это определение проверяется на его истинность и уточняется, что все боги любят то, что благочестиво. Но оказывается неадекватно. Сократ возражает: «Подумайте вот о чем: благочестивый человек любят боги, потому что он благочестив, или он благочестив, потому что его любят?» Он придерживается точки зрения, что благочестивого не следует приравнивать к возлюбленному Богу; что-то любит Бог, потому что это любят боги, тогда как благочестивые любят они, потому что это благочестиво. Утверждение, что боги любят благочестивых, не является утверждением о природе благочестивых, но только о том, что происходит с благочестивыми. Евтифрон ничего не сказал о благочестии. Евтифрон это видит.
В науке мнения расходятся относительно убедительности отдельных частей аргумента, выдвинутого Сократом; подавляющее большинство считает, что оно в целом неубедительно.
Дилемма в философском и богословском дискурсе
средний возраст
В средние века проблема обсуждалась богословами, хотя и безотносительно к диалогу Платона, поскольку в то время в латиноязычном мире ученых он был совершенно неизвестен.
Даже Фома Аквинский пытался решить дилемму таким образом. Согласно его учению, существует «естественный закон», который содержит принципы, определяющие, что правильно и хорошо для людей. По воле Бога этот закон заложен в человеческой природе и доступен человеческому пониманию. Это не хорошо, потому что этого хочет Бог, но оно хорошо и правильно само по себе и поэтому желательно для Него. Божьи заповеди гласят, что нужно соблюдать естественный закон. Это неизбежно, поскольку Бог не может приказать ничего, кроме того, что требует его собственная добродушие. Добро, которого он хочет, не существует вне и независимо от него, но является не чем иным, как выражением его собственного существа. Таким образом, у него нет свободы желать чего-либо, кроме добра, потому что в противном случае он изменил бы свою природу и нанес бы ущерб своему собственному совершенству, а это в принципе исключено согласно теологии Фомы Аквинского.
Ранний современный век
Иммануил Кант особенно настойчиво и последовательно требовал автономии человеческой воли в этических решениях. Согласно его философии, воля должна подчиняться моральному закону, но таким образом, чтобы считать себя только автором этого закона. Нравственный закон следующим образом общие принципы и утверждает общую действительность, но она никогда не основывается ни на чем внешние, а исключительно на понимание действующего лица, которое причитается чистому разуму. Уместно только то, что признано долгом. На решения не должны влиять никакие собственные или иные интересы, а значит, и божественные заповеди. В противном случае человека заставляют действовать, и тогда это не мотивировано морально и поэтому не может считаться моральным. Кант резко осудил «установленную законом веру», основанную на «статутах», на «таинствах, считающихся божественными». Те, кто считает такое убеждение важным, впали в «религиозную манию». Это делает Бога идолом, а его поклонение становится рабством.
Современный
В своей опубликованной в 1927 году статье « Почему я не христианин» (« Почему я не христианин» ) использовал дилемму Бертрана Рассела как аргумент против теистического морального оправдания. Согласно его аргументу, исходя из предпосылки, что существует разница между тем, что является морально неправильным, и тем, что правильно, вопрос заключается в том, возникает ли это различие из заповедей Бога или нет. В первом случае для Самого Бога нет разницы между добром и злом. Тогда утверждение, что Бог добр, не имеет смысла. Но если вы придерживаетесь его, вы должны признать, что неправильное и правильное имеет значение, не зависящее от заповедей Бога. Тогда Божьи заповеди следует считать хорошими, независимо от того, что Он их создал. Исходя из этого предположения, нужно признать, что неправильное и правильное не возникло через Бога, но логически предшествовало Ему по своей сути.
Уэс Морристон делит представителей теории божественного приказа на три группы в соответствии с их подходами. Первая группа отрицает возможность морально плохого божественного повеления, поскольку благая природа Бога исключает его. Вторая группа модифицирует теорию, чтобы избежать последствий, требующих выполнения такой команды. Третья группа принимает требование повиноваться такой заповеди и оправдывает это превосходством Бога, чьи причины для его заповедей выше человеческого осуждения. Морристон считает все три подхода неадекватными.
Линда Тринкаус Загзебски призывает к другому теистическому решению дилеммы. Она считает все подходы типа теории Божественного приказа неадекватными и вместо этого предлагает теорию Божественной мотивации. Моральное благо ставится в зависимость не от воли Бога, а от его мотивации.
В 2005 году в дебатах с Уильямом Лейном Крейгом по вопросу о существовании Бога Майкл Шмидт-Саломон представил стандартные аргументы, критикующие религию, против теологического морального оправдания, основанного на дилемме Евтифрона, чтобы опровергнуть аргумент теистов о «моральном доказательстве Бога ». Он имел дело с последствиями утверждения, что Божьи заповеди хороши, потому что они исходят от Бога. В этом случае возникает вопрос, было бы морально оправданным пытать или убивать детей, если бы Бог дал такую заповедь. Согласно соображениям Шмидт-Саломон, этот вопрос ставит верующего перед этической дилеммой: если он откажется от тезиса о том, что ценности основаны на заповедях Бога, он может вступить в конфликт со своей верой. Если он не хочет этого, он должен признать, что заповеди Бога остаются в силе, даже если они явно требуют бесчеловечности. Если верующий пытается избежать дилеммы, заявляя, что всеблагой Бог никогда не будет издавать жестоких заповедей, он показывает, что у него есть свои собственные моральные нормы, по которым он сам судит о благости Бога. Тогда он не черпает свои ценности от Бога, а проецирует их на него. Уильям Лейн Крейг возразил в этом споре, что дилемма эвтифрофии была «неправильной», потому что, по его мнению, существует третий выход: природа Бога добра, и поэтому его инструкции не произвольны, но неизбежно хороши в соответствии с его характером. Этот тип возражений подвергся критике Уэсом Морристоном в связи с тем, что дилемма затем переходит к качествам Бога: хорош ли Бог, потому что он обладает определенным качеством (добродетелью), которое, в свою очередь, должно предшествовать Богу, или это качество хорошо из-за этого потому что Бог владеет ими?