для чего осуществлялась приватизация в россии к каким результатам она привела
Приватизации — 28 лет. Неожиданные плюсы главного экономического приключения 90-х
14 августа 1992 года Борис Ельцин подписал указ о раздаче населению ваучеров. Теоретически любой россиянин мог стать владельцем «заводов, газет, пароходов». На практике все было не так. На коне оказались лишь вложившиеся в нефтяную или газовую отрасли. Однако оценивать приватизацию только по материальным благам нельзя. Рассказываем, почему.
Зачем провели приватизацию?
К концу 1991 года страна находилась в тяжелом положении, на грани банкротства. Денег на поддержание отраслей промышленности не было, плановая экономика показала свою неэффективность. На предприятиях чудовищно задерживали зарплату, денег не хватало.
Для перехода к новой модели экономики и реформам нужно было разрешить свободное ценообразование, перейти от государственной к частной форме собственности, создать свободную конкурентную среду и развитую рыночную инфраструктуру, пояснил «360» доктор экономических наук, профессор Сергей Орлов.
«Мы взяли то, что сделать было легче всего — отпустить цены и провести приватизацию. Гораздо сложнее было создать конкурентную среду, ее и сейчас во многих отраслях нет. Ну а рыночная инфраструктура создается уже почти 30 лет», — добавил профессор.
Изначально в правительстве рассматривали три варианта перехода собственности в частные руки. Тогда, уточнил Орлов, ошибочно считалось, что приватизация поможет оперативно переделать плановую советскую экономику в российскую рыночную.
От британской модели платной приватизация предприятий быстро отказались — она могла растянуться на долгие годы. Против открытия частных счетов миллионам граждан и перевода туда доходов от продажи приватизируемого госимущества выступил Сбербанк. Технически это было сложно. Оставался последний вариант с раздачей ваучеров населению. Эта модель, отмечает Орлов, позволяла провести приватизацию в ускоренном темпе и успокоить недовольное экономической обстановкой население.
14 августа 1992 года Ельцин подписал указ «О введении в действие системы приватизационных чеков в Российской Федерации». С 1 октября все россияне, включая детей, могли получить бесплатный ваучер номинальной стоимостью 10 тысяч рублей. Чеки можно было покупать и продавать без ограничений, дарить, менять на акции своего предприятия, покупать ценные бумаги на чековых аукционах и так далее.
Ошибка оценки
Перед приватизацией госсобственность оценили в 1,4 триллиона рублей и выпустили в обращение 140 миллионов ваучеров. Но в 1992 году, писал Григорий Явлинский в книге «Уроки экономической реформы», в стране насчитывалось 20 757 госпредприятий. Их стоимость значительно превосходила суммарную цену чеков, розданных людям. Но это выяснилось уже в процессе приватизации.
«Действительно, разница была ощутимой. Методика оценки госимущества базировалась на балансовой стоимости на 1 января 1992 года. А это была плановая цена предприятий в плановой системе, не рыночная», — рассказал Орлов.
Но определить рыночную стоимость тогда было невозможно. Она оценивается через фондовый рынок. Предприятия нужно было акционировать, выводить на фондовые биржи, а тогда существовали только товарно-сырьевые. И через некоторое время торговли акциями на бирже оценивать рыночную стоимость.
Кому изменения пошли на пользу?
В начале народной приватизации ее идеолог Анатолий Чубайс обещал по две «Волги» на ваучер. Но многие меняли чеки на продукты, водку и видеомагнитофоны. И для основной массы россиян ничего не изменилось. Лишь небольшое количество граждан правильно оценили важность происходящего. Такие люди активно скупали ваучеры. А впоследствии меняли на акции.
Но и здесь повезло не всем. В выигрыше остались те россияне, кто вкладывался в нефтяные, газодобывающие и золотопромышленные компании, работавшие на экспорт. Предприятиям этой отрасли приватизация была на руку. С формированием новой рыночной среды и экономической системы, пояснил профессор Орлов, они выходили на внешний рынок, мировые биржевые площадки. Именно тогда в стране зародился новый в то время класс олигархов.
Промышленным предприятиям, работавшим на внутренний рынок, пришлось несладко. Спрос практически на всю на продукцию резко упал — сказывалось отсутствие денег у населения. Заводы и фабрики банкротились из-за неумелого управления неопытных в обращении с такими активами собственников и потери кооперационных связей с бывшими союзными республиками. Соответственно, люди, которые приобрели их акции, никаких материальных благ не получили.
Нематериальные итоги
Но оценивать приватизацию с точки зрения одного лишь получения материальных благ нельзя. Она, подчеркнул Орлов, стала шагом к формированию правильного экономического менталитета, представления о свободном и конкурентном рынке у населения. Элементарно больше никому не придет в голову менять ценные бумаги на смартфон. Она заложила основу для создания современной сферы торговли, услуг, агропромышленного комплекса, строительной отрасли, которые активно развиваются с конца 1990-х годов.
«Мы не через одну приватизацию, а через нее и свободное ценообразование мы начали формировать рыночную среду для внутреннего спроса. Это малый и средний бизнес. Начиналось все со с трудом подготовленного населения, а сейчас на этом рынке уже их дети работают», — подчеркнул он.
Некоторые критики утверждают, что продвижение привело к современной сырьевой модели экономики. По мнению Орлова, запасы полезных ископаемых огромны. Поэтому с приватизацией или без их все равно бы экспортировали и использовали бы при любой экономической модели.
Приватизация в России как притворная «политическая» сделка. Можно ли вернуть ее стороны (государство и народ) в первоначальное положение?
Коллеги на этом ресурсе все чаще затрагивают политические темы, которые имеют правовой контекст. Вот и я хотел бы поделиться своими соображениями насчет одного из ключевых событий в истории новой России – приватизации государственного имущества.
Важность этого вопроса объясняется тем, что приватизация 90-х сформировала основы нынешней социальной структуры общества и политической системы государства, то есть фундамент той реальности, в которой мы существуем сейчас.
На мой взгляд, будет весьма любопытно оценить приватизационные процессы с позиций выявления их реальных целей и действительного смысла, применив тем самым распространенные сейчас методики оценки фактических обстоятельств.
Публично смысл приватизации сводился к справедливому распределению государственной собственности между гражданами страны и созданию класса «эффективных и ответственных» собственников, по факту же целью была передача собственности небольшой группе «инициативных» граждан, причем заведомо без какого-либо возмещения с их стороны и выгоды абсолютного большинства граждан.
Процесс приватизации в России состоял из нескольких связанных между собой последовательных мероприятий, направленных на достижение обозначенной выше цели, тем самым здесь была реализована популярная и ныне схема цепочки технических действий (сделок), которые маскирую конечную цель.
Действительный смысл: изъятие у населения значительных личных накоплений за счет их обесценивания и ограничение возможности широкого участия граждан в приватизационных процессах.
Формальная цель: пропорциональное распределение национального достояния между гражданами страны.
Действительный смысл: создание механизма, который позволил с минимальными затратами сконцентрировать приватизационные права (ваучеры) и направить их на льготное приобретение акций ограниченной группой «соискателей» (при формальном соблюдении права каждого на долю в национальном достоянии). Задача была решены путем свободного обращения ваучеров и создания чековых инвестиционных фондов, которые собирали ваучеры якобы для целей инвестирования в промышленные активы, фактически же – для скупки акций в пользу заинтересованных лиц.
Приватизация промышленности (или большая приватизация)
Формальная цель: создание эффективной экономики, основанной на частной собственности.
Действительный смысл: формирование условий для концентрации собственности в руках ограниченной группы. Технология здесь была не хитрой: предприятия выкупались «советским» менеджментом (красные директора) с последующей уступкой контроля предпринимательскому сообществу. При этом ни директора, ни предприниматели не несли реальных расходов на приобретение акций – средства были получены за счет трансфертного ценообразования при реализации продукции самих предприятий.
Формальная цель: привлечение государством частного финансирования для покрытия бюджетных расходов под залог акций крупных промышленных предприятий.
Действительный смысл: передача государственных активов в руки заинтересованных лиц. Как и в случае с «большой» приватизацией, покупатели не понесли реальных расходов – цена акций была значительно ниже рыночного уровня, а оплата производилась за счет государственных средств, размещенных на счетах банков, связанных с покупателями.
На мой взгляд, власть не имела злонамеренной и корыстной цели в реализации фактического плана приватизации, она всего лишь использовала ясный ей сценарий, когда активы передаются под контроль ограниченной и персонально понятной группы лиц, а не абстрактной массе миноритарных собственников-акционеров.
Но, как быто ни было, абсолютное большинство граждан страны было введено в заблуждение в отношении реальных целей приватизации, а сам процесс передачи государственных активов в частные руки носил притворный характер: формальный смысл приватизационных мероприятий не совпадал с действительным.
Проводя аналогии с гражданским законодательством, можно утверждать, что политическая сделка приватизации государственного имущества, которая была реализована в период с 1992 по 1997 году, ничтожна как притворная (ст. 170 ГК РФ).
Можно ли в этой ситуации добиваться если не реституции, то хотя бы компенсации в пользу «населения» со стороны государства и/или бенефициаров приватизационных процессов?
Вопрос, конечно, риторический. В оценке приватизации, как ни странно, между разными политическими силами сформирован относительный консенсус.
Президент еще в 2003 году (на фоне истории с ЮКОСОМ) заявил, что результаты приватизации священны и пересматриваться не будут. Надо сказать, что слово свое он сдержал – тренда на оспаривание приватизационных сделок не возникло ни в государственной политике, ни в судебной практике.
Со своей стороны «ключевой» оппонент власти (борец с коррупцией, берлинский пациент и просто Блогер), по поводу ревизии итогов приватизации высказался довольно туманно, предложив выборочно обложить некоторых владельцев бизнеса разовым налогом, компенсируя, таким образом, потери бюджета при передаче соответствующих производственных активов.
Все это означает, что российский бизнес, который владеет приватизированными в 90-е годы предприятиями (или их правопреемниками), будет продолжать нести соответствующие риски, пока не этот «первородный грех» не будет искуплен тем или иным способом.
Приватизация земельных участков гражданами
В научной литературе термин «приватизация» трактуется как в широком, так и в узком смысле. В широком смысле под приватизацией понимается один из институтов, регулирующий экономику через сокращение государственного сектора и увеличение вклада частного сектора в хозяйственное развитие. В узком смысле приватизация — это передача права собственности на имущество определенному кругу физических и юридических лиц.
Легальное определение приватизации содержится в Федеральном законе от 21 декабря 2001 г. № 178-ФЗ «О приватизации государственного и муниципального имущества». Так, в ст. 1 данного Закона приватизация рассматривается как возмездное отчуждение имущества, находящегося в собственности Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований, в собственности физических и (или) юридических лиц.
Следует отметить, что указанная формулировка является несовершенной и не в полной мере отражает специфику приватизации. В частности, в формулировке указано, что приватизация является возмездной, в то время как приватизация может быть и безвозмездной. Например, приватизация земельных участков, находящихся на праве постоянного (бессрочного) пользования или пожизненного наследуемого владения.
Помимо этого, предлагаемое законодателем понятие не содержит критериев, позволяющих отграничить приватизацию от любой другой сделки по отчуждению имущества из государственной или муниципальной собственности, так как не всякое отчуждение государственного и муниципального имущества является приватизацией.
В этой связи юридическое понятие приватизации должно обладать исчерпывающим и ясным набором признаков, делающих его пригодным для практического применения.
Анализ законодательства, регулирующего отношения, связанные с приватизацией государственного и муниципального имущества, показал, что к основным признакам приватизации можно отнести следующие:
— приватизируемое имущество находится в собственности публично-правовых образований (Российской Федерации, субъектов Федерации и муниципальных образований);
— отчуждение имущества осуществляется в частную собственность физических и юридических лиц;
— отчуждение имущества в рамках приватизации может быть как возмездным, так и безвозмездным;
— приватизация осуществляется только в порядке, предусмотренном законами о приватизации, а не общим гражданским и земельным законодательством;
— в наличии имеется четко установленная процедура.
Учитывая указанные признаки, полагаю, что в ст. 1 Федерального закона от 21 декабря 2001 г. № 178-ФЗ «О приватизации государственного и муниципального имущества» следует внести изменения, прописав, что под приватизацией следует понимать возмездное, а также в случаях, указанных в законе, безвозмездное отчуждение имущества, находящегося в собственности Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальных образований, в собственность физических и (или) юридических лиц в соответствии с законодательством о приватизации при соблюдении специально установленной процедуры передачи имущества.
Предлагаемая формулировка в большей степени отражает специфику рассматриваемой правовой конструкции, и в ней содержатся признаки, позволяющие отграничить приватизацию от иных сделок, связанных с отчуждением государственного и муниципального имущества.
Что касается приватизации земельных участков, можно отметить, что некоторые ученые под приватизацией земельных участков ошибочно понимают все формы (способы) отчуждения земельных участков из государственной или муниципальной собственности в частную. При этом, говоря о понятии «способ приватизации», эти исследователи исходят из того, что оно тождественно понятиям «способ передачи, отчуждения, приобретения (возникновения, перехода) права собственности на земельный участок».
В юридической литературе выделяют два вида приватизации земельных участков:
— бесплатная передача публичного земельного участка в собственность гражданина, не обладающего каким-либо правом на данный земельный участок;
— бесплатная передача публичного земельного участка в собственность гражданина, уже использующего такой участок на каком-либо ограниченном вещном праве.
По моему мнению, подобное толкование данного термина является чрезмерно широким, так как включает в себя, помимо приобретения права собственности на земельные участки, предоставленные на праве постоянного (бессрочного) пользования либо пожизненного наследуемого владения, и иные способы предоставления земельных участков. Например, бесплатное предоставление земельных участков льготным категориям граждан (гражданам, имеющим трех и более детей, и т.д.) или выкуп земельного участка, на котором находятся здания, строения, сооружения, принадлежащие лицу на праве собственности.
В научной периодике под приватизацией земельных участков также понимают юридическую процедуру, включающую в себя действия по прекращению права собственности на земельный участок у одного субъекта (государства) и возникновению права собственности на земельный участок у другого субъекта (физического или юридического лица), завершающуюся заключением договора купли-продажи или производимую на безвозмездной основе.
На мой взгляд, указанная формулировка является удачной, в ней в отличие от ряда других говорится о том, что приватизация земельных участков может осуществляться на безвозмездной основе. Вместе с тем в формулировке по-прежнему отсутствуют критерии, по которым можно отграничить приватизацию земельных участков от иных сделок, связанных с отчуждением земельных участков, находящихся в собственности Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, муниципальных образований.
По моему мнению, критерием, позволяющим отграничить приватизацию земельных участков гражданами от иных сделок, связанных с отчуждением земельных участков, находящихся в собственности публично-правовых образований, является обладание гражданином правом постоянного (бессрочного) пользования или пожизненного наследуемого владения на приобретаемый в собственность в порядке приватизации земельный участок.
В этой связи удачной видится формулировка, при которой под приватизацией земельных участков необходимо понимать не что иное, как передачу (перерегистрацию или переоформление) в собственность ранее предоставленных гражданам земельных участков на праве постоянного бессрочного пользования или пожизненного наследуемого владения.
Вместе с тем у указанной формулировки имеются и недостатки, в частности нет указания о безвозмездности приватизации земельных участков гражданами.
С учетом выявленных мной недостатков полагаю, что под приватизацией земельных участков гражданами следует понимать безвозмездную передачу в собственность ранее предоставленных гражданам земельных участков на праве постоянного бессрочного пользования или пожизненного наследуемого владения.
К проблемам, связанным с приватизацией гражданами земельных участков, можно отнести неправомерное предоставление земельных участков, расположенных в пределах особо охраняемых природных территорий. Несмотря на запрет в действующем земельном законодательстве на приватизацию земельных участков, расположенных в пределах особо охраняемых природных территорий, органы государственной власти и местного самоуправления нередко принимают решения о предоставлении таких земельных участков в собственность граждан.
К основным причинам нарушений, допускаемых в ходе приватизации земельных участков, которые расположены в пределах особо охраняемых природных территорий, можно отнести, во-первых, неправильное понимание органами государственной власти и местного самоуправления положений действующего законодательства, что может быть компенсировано деятельностью контрольно-надзорных органов; во-вторых, отсутствие четко установленных границ особо охраняемых природных территорий.
Исследование судебно-арбитражной практики показало, что основной причиной незаконной приватизации земельных участков в границах особо охраняемых природных территорий является отсутствие в кадастре особо охраняемых природных территорий достаточных данных о расположении границ отдельных особо охраняемых природных территорий. Зачастую отсутствие необходимых сведений о границах в кадастре особо охраняемых природных территорий связано с бездействием государственных органов, уполномоченных на осуществление указанной деятельности.
К примеру, Ленинградский межрайонный природоохранный прокурор, действуя в защиту интересов неопределенного круга лиц, обратился в суд с административным исковым заявлением к Комитету по природным ресурсам Ленинградской области о признании незаконным бездействия, выразившегося в непредставлении в орган государственного кадастрового учета документов, содержащих сведения о границах и ограничениях по использованию земельных участков, входящих в пределы памятника природы «Геологические обнажения на реке Оредеж у поселка Ям-Тесово».
Лужским городским судом административное исковое заявление было удовлетворено. Суд обязал ответчика в течение 12 месяцев представить в орган, осуществляющий государственный кадастровый учет, документы, содержащие необходимые сведения о границах и ограничениях по использованию земельных участков, входящих в пределы особо охраняемой природной территории.
Суд правомерно исходил из того, что именно Комитет по природным ресурсам несет обязанность по представлению сведений о границах зон с особыми условиями использования в органы государственной регистрации. При этом бездействие ответчика нарушает права неопределенного круга лиц на получение сведений из реестра недвижимости о расположении зон с особыми условиями, а также может привести к нарушениям законодательства в части предоставления в собственность земельных участков в границах особо охраняемой природной территории, что может повлечь причинение вреда уникальной природе природного заказника в связи с использованием его не по назначению.
В настоящее время в соответствии со ст. 4 Федерального закона от 14 марта 1995 г. № 33-ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях» сведения о границах особо охраняемых природных территорий вносятся в государственный кадастр особо охраняемых природных территорий на основании решения об их образовании, которое принимается органом государственной власти или местного самоуправления в зависимости от статуса образуемой особо охраняемой природной территории. При этом ведение государственного кадастра особо охраняемых природных территорий осуществляется Министерством природных ресурсов и экологии Российской Федерации.
Поскольку нарушения законодательства в сфере приватизации земельных участков в границах особо охраняемых природных территорий продолжают иметь место, полагаю, что в целях обеспечения законности в данной сфере необходимо в административном законодательстве в отношении должностных лиц предусмотреть ответственность за непредставление сведений о границах особо охраняемых природных территорий в государственный кадастр. По моему мнению, указанная мера будет способствовать уменьшению количества нарушений, связанных с незаконной приватизацией земельных участков, входящих в пределы особо охраняемых природных территорий.
В качестве вывода можно отметить, что критерием, позволяющим отграничить приватизацию земельных участков гражданами от иных сделок, связанных с отчуждением земельных участков, находящихся в собственности публично-правовых образований, является обладание гражданином правом постоянного (бессрочного) пользования или пожизненного наследуемого владения на приобретаемый в собственность в порядке приватизации земельный участок.
Приватизация в России как притворная «политическая» сделка. Можно ли вернуть ее стороны (государство и народ) в первоначальное положение?
Коллеги на этом ресурсе все чаще затрагивают политические темы, которые имеют правовой контекст. Вот и я хотел бы поделиться своими соображениями насчет одного из ключевых событий в истории новой России – приватизации государственного имущества.
Важность этого вопроса объясняется тем, что приватизация 90-х сформировала основы нынешней социальной структуры общества и политической системы государства, то есть фундамент той реальности, в которой мы существуем сейчас.
На мой взгляд, будет весьма любопытно оценить приватизационные процессы с позиций выявления их реальных целей и действительного смысла, применив тем самым распространенные сейчас методики оценки фактических обстоятельств.
Публично смысл приватизации сводился к справедливому распределению государственной собственности между гражданами страны и созданию класса «эффективных и ответственных» собственников, по факту же целью была передача собственности небольшой группе «инициативных» граждан, причем заведомо без какого-либо возмещения с их стороны и выгоды абсолютного большинства граждан.
Процесс приватизации в России состоял из нескольких связанных между собой последовательных мероприятий, направленных на достижение обозначенной выше цели, тем самым здесь была реализована популярная и ныне схема цепочки технических действий (сделок), которые маскирую конечную цель.
Действительный смысл: изъятие у населения значительных личных накоплений за счет их обесценивания и ограничение возможности широкого участия граждан в приватизационных процессах.
Формальная цель: пропорциональное распределение национального достояния между гражданами страны.
Действительный смысл: создание механизма, который позволил с минимальными затратами сконцентрировать приватизационные права (ваучеры) и направить их на льготное приобретение акций ограниченной группой «соискателей» (при формальном соблюдении права каждого на долю в национальном достоянии). Задача была решены путем свободного обращения ваучеров и создания чековых инвестиционных фондов, которые собирали ваучеры якобы для целей инвестирования в промышленные активы, фактически же – для скупки акций в пользу заинтересованных лиц.
Приватизация промышленности (или большая приватизация)
Формальная цель: создание эффективной экономики, основанной на частной собственности.
Действительный смысл: формирование условий для концентрации собственности в руках ограниченной группы. Технология здесь была не хитрой: предприятия выкупались «советским» менеджментом (красные директора) с последующей уступкой контроля предпринимательскому сообществу. При этом ни директора, ни предприниматели не несли реальных расходов на приобретение акций – средства были получены за счет трансфертного ценообразования при реализации продукции самих предприятий.
Формальная цель: привлечение государством частного финансирования для покрытия бюджетных расходов под залог акций крупных промышленных предприятий.
Действительный смысл: передача государственных активов в руки заинтересованных лиц. Как и в случае с «большой» приватизацией, покупатели не понесли реальных расходов – цена акций была значительно ниже рыночного уровня, а оплата производилась за счет государственных средств, размещенных на счетах банков, связанных с покупателями.
На мой взгляд, власть не имела злонамеренной и корыстной цели в реализации фактического плана приватизации, она всего лишь использовала ясный ей сценарий, когда активы передаются под контроль ограниченной и персонально понятной группы лиц, а не абстрактной массе миноритарных собственников-акционеров.
Но, как быто ни было, абсолютное большинство граждан страны было введено в заблуждение в отношении реальных целей приватизации, а сам процесс передачи государственных активов в частные руки носил притворный характер: формальный смысл приватизационных мероприятий не совпадал с действительным.
Проводя аналогии с гражданским законодательством, можно утверждать, что политическая сделка приватизации государственного имущества, которая была реализована в период с 1992 по 1997 году, ничтожна как притворная (ст. 170 ГК РФ).
Можно ли в этой ситуации добиваться если не реституции, то хотя бы компенсации в пользу «населения» со стороны государства и/или бенефициаров приватизационных процессов?
Вопрос, конечно, риторический. В оценке приватизации, как ни странно, между разными политическими силами сформирован относительный консенсус.
Президент еще в 2003 году (на фоне истории с ЮКОСОМ) заявил, что результаты приватизации священны и пересматриваться не будут. Надо сказать, что слово свое он сдержал – тренда на оспаривание приватизационных сделок не возникло ни в государственной политике, ни в судебной практике.
Со своей стороны «ключевой» оппонент власти (борец с коррупцией, берлинский пациент и просто Блогер), по поводу ревизии итогов приватизации высказался довольно туманно, предложив выборочно обложить некоторых владельцев бизнеса разовым налогом, компенсируя, таким образом, потери бюджета при передаче соответствующих производственных активов.
Все это означает, что российский бизнес, который владеет приватизированными в 90-е годы предприятиями (или их правопреемниками), будет продолжать нести соответствующие риски, пока не этот «первородный грех» не будет искуплен тем или иным способом.