для какого дизайна характерно благоустройство открытого пространства
Открытые архитектурные пространства как особый объект проектирования
Большинство архитектурных проектов содержат решения различного рода площадей, улиц, парковых ансамблей, жилых территорий и т.д. Иногда такие решения разрабатываются как самостоятельная тема, в других работах они служат обоснованием композиции гражданских или промышленных сооружений. Но во всех случаях это специфические объекты проектирования — открытые архитектурные пространства, к которым относятся самые разнообразные пространственные ситуации, полностью или частично не имеющие ограждений (стен) и покрытий, и потому непосредственно подверженные прямым природно-климатическим воздействиям (ветер, осадки, температура воздуха и т.п.). Различают ландшафтные (природные) открытые пространства (сельскохозяйственные территории, парки, акватории и т.п.), городские (улицы, площади, жилые дворы и т.д.), специальные открытые сооружения (стадионы, технические площадки).
Предназначены эти пространства для таких видов деятельности, где прямое воздействие погодных условий либо необходимо, либо не является существенной помехой (сельскохозяйственные угодья, рекреационные зоны, уличная транспортная сеть и т.п.). Вместе с тем в среде населенных пунктов, прежде всего в городах, они являются необходимым дополнением к «закрытым» интерьерам зданий и сооружений, поскольку обеспечивают утраченную в интерьерах связь горожанина с природой.
К архитектурным открытым пространствам относятся те объекты, в проектировании которых сознательно учитываются их художественные особенности — включения зданий, сооружений, специальная, с пониманием роли эстетического начала, обработка объемов и поверхностей, составляющих пространственные решения и т.д., поэтому в эту категорию, прежде всего, включают, помимо специальных ландшафтных и инженерно-природных образований (парки, плотины и т.п.), все открытые городские пространства.
В теории и практике проектирования для этого объекта нет устоявшегося термина. Его называют «фрагмент городской среды», «урбанистическое пространство», «внешнее городское пространство», «городской ландшафт», «городской интерьер», «градостроительный ансамбль» и т.д. Каждый из этих терминов определяет явление со своих позиций, однако их смысл в соответствующем контексте всегда понятен. Наиболее широкими рамками обладают три из них: открытые (городские) пространства, «городская среда» и «городской интерьер», поскольку точнее других определяют «средовую» сущность объекта.
«Всякое здание участвует в создании двух пространств: внутреннего, которое полностью определяется архитектурным произведением, и внешнего, или урбанистического пространства, заключенного между этим произведением и другими, близлежащими. Архитектурное пространство мы продолжаем ощущать в городе, на улицах и площадях, в переулках и парках, на стадионах и скверах — повсюду, где творчество человека ограничило «пустоты», т.е. создало замкнутое пространство. все то, что зрительно ограничено какими-либо завесами, будь то стены зданий, или ряды деревьев, или синь моря».
Сказанное позволяет уяснить сущность понятия «городское пространство» — это целостно и изнутри воспринимаемый конкретный фрагмент открытого архитектурного пространства, в котором часть реальных ограждений (плафон, стены) заменены условными (небосвод, панорама и т.д.). Развитием этого термина является понятие «городская среда» — как единство архитектурных свойств этих фрагментов с их характерным предметным наполнением и эмоциональной окраской. Это улицы, площади, жилые дворы, бульвары, промтерритории и т.д., обладающие свойствами среды, т.е. обжитые, освоенные горожанами, обеспечивающие соответствующие «местные» виды городской деятельности. Совокупность этих фрагментов, складывающихся в городскую среду в целом, определяет образ жизни всего города.
Своеобразным синонимом термина «городская среда» является понятие «городской интерьер», появление которого совпало с усилением тенденций «глобального» многоцелевого благоустройства открытых пространств в современном городе, насыщения его разного рода оборудованием, декоративными и художественными элементами, приближения их по уровню оснащенности к интерьерам зданий и сооружений, что позволяет, при необходимости, «стирать грань» между пространствами открытыми и «закрытыми», создавая единую непрерывную ткань нужной человеку среды обитания.
Отличие городского интерьера от обычного состоит в сочетании элементов, которые поддаются авторской обработке в процессе «конструирования изолирующей среды», и элементов, включающихся в средовое произведение только зрительно— небосклона, фрагментов пейзажа, перспектив улиц, панорам. Естественно, что при этом основная задача архитектуры — «изолировать, ограничить какими-либо вещественными материальными формами известную часть пространства»2 — существенно усложняется: «пунктир» материальных форм, вычленяющих открытое городское пространство, должен быть достаточно выразительным, чтобы выполнить свое предназначение, должен гармонировать с изображениями, возникающими в неизбежных разрывах, а размещение и конфигурация этих разрывов должны согласовываться с градостроительными законами, лежащими вне закономерностей формирования материальных объектов.
Размытость границ, определяющих специфику тех или иных форм открытого пространства, делает создание городского интерьера особой областью архитектурнодизайнерского творчества, стоящей на грани между градостроительным и объемным проектированием. Оперируя одновременно с «дальними» и «ближними» градостроительными пространствами, архитектор-дизайнер должен свободно ориентироваться в комплексе функциональных и художественных факторов их планировочной организации, задумывая формы и конструкции ограждений и заполнение «своего» пространства, должен обладать знаниями, необходимыми для проектирования различных зданий и сооружений, объектов городского дизайна и оборудования, элементов ландшафтной архитектуры.
Формирование городского интерьера подчиняется закономерностям прямого зрительного восприятия, как это имеет место в интерьерах зданий; однако его масштабы, формы, особенности развития гораздо ближе к исходным параметрам градостроительных образований — районов, зон, — цельное и единовременное восприятие которых затруднено или невозможно. Это положение усугубляется многоплановостью самого понятия «интерьер», которое в равной степени можно отнести и к отдельному помещению, и к их связке, и к совокупности впечатлений от всех внутренних пространств здания. Та же многозначность наблюдается при описании городского пространства.
Простейшей формой городского интерьера следует считать единичный, относительно изолированный фрагмент города, который зритель в состоянии воспринять единовременно. Таковы площадь, перекресток улиц, двор, отрезок магистрали.
Комбинации отдельных объектов зритель осваивает разновременно, «порциями». Если при этом сохраняется активная связь прямых впечатлений от этих пространств, возникает следующая разновидность городского интерьера — система объектов, образующих несравнимый с исходными новый образ. Так воспринимается сложенный из отдельных площадей и линейных отрезков ансамбль центра Санкт-Петербурга.
Самый сложный уровень в этой иерархической последовательности — впечатление от района или города в целом. Синтетический «образ города» возникает при слиянии полученных в разное время представлений о всех его крупных ансамблях, характерных уголках, природных пейзажах.
«Ярусная» структура восприятия среды города (отдельный фрагмент — вычлененная композиция локальных пространств — облик города в целом) — весьма существенная черта его архитектурно-дизайнерской организации. Однако при всей сложности проектного прогноза ее высшей формы — «образа города» — надо помнить, что суммируется он из вполне поддающихся вычленению и анализу самостоятельных «атомарных» актов средового формообразования, охватываемых двумя «нижними» уровнями восприятия городского интерьера.
Пространственное строение городской среды составляется из множества средо-вых объектов и систем и практически повторяет сформированную по законам архитектуры и градостроительства структуру открытых пространств города («каркас», образованный уличной сетью, ландшафтной опорой, расположением общественных центров, и «ткань» — застройка, здания и сооружения, заполняющие ячейки «каркаса»).
Функциональная типология форм городской среды в целом калькирует общесре-довые закономерности (объекты и системы производственные, жилые, рекреационные, общественных центров, коммуникационные русла и узлы), но тектонические особенности строения открытых пространств, их масштаб вносят сюда свои коррективы.
В третьих, прямое воздействие на городскую среду погодных условий предопределяет, помимо активного использования в ее благоустройстве т.н. ландшафтного дизайна и связанных с ним малых архитектурных форм, корректировку микроклимата среды с помощью планировочных средств и объемных устройств (ветрозащитных стенок, солнечных «ловушек» и т.п.), что требует особых дизайнерских знаний.
Наконец, специфика городской среды предопределяет использование в дизайне ее предметного наполнения большого количества единых для всего города стандартных решений и элементов — из соображений экономических и эстетических (единый дизайн общих для всего города деталей среды помогает соединить в ансамбль разнородные интерьеры города).
Таким образом, функционально-художественные разновидности фрагментов города гораздо богаче их «архитектурной» номенклатуры, т.к. бесчисленность видов контекста градостроительных ситуаций (от исторических кварталов до новой застройки) даже близких по строительным параметрам объектов порождает нестандартность, множественность форм предметного наполнения этих пространственных ячеек и приводит к появлению совершенно несхожих архитектурно-дизайнерских средовых композиций.
В результате образ городской среды — этот символ своеобразия города или его района — складывается как калейдоскопическая непрерывно меняющаяся картина, вобравшая в себя и архитектурные, и природные приметы города, стиль и темп его жизни, меру и завершенность убранства и благоустроенности его улиц и площадей.
Классификация открытых архитектурных пространств
Сегодня не существует общепринятой системы классификации открытых городских пространств. Объясняется это исключительной сложностью самого объекта — городского интерьера, который, как и «каждое произведение художественной архитектуры является единым и цельным организмом, в котором объединены функциональные, технические и формально идеологические моменты».
Поэтому в основу систематизации открытых городских пространств следует положить особенности их материально-физических форм, на которых базируется все разнообразие художественных впечатлений от городской среды. Вопрос сводится к выбору критерия формообразования.
Анализ практики средового проектирования открытых пространств показывает, что по мере наращивания на данной площадке градостроительной содержательности обогащается палитра планировочных элементарных единиц, из которых складывается ее поверхность, разнообразнее становятся приемы, собирающие их в цельную конструкцию. Открытое городское пространство как бы «набирается» из отдельных подпространств, функциональных площадок, специализированных по назначению, характерных по обработке поверхностей и оборудованию. Наличие разнообразных комбинаций этих структурных элементов — отличительный признак строения любого городского интерьера, а степень сложности таких комбинаций, уровень организации всей планировочной структуры можно рассматривать как ведущий критерий его классификации.
Если выстроить все виды городских интерьеров, независимо от их назначения, художественного качества и принципов композиции в последовательный ряд, начинающийся с простейших по планировочной организации примеров и заканчивающийся наиболее сложными, развитыми по планировочной структуре объектами, то окажется, что они легко подразделяются на отчетливо различимые группы, каждая из которых определяется двумя признаками: принципом геометрической организации и уровнем сложности, отвечающих градостроительной значимости данного образования.
Материальная, физическая основа данного архитектурно-пространственного фрагмента зависит от той роли, которую он призван играть в городском организме. При увеличении масштаба объекта, как правило, вырастает насыщенность функциональным содержанием, элементами синтеза искусств, усложняется его геометрическая и ландшафтная композиция, словом, всесторонне преобразуется, усложняется структура пространства. Отвлекаясь от всего многообразия возможных сочетаний, отбросив многочисленные переходные формы, можно выделить три характерных уровня градостроительной значимости, три «степени сложности» (категории, ранга) такого рода объектов.
Подавляющее большинство относительно самостоятельных фрагментов городской среды относится к разряду «элементарных» пространств. Как правило, они включают 1—2 специализированные площадки, имеют размеры порядка 0,5—1 га. Формы их чрезвычайно многообразны — перекрестки, небольшие площадки, курдонеры перед зданиями разного назначения, жилые дворы и другие «заполнители» образованного застройкой городского каркаса, иногда играющие роль местных или специализированных акцентов в городской системе пространств. Из этих локальных образований III-ей категории (по предлагаемой классификации) и собирается большинство городских структур — прежде всего более сложные локальные объекты.
Наиболее распространены среди «составных» образований городские интерьеры средней, II-ой категории, имеющие, условно говоря, районное значение. Они компонуются из 3—5 ячеек III-ей категории, что определяет их значительную расчлененность по функции, строению плана, комплексу формирующих элементов. Как правило, эти объекты, помимо «рядовых» компонентов структуры, имеют в своем составе выделяющиеся, доминантные единицы: крупные общественные здания, значительные произведения монументального искусства, оригинальные сооружения. Размеры площадок этого типа около 3—4 га. Существенным свойством объектов II-ой категории является их «монотемность» — они подчинены обычно одной композиционной теме, пространство их структурировано так, чтобы выявить эту тему. Функционально это — площади общественных зданий или комплексов, значительных инженерных сооружений, имеющие большую пешеходную и транспортную нагрузки.
Высший ранг в классификации городских интерьеров занимают пространства I-ой категории общегородского значения — крупнейшие городские площади. Они составляются из элементов, соответствующих интерьерам III-ей и II-ой категорий, т.е. имеют сложное «многоуровневое» зонирование, вызванное большой общественной и художественной значимостью таких образований. Обычно в объекте I-ой категории содержатся 5—7 «элементарных» ячеек, образующих 2—3 относительно самостоятельные зоны, соответствующие пространствам II-ой категории; габариты таких площадей измеряются сотням метров. Форма их часто неправильна, геометрически усложнена, можно даже говорить о цельно воспринимаемой совокупности отдельных пространственно наложившихся площадей, создавших вместе единый интерьер.
Важный признак этих объектов — обрамление сложным ансамблем различного рода уникальных сооружений, построек, памятников, они полицентричны, многотемны, даже «полифоничны», что и делает их композиционно-пространственную структуру столь неоднозначной.
Названные категории городских пространств имеют специфический градостроительный характер, соединяя в один признак два свойства каждого объекта — роль в городской среде и степень сложности планировочной структуры. В жизни неизбежны случаи, когда эти качества не будут совпадать. Так, в историческом городе сложный по функции городской узел может иметь упрощенное, не отвечающее его категории строение, или наоборот, пространственно развитый интерьер города может оказаться вне сферы его общественных интересов. Данная типологическая система автоматически выделяет такого рода объекты, сигнализируя проектировщикам о необходимости принятия тех или иных решений, согласующих формы и содержание жизни города.
В городе пространства всех трех категорий сливаются в единую объемно-планировочную структуру, в пределах которой, помимо описанного класса локальных образований, можно выделить еще два класса геометрических сочетаний: линейные системы и системы дискретных взаимоувязанных пространств.
Второй класс — линейные системы — объединяет объекты, восприятие которых основано на последовательном сложении ряда картин, нанизанных на продиктованную геометрией пространства общую ось движения: улицы, пешеходные трассы, водные артерии. Следует подчеркнуть, что образуются они из локальных единиц разного ранга, и в зависимости от того, какое количество единиц высших рангов войдет в такую систему, сама она будет принадлежать к тому или иному уровню градостроительной значимости.
Объекты третьего класса имеют территориальный характер, к ним относятся различного рода специализированные городские территории — парковые ансамбли, спорткомплексы, жилые районы, промплощадки, а также системы городских площадей, разделенных застройкой, бульварами и т.д. Складываются эти образования из элементов локальных и линейных, а их восприятие осложнено еще более. Например, отдельные фрагменты расчлененной домами жилой территории далеко не всегда связаны порядком движения и не могут слиться в цельный зрительный образ непосредственно, как лежащие рядом отрезки улицы или разные стороны одной площади, но требуют воссоединения облика разных площадок по памяти.
Таким образом, системообразующий признак этого классификационного ряда — геометрическая структура объекта — определяет, по мере усложнения, новые черты функциональной организации, более сложный характер восприятия и, в конечном счете, специфику образных характеристик объектов разных классов.
Другими словами, именно значимость и геометрия данного открытого пространства являются ведущими критериями их классификации, поскольку главное их назначение в городе — коммуникация. Но принцип строения открытых пространств почти однозначно определяется этой укрупненной функцией. Например, в городе линейные системы улиц и площадей решают задачи пешеходно-транспортного движения, локальные пространства служат местом скопления людей или машин, концентрации «перекрестных» дополнительных видов деятельности — торговли, общения, которые так или иначе «окрашивают» законы формирования среды, продиктованные ведущей функцией. То же окрашивание наблюдается в специфических районах города: территориальные формирования являются «рабочим полем» рассредоточенных процессов труда и быта (рекреация, жилая среда, производственная зона), причем этот тип пространственной организации открытых пространств, как правило, носит «чересполосный» характер (например, чередование жилых дворов и участков общественных учреждений в жилом районе).
Важную роль в формировании города играет длительность становления и эксплуатации его пространственных форм, что также сказывается на их классификации.
Все городские интерьеры — в зависимости от того, на каком этапе своего развития они находятся — делятся на четыре разновидности. Новый, формирующийся объект — наиболее динамичная форма, в которой не завершены становление пространства, художественной структуры, не определилась тематика архитектурных решений, но уже существует — в проекте или реально — часть его материально-пространственных компонентов, предопределяющих направленность будущего развития. Следующий этап становления городского интерьера — обживаемый объект. Большинство образующих его материальных систем — ограждений, планшета и заполнения — сложились, но отсутствие некоторых компонентов не позволяет полноценно воспринимать художественную структуру фактически функционирующего пространства, снижает впечатление от архитектуры. Этот этап характерен для многих новых районов современного города, где еще предстоит развернуть в полном объеме работы по благоустройству, озеленению, размещению декоративно-художественных элементов, информационных устройств.
Наиболее распространенной формой существования городских пространств являются так называемые стабильные интерьеры, в которых процесс формообразования завершен до последних деталей, например, в центральных районах исторических городов. Правда, устойчивость таких образований далеко не абсолютна — жизнь города вносит свои коррективы в их благоустройство, информационное обеспечение, меняет отдельные элементы архитектурного декора, даже сами здания, дополняет среду новыми монументально-декоративными произведениями. Но все это — в таких количествах, когда общее художественное построение пространства и условия его восприятия принципиально не меняются, т.е. сохраняется привычный сре-довой образ объекта.
Другое дело, если необходимые по тем или иным соображениям изменения облика материальных компонентов интерьера становятся необратимыми, нарушают композиционную структуру. В этом случае объект переходит в разновидность реконструируемых пространств, близких по содержанию трансформаций с новыми, формирующимися, но с тем отличием, что здесь существующие опорные элементы играют гораздо более важную роль, чем в новых структурах.
Градостроительный характер открытых пространств, отразившийся в предложенных системах их классификации (структурно-геометрической и по этапам развития), диктует свои отличия формирования и функционирования городского интерьера от обычного. Последний, как правило, осуществляется в натуре единовременно, целиком, и таким же образом происходят его переделки. Улицы и площади, наоборот, чаще всего складываются постепенно, по частям. Причем если в простом интерьере единоличное авторство — рядовой случаи, то в городском — редчайшее исключение. Коллективность градостроительного проектирования сказывается не только в многочисленности проектных групп по отдельным разделам городского интерьера — от информационного обеспечения до монументальной пропаганды, — но и в разделении их деятельности во времени, в их административном подчинении и т.д.
Высокое качество работы этого »коллективного автора» требует постоянной само-координации, вооруженной знанием особенностей проектирования, прямым образом вытекающих из специфики архитектурного строения, возведения и использования открытых пространств.
Архитектурно-дизайнерские средства формирования открытых пространств
Материализует задуманные в композиционной структуре темы конкретная прорисовка тех объемно-планировочных и дизайнерских форм и элементов, которые должны образовать городское пространство — средства формирования средового объекта или системы. Для удобства работы все их разнообразие можно разделить на несколько групп, отличающихся функцией и происхождением.
Основными средствами формирования городского интерьера считаются различные архитектурные объемы и массы — здания и сооружения. Они физически вычленяют пространство интерьера, а сочетание их силуэтов, чередование с разрывами задают первичное эмоционально-художественное впечатление от него.
Важную роль играют разнообразнейшие плоскостные сооружения: функциональные площадки, дороги, проезды и другие планировочные элементы. В конструировании городского пространства они задают его плановые габариты, конфигурацию. В конечном счете именно плоскостные объекты — и это составляет особенность городского интерьера — осуществляют градостроительные функции, создают основу его архитектурных построений.
Другие архитектурно-планировочные средства иногда тоже участвуют в создании пространственных комбинаций, но чаще — поддерживают и уточняют идеи, зафиксированные объемами строений и планировкой. И в этом качестве их роль примерно одинакова, хотя область применения специфична для каждой группы.
Традиционным и чрезвычайно эффективным средством являются детали архитектурных масс: разного рода членения, пластические деформации, устройство проемов, использование разных фактур, материалов, цветовых соотношений и т.д. Эти элементы формообразования иногда имеют декоративный, «накладной» характер, иногда вытекают из конструктивных или функциональных особенностей данного сооружения, но в конечном счете именно они являются носителем масштаба и ритмических построений, выявляющих идеи организации пространства.
Произведения монументально-декоративного искусства могут оказаться формообразующим началом городского пространства (разного рода монументы, декоративные объемы и т.п.), «работать» как фрагмент фасада или покрытия планшета (панно, рельефы, орнаментальные композиции и пр.). Вплотную к произведениям изобразительного искусства примыкает другая группа — информационные устройства и установки. Их разновидности активно декорируют фасадные плоскости (рекламы, витрины, эмблемы), образуют самостоятельные объемные объекты (указатели, стационарные информационные устройства), членят поверхности покрытий (разделительные полосы, пешеходные переходы). Разнообразие ролей присуще и многочисленной группе элементов городского оборудования. Эскалаторы, движущиеся тротуары формируют архитектуру планшета. Скамьи, фонари, киоски образуют заполнение городского пространства, а их отдельные разновидности вместе с балюстрадами и парапетами становятся частью символических ограждений.
Такой же универсальностью обладают и последние группы физически участвующих в формировании городского интерьера средств — объектов благоустройства (мощений, подпорных стенок, оград, лестниц и т.п.) и ландшафтных элементов — газонов, цветников, высокой и низкой зелени, перепадов и других форм рельефа, водоемов и пр. Средства этих двух групп своей ведущей функцией похожи на детали архитектурных объемов — они, прежде всего, обогащают формообразующими свойствами, отмечая границы, служа ориентирами в пространстве и т.д. Для городского интерьера, помимо перечисленных, характерна еще одна группа объектов — вторые планы, перспективы и панорамы, образующие условные ограждения. Эта группа стоит особняком среди прочих, т.к. архитектор далеко не всегда в состоянии активно участвовать в их формировании.
Специфичен для открытых пространств особый вид заполнения — люди и транспортные средства, создающие особенно мощное впечатление при больших скоплениях. Для некоторых разновидностей городского интерьера — площадей собраний, напряженных магистралей — вид толпы или потока машин составляет один из важнейших зрительных эффектов. Серьезную роль в проектировании облика городского пространства играют также способы его освещения и сезонные изменения — снежный покров, смена листвы и пр. — последние вообще относятся к особенностям городского интерьера и почти не влияют на формы интерьеров зданий. Эти три группы средств нельзя причислить к разряду собственно архитектурно-планировочных или дизайнерских, но помнить о них, работая над обликом города, необходимо.
Разные группы различаются силой выразительности, диктующей предпочтение к их применению. Как отмечал А.В. Иконников, традиционно считается, что «отношение массы и пространства, способ, которым приведены к устойчивому равновесию. формы взаимосвязи частей организованного, расчлененного пространства, соотношения величин и ритм чередования пространственных членений и материальных элементов — главные средства архитектурного языка. Их дополняют пластика и фактура поверхностей, их цвет и организация освещения. Средства других искусств поддерживают возможности самой архитектуры». Но в среде эта последовательность далеко не обязательна, т.к. какое из средств или их группа будут играть главную роль среди остальных, определяя наиболее характерные для этого пространства черты — зависит от автора.
Другими словами, задаться темой средового решения — практически означает ограничить набор архитектурно-дизайнерских средств для ее реализации, назвать для себя главное среди них и таким образом установить область преимущественной концентрации творческих усилий. Выявленная совокупность средств составит своего рода материальный каркас образных идей будущего произведения. Его определение — неизбежный, хотя и не всегда явный в реальной работе этап проектирования, наполняющий физическим, жизненным содержанием абстрактные понятия об элементах пространственной и художественной структуры.
Но разрешается проблема отбора ведущих средств далеко не просто. Например, крупные транспортные площади современного города при довольно значительных размерах (5—10 и даже 15 га) имеют относительно невысокую обстройку с большим количеством широких разрывов между зданиями, что сводит к минимуму художественную роль пластической организации фасадов. «Работает» здесь только силуэт реальных ограждений, а превалировать в эстетическом строе площади начинают другие особенности пространства — его форма, расчлененность, насыщенность планшета элементами дизайна. Более того, планировка такой площади с ее многоярусным строением предполагает появление зрителя практически в любой зоне открытого пространства, среди путепроводов и других инженерных сооружений. А это означает, что он будет видеть, чаще всего, не обстройку, а элементы переднего (для зрителя) плана — инженерные устройства, информационные установки и другие архитектурные и дизайнерские формы, заполняющие пространство площади.
Таким образом в крупных специализированных пространствах привычная иерархия художественных средств уступает место специфическим сочетаниям, где первенство принадлежит элементам, традиционно считавшихся дополнительными.
Вопрос выбора доминирующих для данного городского интерьера архитектурнохудожественных форм осложняется тем, что в зависимости от местных условий реализация проектного замысла может начаться с самых разных объектов и долгое время подчиняться им, оставаясь в целом неопределенной, развивающейся. Например, обелиск в честь освоения космоса на пр. Мира в Москве держал систему окружающих открытых пространств скорее планировочно, допуская самые разные варианты решения «стен» этого городского интерьера. И неизвестно, что станет доминантой этого узла, хотя, несомненно, любая будущая композиция включит в себя монумент. Застройка центра Екатеринбурга столетиями подчинялась системе его ландшафтно-инженерных решений, но уже сейчас растет этажность окружающих плотину Исторического сквера зданий, и эти роли могут перемениться.
Представитель любой из групп архитектурно-дизайнерских средств может стать во главе их иерархии, хотя бы на первых этапах существования городского интерьера. Но потом — ив этом специфика рассчитанных на длительный срок развития градостроительных объектов — он может уступить свою роль другим формам и сооружениям.
Очевидно, что каждому из этапов развития городского интерьера отвечает своя система проектных задач. Например, растягивающаяся на годы архитектурная незавершенность новых и обживаемых частей города, периодическая смена убранства в стабильных районах добавили к привычным видам градостроительного проектирования (планировка и застройка) новую форму — «комплексное оформление». Так сейчас принято называть работы, нацеленные на художественный синтез всех форм городской среды на каждом этапе ее существования с активным применением различного рода некапитальных декоративно-художественных средств, в прошлом считавшихся второстепенными для градостроения.
Особенности задач проектирования разных по геометрии классов городских пространств вытекают из сущности их строения, способа соединения «элементарных» ячеек в организованные системы.
Характерная черта локальных образований — пространство в более или менее четких границах, очерченных либо обстройкой, либо силой тяготения к архитектурно значимому центральному ядру. Установить нужное соотношение этих полюсов композиции, найти приемы закрепления центростремительных сил и есть главная цель работы с локальными объектами.
Линейные разновидности, составленные цепочкой локальных ячеек, имеют две особенности: направленность строения, ярко выраженное движение пространства к замыкающим его перспективам и необходимость в ряде случаев удержать внимание зрителя на его конкретных точках или отрезках. Архитектор-дизайнер должен, затушевывая или подчеркивая эти тенденции выбором соответствующих архитектурно-планировочных средств, предложить свой вариант их сочетания.
Дисперсные системы — самая сложная форма городских пространств, им свойственны особенности и специфические задачи проектирования и локальных, и линейных образований. Но они обладают комплексом своих проблем, и первая из них — необходимость соединения отдельных зрительно изолированных площадок в художественное целое. Обеспечить это, показать принадлежность единичных фрагментов общей системе, избегая, однако, монотонности и повторов — ведущая цель и основное содержание работ с расчлененными структурами.
Иначе аспекты композиционных построений затрагиваются при проектировании пространств разных категорий.
Исходные виды городских пространств III-ей категории просты по форме, невелики по размерам и в силу этого легко могут потерять самостоятельность, слиться с окружением, если их решение не будет иметь индивидуальной архитектурной или дизайнерской темы. Наибольшие возможности представляют в этом плане реальные ограждения, их деталировка. Если нет возможности индивидуализировать ограждения — например, в типовой застройке, можно резко усиливать выразительность планшета и его заполнения. Объекты II-ой категории еще не столь велики, чтобы исчезла цельность восприятия их пространства, но их размеры достаточны, чтобы вместе с особенностями формы выделить интерьеры этого ранга из окружающей среды. Собранные из пространств III-ей категории, они нацеливают проектировщика прежде всего на разрешение специфических проблем «составного» объекта — обеспечить и раздельное, и совместное художественное функционирование его площадок, соединяя поиск «характерности» каждой функциональной единицы с разработкой приема их общей работы в художественной структуре. Это заставляет комплексно рассматривать всю систему объемно-планировочных элементов пространства, обращая особое внимание на «собирающие» интерьер акценты, планшет и его заполнение. В городских пространствах высшей, I-ой категории, переплетены проблемы объектов предыдущего ранга со своими собственными — поскольку их строение, размеры, полифункциональность не всегда позволяют представить эти образования как строго вычлененную из городской среды часть. Множественность и значительность компонентов, составляющих интерьеры I-ой категории, нередкая в современном городе аморфность их пространства заставляют, в первую очередь, искать четкую композиционную структуру, выявляя ее размещением и архитектурой доминирующих объектов, строем поддерживающих их акцентов.
Таким образом, каждая из категорий значимости имеет свои задачи и сферы концентрации творческих усилий при проектировании. Единство планшета и ограждений в «элементарных» интерьерах делает ведущей задачей проектирования создание общей темы всего пространства; составной характер планшета и ограждений в объектах И-ого ранга заставляет искать для них совокупность органично сочетающихся тем; а сложность, расплывчатость строения сооружений высшей категории организуется в строгую композиционную структуру системой акцентов и доминант. При этом область концентрации внимания проектировщика как бы смещается — от вычленяющих пространство интерьера поверхностей ограждения или планшета к отдельным объемам, формирующим структуру пространства. Иначе говоря, по мере возрастания структурной сложности главенство в палитре формообразующих элементов переходит от граничных поверхностей к организующим пространство ориентирам.
Настоящий раздел ограничен рассмотрением самых общих вопросов совместного использования различных архитектурно-планировочных и дизайнерских средств при проектировании городского интерьера и не касается анализа приемов их сочетания. Но надо помнить, что изложенный выше и правомерный в целом подход «от подчинения характера проектирования его задачам» далеко не исчерпывается приведенными предложениями — в них намеренно сняты проблемы становления собственно средового образа, которые нельзя свести к вопросам технологии проектной деятельности.
Сложность соответствующих проектных задач хорошо иллюстрируется недавно возникшим понятием «дух места», которым обозначается особая форма восприятия конкретного средового объекта, уникальное ощущение самобытности, индивидуальности среды, ее причастности к мироощущению человека. Формируется «дух места» в сознании зрителя присущим только данной ситуации сочетанием ландшафтных картин, предметно-пространственных построений, цветового решения, характерными деталями среды, усиленным связанными с данным местом культурными, историческими реминисценциями, житейскими ассоциациями. Как правило, он закреплен в массовом сознании в виде эмоционально-образного представления, привязанного к топонимике, особенностям эксплуатации («Никитские ворота», «Нескучный сад»), может относиться к деталям ситуации («Лобное место» на Красной площади в Москве), к крупным образованиям («Замоскворечье»), чаще всего — к фрагментам городской среды или ландшафтным единицам. Для архитектора-дизайнера понять «дух места» — значит ощутить неповторимость эмоционально-художественного содержания среды, проникнуться уважением к цепочке ее составляющих, установить средства ее дизайнерского «конструирования». Это один из важнейших факторов формирования и обогащения индивидуальных образных характеристик средового объекта или системы, существенно облегчающий задачи художественной и утилитарной ориентации в городе.
Другой аспект художественно-образного формирования городской среды — понятие «завершенности облика среды» (художественная согласованность предметно-пространственных слагаемых среды, ее масштабность, целостность, отвечающая эстетическим и утилитарным требованиям человека на любых этапах ее существования). Длительность процессов становления и развития среды приводит к появлению на каждом новом витке ее жизни разного рода адаптационных мероприятий, неудобных для ее восприятия и использования. Вообще-то человек, как правило, согласен видеть особый эстетический интерес в самой картине стройки, но не хочет мириться с неудобствами этого процесса. Кроме того, в периоды становления, обживания, реконструкции среды облик ее ущербен — здесь не хватает нужных человеку элементов, зато особенно заметны просчеты ее организации. Свести эти негативные стороны перестроек к минимуму можно, оценив комплекс требований потребителя к качеству среды на разных стадиях ее развития, поскольку человек хочет видеть среду художественно полноценной, выразительной и по возможности комфортной независимо от того, строится объект, обживается или функционирует стабильно. А это означает, что средовой фрагмент в любой момент своей истории должен обладать качествами композиции — иметь четкую художественную идею, осознанную акцентно-доминантную структуру и хотя бы минимум активных архитектурно-дизайнерских тем, отвечающих образной направленности среды в соответствии с ее возможностями на данном этапе и замыслами автора.
На разных этапах развития средовых систем «работают» разные приемы достижения художественной завершенности ее облика. В формирующихся, новых и реконструируемых системах это либо сосредоточение внимания на временных, подлежащих замене или ликвидации компонентах среды (оград, информационных установок и т.д.), либо выявление всеми средствами (благоустройство, временные сооружения) уже существующих или сохраняемых композиционно активных компонентов и структур. В обживаемых средовых системах также используются эти подходы, при этом идет постоянный процесс приближения к идеальному представлению о данном типе среды (традиционно сложившемуся или задуманному проектировщиком) за счет дополнения его визуальной структуры деталями, подробностями, ощущениями «личной» причастности среды к потребителю.
В стабильных ситуациях нужная композиционная целостность и полнота вроде бы уже достигнуты. Но здесь вступает в силу стремление сохранить художественные ценности среды, несмотря на ее неизбежное старение, выявляются несоответствия между вновь народившимися функциями и существующим оснащением, наконец появляется желание следовать «моде», меняющимся эстетическим идеалам потребителя. Поэтому и здесь «завершенность» только кажется постоянной. Среда постоянно обновляется, приспосабливается к человеку, не меняя, однако своих существенных черт и характеристик.
Таким образом критерием завершенности облика среды выступает не длительность ее существования, а соответствие по масштабу и насыщенности деталей, четкости восприятия композиции комплексу потребностей пользующихся в данный момент этой средой людей.
И здесь следует отметить совершенно особую роль суммарной системы элементов ее предметного наполнения — самого мобильного из ее компонентов и, как показывает практика, часто самого яркого, заметного и действенного из средств ее художественного формирования.
Формирование городской среды выработало целую гамму средств, присущих именно этой сфере проектной деятельности, получившую общее название «городской дизайн». Под этим термином сегодня понимается система мер по благоустройству, «отделке» и оборудованию открытых городских пространств, их предметному наполнению, необходимому для функционально-эстетической организации образа жизни и поведения городского населения.
Среди элементов городского дизайна следует особое внимание обратить на устройства и средства информации (часы, указатели, информационные табло, пиктограммы), бытовой и торговой рекламы (витрины, афиши, плакаты, щиты, надписи, суперграфика), получившие общее название средства визуальной коммуникации; специальные элементы периодического, временного и праздничного оформления (цветочные гирлянды, транспаранты, лозунги, объемные установки) и, наконец, такие утилитарно-необходимые, но весьма заметные в городском интерьере вещи, как временные заборы, строительные леса и конструкции, переносные ограждения и указатели.
Их роль в среде весьма специфична и зачастую «противоречит» композиционнообразной структуре архитектурных составляющих городской среды, представляя собой самостоятельный акцентно-доминантный строй, обогащающий «суммарный» образ среды.
Элементы эти могут выполнять в среде самые разнообразные композиционные роли — дополнять «вторым» масштабом крупные архитектурно-пространственные построения, усиливать яркость, активность среды, экранировать неблагоприятные видовые точки или наоборот, обращать на себя внимание зрителя, отвлекая его от второстепенных или «слабых» мест, наконец, специальными приемами и формами «вписывать» данную средовую систему в общий контекст места, района. При этом многие из них, будучи по природе долговременными, капитальными, как бы фиксируют основные художественные решения, закрепляют их, другие — отмечают сменные события и состояния, легко сменяясь сами по мере моральной или физической амортизации.
Наше время, наряду с этими традиционными компонентами и приемами их проектирования, активно ищет новые формы. Одна из тенденций — соединение, синтез в едином дизайнерском элементе разных, порой далеких друг от друга функций: часы-фонтан, комплексная информационная установка, выполняющая роль городской скульптуры, цветной подсвет магистрали, позволяющий лучше ориентироваться в городе и т.п. При этом рядом с издавна освоенными прикладниками функциями возникают новые их разновидности — совмещение ограждения с торговыми киосками, фонтана — с «предсказателем погоды», на площади появляются телеэкраны, рассказывающие о событиях в другом месте города, «бокс-комнаты» для прослушивания музыки.
Другое направление — стремление средствами городского дизайна соединить разнородные городские пространства в целостное образование. Здесь работают приемы колористической (с помощью суперграфики) организации пространств больших районов, стилизации в едином визуальном ключе оснащения близких по назначению, но разбросанных по городу средовых объектов.
И, наконец, следует указать на тенденции образного решения. Тут преобладает стремление превратить элементы предметного наполнения в произведения пластического искусства, запоминающиеся, необычные, «маркирующие» место своим присутствием, стимулирующим воображение зрителя, предлагая ему включиться в неожиданно возникшую здесь игровую или развлекательную ситуацию. Поэтому наряду с нестандартной трактовкой функционально необходимых элементов городского дизайна на улицах и площадях все чаще появляются «поющие скульптуры», гигантские «бытовые приборы» и другие «вещи-события», акцентирующие наиболее значительные точки среды, превращающие среду в новый культурный символ места. И происходит это независимо от того, в какой стилистике выполнено произведение — «под старину» в историческом городе, или в супермодерне в новых общественных центрах.
В обширной гамме средств городского дизайна особняком стоит так называемый ландшафтный дизайн — формирование пространственных условий и наполнения средовых ситуаций с помощью элементов естественной природы, который ведет свое происхождение от традиционного садово-паркового искусства и тесно переплетается по назначению и приемам с ландшафтной архитектурой, отличаясь от нее ориентацией на комплексное (включая технологическое оснащение) сре-довое проектирование.
Основные его задачи: формирование микроклимата среды (за счет обводнения, естественной аэрации, учета режима инсоляции, использования изолирующих, шумозащитных и фитонцидных свойств зеленых насаждений и т.п.); формирование ее облика, придание среде разнообразия в цвете, фактурах (в т.ч. при сезонных изменениях вида зелени); улучшение утилитарно-практических свойств среды (шумозащита плотными посадками, разделение зон водными устройствами при сохранении зрительной целостности пространства и т.д.).
Средствами ландшафтного дизайна считаются: рельеф и сопутствующие ему характеристики земли; водный режим, атмосферные условия, зеленые насаждения. Применяются они в комплексе с архитектурными и инженерными формами и устройствами (трельяжи, каскады, подсвет, дренажные системы и пр.), что определяет необыкновенное разнообразие и диапазон использования этих элементов в среде.
Современные тенденции использования ландшафтного дизайна в среде связаны, прежде всего, с новыми техническими средствами (гидропоника, искусственный отбор и скрещивание декоративных пород, подсвет рельефа или листвы, новые материалы в фонтанах и каскадах, автоматизированное управление водными устройствами), резко повышающими необычность, яркость дизайнерских предложений («зеленые» и «водяные» стены, воздушное тепловое ограждение интерьера и пр.).
При этом наблюдается усиленное освоение с их помощью среды, считающейся «бросовой» — крыш зданий, неудобных территорий города, производственных площадок, автостоянок.
Не меньшую роль в системе дизайнерских средств формирования открытых пространств играют малые архитектурные формы — элементы наполнения среды, имеющие ярко выраженное «архитектурное» происхождение (играющие роль в организации пространства, обладающие собственным пространственным содержанием, возникшие в результате архитектурной деятельности по формированию интерьеров или открытых пространств).
К числу малых форм традиционно относятся ограды, балюстрады, подпорные стенки и лестницы, фонтаны, бассейны, фонари, скамьи, урны, цветочные вазы, навесы, перголы, киоски, беседки и другие элементы среды, которые обычно составляют часть любого средового ансамбля и проектируются с учетом его архитектурной структуры и стилистики. В наше время этот термин, в значительной степени, перекрывается понятием «средовой дизайн», поскольку в его состав вошло множество собственно дизайнерских элементов среды: информационные устройства и установки, телефонные будки, выносные витрины магазинов, стационарные навесы и оборудование летних кафе, комплексы торговых автоматов, остановки и навесы городского транспорта и т.д., т.е. элементы среды, участвующие в ее пространственной организации. Помимо внедрения в тектонику малых форм разного рода технических устройств следует отметить их тесную связь с природными формами среды, которая резко возросла с появлением новых технических возможностей ландшафтного дизайна. Наконец, третий «сосед» малых форм по среде, активно участвующий в их формообразовании — монументальнодекоративные элементы оформления среды (скульптурные, живописные, графические), которые сегодня своим силуэтом, пластикой, цветом, рисунком, то подчеркивающими, то «разрушающими» утилитарно нужные объемы и плоскости, придают совершенно необычное звучание даже самым привычным оградам, скамьям и парапетам.
Больше того, наблюдается процесс превращения элементов промышленного дизайна в малые формы — в интерьерах появляется гигантская «посуда», декоративные «печи», расчленяющие пространство, мебель из мобильного оборудования преобразуется в стационарные ступени амфитеатра, убранные цветами трубы вентиляции и отопления образуют пластические композиции — нечто среднее между абстрактной скульптурой и беседкой, «интерьером в интерьере».
Эта свобода формотворчества, подкрепленная нетрадиционными материалами и конструкциями (трубчатые каркасы, ткани, надувные и тентовые структуры), непривычной раскраской и пластикой делают сегодня малые формы чрезвычайно мощным средством создания любого образного содержания в средовых объектах и системах самого разного характера, оттеснив во многих случаях их основную функцию в исторических ансамблях — развивать в приближенных человеку масштабах стилевые характеристики «большой» архитектуры и архитектурной среды.
Именно этим объясняется большое распространение в современных ансамблях самостоятельных пространственных композиций из малых архитектурных форм, как бы не связанных с архитектурной основой, но формирующих нужные здесь человеку изолированные уголки, обрамление которых имеет свое лицо, образованное их специфическим комплексом.
Еще одна группа специфических средств формирования городской среды — произведения монументального и декоративного искусства. К ним относится система произведений скульптуры, живописи, пластики, приемов и форм, взятых из арсенала средств изобразительного искусства для формирования визуальных качеств и композиций среды.
Традиционно к этим средствам относят: крупные памятники и монументы (скульптурные группы, обелиски, стелы), подчиняющие себе пространственную ситуацию средового комплекса; рядовые скульптуры, росписи, витражи, объемные и цветовые декоративные пластические решения, выполняющие роль акцентов в художественной структуре; орнаментальные лепные и цветные украшения, повышающие выразительность плоскостей ограждений, деталей фасадов, в т.ч. архитектурные детали (лепнина карнизов, капители и пр.). Все они формируют стабильные художественные качества средовых объектов, усиливая изначальную пространственную композиционную идею.
Особый ряд средств оформления среды составляет разного рода временное убранство — цветные транспаранты, перетяжки, объемные установки (арки, колонны), гирлянды, ленты, плакаты и пр., создающие нужную атмосферу при нестандартном использовании данной среды (во время праздников, ритуальных торжеств и т.д.).
Исторически сложились довольно устойчивые формы применения монументально-декоративных средств — отдельно стоящие объекты, скульптурные или живописные заполнения фронтонов, роспись стен, орнаментация тяг, порталов и т.д., — как правило, следующих принципам архитектурной организации средового пространства. При этом, по определению, эти средства выполняют либо задачи монументализации среды, придания ей торжественного, «значительного» образа, либо — повышения декоративных качеств, яркости, цветности, свободы и разнообразия ощущений. Причем обе эти роли могут играть как орнаментально-абстрактные, даже шрифтовые художественные построения, так и фигуративные изображения, несущие «описательную» информацию.
В наши дни — в связи с расширением палитры художественных средств изобразительного искусства (появление кино- и телепроекции, газосветных установок, кинематических скульптурных композиций, суперграфики и др.), преобладанием произведений с нефигуративным содержанием, включением в орбиту художественного освоения визуальной среды декоративных свойств объектов, не несущих самостоятельной идейно-образной информации — эпоха подчинения монументально-декоративных решений архитектуре ушла в прошлое.
Теперь они часто образуют собственную пространственную композицию, отличную от архитектурной основы, усложняя архитектурно-дизайнерскую конструкцию среды; нередки варианты нарочитого разрушения тектонической логики средовой системы («сбивка масштаба» и масштабных шкал, замена образных ценностей ориентационными, «выпячивание» второстепенного в композиции на первый план, разрушение конструктивных схем и канонов и пр.). Во всех этих случаях монументально-дизайнерские элементы начинают играть в среде совершенно новую роль — они выступают в качестве своеобразных «учителей жизни», прививающих зрителю, потребителю среды новые нормы поведения, провозглашая новые культурные установки, разрушая ценности и стереотипы традиционных форм образа жизни и утверждая идущие им на смену. Разумеется, этот процесс отражает — через систему монументально-декоративных подходов — приход в общество нового понимания смысла жизни, нового мироощущения, свойственного современному этапу истории. И монументально-декоративные составляющие среды, наиболее близкие к искусству как форме общественного сознания, раскрывают это явление наиболее полно.
В этих условиях очень часты случаи необычного соединения монументально-декоративных и других средств формирования среды: ограждения пространства рассматриваются как живописное панно или пластическая композиция, бытовые вещи, мебель гипертрофируются, «вырастая» до символической скульптуры, опоры фонарей оказываются стволами пальм или покрытыми рельефом стелами, красочное, все время меняющееся информационное табло заменяет роспись, причудливая гроздь открытых лифтов становится движущейся скульптурой фасада и т.д.
Другими словами, сегодня привычные для прошлого приемы использования и проектирования монументально-декоративных форм в средовых ситуациях стали лишь малой частью современных способов их художественного освоения. И эта новая система работы с произведениями монументально-декоративного искусства в предметно-пространственных средовых композициях еще ждет специального изучения и обобщения.
Новые тенденции в формировании открытых пространств вообще ставят иначе привычные вопросы методики их проектирования. Так, для современных городских интерьеров характерны два разнонаправленных процесса: дифференциация функций и строения (выделение из комплекса открытых пространств специализированных «лакун», концентрация в избранных уличных «руслах» скоростного движения транспорта и т.д.) и интеграция назначений (многофункциональные общественные центры, например) с соответствующей пространственной организацией. При этом происходит своеобразное сращивание, «перетекание» среды пространств «открытых» и «закрытых», «стирание граней» между ними — за счет чередования крупномасштабных форм интерьеров общественных сооружений (пассажи, атриумы) и их открытых дворов и площадок, применения технических средств повышения комфортности среды (искусственное обводнение, тепловые излучатели и т.п.) и интерьеров (раздвижные стены и покрытия, обеспечивающие прямой контакт с внешней средой). А многие традиционные средства, например, объемы элементов наполнения, активно участвуют в формообразовании пространственной конструкции городских интерьеров, составляя либо «прозрачные» цепочки акцентов, разделяющих общее поле на функциональные зоны, либо обрамляя дальние планы для рядом стоящего зрителя и пр.
Современные изменения в жизнеустройстве существенно модернизируют облик городской среды, появляются новые формы предметного наполнения в старых районах, принципиально меняются приемы и средства формирования среды в новых районах. Здесь наиболее заметны три тенденции: обогащение и трансформация функционального назначения сложившихся форм городской среды за счет создания дополнительных условий для отдыха, развлечений, смены обстановки за счет разнообразия и комплексности комбинаций ее ведущих функций, внесения новых оттенков в ее использование, вплоть до театрализации отдельных общественных пространств; использование новых приемов пространственной организации городских интерьеров (появление амфитеатральных построений, линейных специализированных общественных пространств, их частичное покрытие большепролетными конструкциями, активное распространение «мини-парков» и других мест специфической кратковременной деятельности около напряженных площадей и магистралей и т.д.); стремление к яркости, необычности облика элементов городского дизайна, соединения в них самых разнородных, часто «развлекательных» функций.
Показательны приемы формирования городского интерьера в Западной Европе. Система пешеходных зон центра г. Аахен (Германия) является типичным примером поэтапного формирования единой системы пешеходного пространства на базе богатой и в меру запутанной среды немецкого средневекового города, успешно пережившего метаморфозы развития городского пространства за последние 500 лет и вступившего в XXI век.
Это достигается достаточно традиционными и испытанными средствами.
1. Формирование системы транзитных магистралей, далеко обходящих городской центр. Это тем более важно, что Аахен отнюдь не является «медвежьим углом в плотной сетке дорог этой части страны — его уникальное расположение на карте Германии объективно притягивает к нему огромные транзитные потоки.
2. Создание нового транспортного кольца вокруг ядра городского центра — оно дублирует расположенное ближе к центру малое транспортное кольцо, которое регулирует локальные транспортные потоки внутри городского ядра, обходя новые пешеходные зоны.
В перспективе все кварталы центра превратятся в единую общественную пешеходную зону города. Причем его небольшие кварталы имеют тенденцию к превращению в сплошные кварталы-дома, насквозь проходимые по первым этажам и представляющие на этих уровнях либо супермаркеты павильонного типа, либо линейные пассажи. Об освоении при этом непосредственно пространства бывших проездных улиц и площадей говорить не приходится.
Следует отметить и те элементы «начинки» городской среды Аахена, которые придают своеобразие этому городу на фоне пешеходных зон других немецких городов. Этих элементов всего два — фонтаны и скульптуры. Поскольку повторяющихся средовых ситуаций в городской среде нет, то нет даже близких по приемам решений. Каждый раз они адекватно формируют целые фрагменты городского интерьера: пересечения улиц, площади, скверы и т.п.
В контексте проблем формирования городского интерьера следует указать на законченную большую работу французских дизайнеров по комплексной реконструкции пешеходной зоны Елисейских полей в Париже.
Мощение всей зоны выдержано в светло-серых и светло-бежевых тонах и выполнено из натурального камня. Более крупный рисунок «променада» логично контрастирует с мелким мощением зоны, примыкающей к летним кафе.
Крупный рисунок мощения продолжается через проезжую часть примыкающих к Елисейским полям мелких проездов. Пропорции модулей мощения «зебры» через Елисейские поля совпадают с модулем мощения в окантовке «променада».
В общем, весь дизайн мощения восхищает тщательностью отделки деталей и отсутствием случайных элементов: все здесь взаимоувязано. По одному принципу решены сливные решетки, бордюрные камни и т.п.
К первому ряду деревьев у проезжей части подсаживается вторая полоса молодых деревьев. На участках, где она отсутствует, установлены дополнительные стилизованные фонари-стойки. Вокруг каждого дерева и его газона сделаны изящные круглые каменные бортики, от каждого дерева предусмотрен отдельный слив в общую систему водоудаления.
Система освещения диверсифицирована, т.е. используются самые различные по расположению, мощности, цвету, внешнему дизайну светильники. Освещение «променада» осуществляется как за счет дорожного освещения проезжей части, так и за счет фонарей пешеходной зоны, а также светящихся элементов рекламы, информации и т.п. Зона, примыкающая к фронту застройки, освещена также за счет подсветки фасадов, кафе, витрин магазинов и офисов.
Особое уважение вызывает малозаметная для непосвященных система лотков, сливов и решеток водоудаления. Многие сливные элементы, что применяется довольно редко, полностью выполнены из камня. Это придает дополнительную целостность всему дизайнерскому решению мощения.
Некоторые входы в метро выполнены в виде пологих пандусов, окруженных каменными парапетами. В отличие от бережно сохраненных в центре Парижа ажурных входов-козырьков «модерн» они подчеркнуто нейтральны.
Информационный дизайн выполнен крайне деликатно. Размеры букв взяты с учетом близких точек восприятия, зато часто дублированы по маршруту движения, что очень удобно для протяженной зоны движения.
Надо отметить, что крупных, загромождающих пешеходную зону отдельных дизайнерских объектов немного. Это, в основном, газетно-сигаретные киоски и сувенирные лавки. Зато много мелких: мусорные урны, рекламные тумбы и стенды, мобильные торговые лотки и т.п.
Ощущение простора (даже при обилии пешеходов), легкости и света, удобное зонирование, при котором спешащие люди не натыкаются на сидящих за столиками летних кафе, а отдыхающие за чашкой кофе или бутылочкой прохладительного, с уютом устроившись, со стороны наблюдают за парижской суетой.
Все это после реконструкции еще сильнее подчеркнуло обаяние Елисейских полей.
Подобные разработки отражают и усиливают тот особый настрой благоприятности среды, духовной наполненности, динамичности и открытости современного образа жизни, без воплощения которого невозможно сохранить и приумножить комфортность функционального и своеобразие художественного содержания городской среды.
Но эти решения значительно повышают требования к профессионализму, подготовленности тех, кто работает со средой — архитекторов и дизайнеров. В системе их знаний и умений все большую роль начинает играть та часть профессионального мастерства, которая называется гармонизацией облика среды. Этим термином обозначается приведение разнородных впечатлений от отдельных составляющих среды в непротиворечивую согласованную систему на основе коррекции, дополнения части их параметров и свойств, подчиненных общему композиционному замыслу средового образования.
В принципе гармонизация — это сторона общего дела художественной организации средового объекта. Она представляет собой и активное начало этого процесса, поиск образного решения за счет «насильственного» соподчинения назначенных автором главных и второстепенных компонентов художественной структуры и помогает выявить в облике и содержании слагаемых среды те черты, которые отвечают композиционной идее, гасят противоречащие ему проявления.
Гармоничность реализуется при соблюдении таких признаков формирования целостного художественного объекта, как повторяемость свойств целого в его частях; соподчинение частей в целом; соразмерность частей в целом; уравновешенность частей целого. Эти принципы синтезируются в одном, завершающем принципе — единстве визуальной организации объекта, включающем повторяемость как единство целого по ведущему признаку, соподчиненность как единство связей, уравновешенность как единство противоположностей и т.д. Эти принципы составляют своеобразный набор критериев гармоничной организации среды, однако безусловное его использование ограничено принципиальными различиями сущности и форм существования составляющих средовой композиции — пространства и его предметного наполнения.
Во-первых, существует своя специфика у приемов гармонизации функциональных процессов, которые используются дизайнером при составлении дизайн-концепции формирования среды. Их суть — устранение, отделение от человека дискомфортных, неблагоприятных следствий и сторон той или иной технологии, развернутый показ тех характеристик, которые способствуют удовлетворению интересов и желаний человека, приятны ему.
Во-вторых, гармонизация предметного наполнения далеко не полностью подчиняется названным принципам. Оно настолько разнородно, что, например, теряют точность положения повторяемости свойств частей и целого, их соразмерности.
Зато на первый план выходят другие проблемы: достижение масштабности совокупного предметного наполнения как по отношению к человеку, потребителю среды (соответствие размеров и форм предметов и их группировок антропометрическим, психологическим данным и требованиям), так и по отношению к средовому пространству и организации (технологии) видов деятельности; использование принципов контрастности или нюансности сочетаний пространственного начала и его предметного оснащения; согласование колористических решений среды.
В третьих, гармонизация средовых построений резко осложняется тем, что предметное наполнение часто не подчиняется требованиям теории пространственной гармонизации, хотя и позволяет проектировщику уравновешивать отдельные несообразности пространственных конструкций среды за счет своих собственных декоративно-выразительных свойств.
Разрешение этих противоречий — основа индивидуального творчества архитектора-дизайнера при работе с данной средовой ситуацией.
Особую роль в деле гармонизации среды играет весьма важное для формирования среды явление адаптации ее характеристик к потребностям потребителя. Это явление делает гармонизацию неотъемлемой частью процессов эксплуатации среды, предопределяет активную роль потребителя в художественном освоении средовых объектов, вовлеченность его, в конечном счете, в эстетическую жизнь среды, в формирование ее художественной ценности. А стало быть — ив систему обратных связей в конструкции «человек-среда», преобразующих его собственные художественные установки.