крафтовая экономика что это
На пороге крафтовой революции: как ремесленники завоевывают рынок
Футуристы и маркетологи в один голос заявляют: будущее не за массовым продуктом, а за ремесленным производством. Общество все больше симпатизирует продуктам и вещам ручной работы. Почему, выясняла корреспондент телеканала «МИР 24» Мария Лышнова.
Эти торты – как произведения искусства. И они не только вкусны, но и полезны. Марина и Полина готовят их небольшими партиями на собственной кухне – без сахара, с использованием так называемого суперфуда: ягоды макуа, кокосового масла и даже ирландского моха. Продукт эксклюзивный, что и отражается на конечной цене, она как минимум в 2-3 раза выше, чем у обычных сластей из магазина.
«Себестоимость не очень низкая, мы пытаемся снизить. Продукты зачастую дорогие, но тем не менее есть люди, которые стараются вести здоровый образ жизни. Для них наши десерты – панацея», – говорит основатель проекта Марина Виллер.
Такие пирожные, конечно, не найти на полках супермаркетов. Это штучный товар, произведенный маленькой партией и по индивидуальным рецептам. Иначе говоря, крафтовый, от английского craft – ремесло.
Крафтовая экономика – это мировой тренд. Все началось в США, когда продукция массового потребления вышла из моды. Потребители устали от одинаковых брендов и агрессивной рекламы. Им понадобилось нечто свое, произведенное с душой. Вскоре эту тенденцию почувствовали и в России. И принялись, стряпать, шить, мастерить.
«Крафтовые продукты очень популярны, это товары и продукты питания, это кустарное или ремесленное производство. Все, что относится к крафту, это ограниченное производство. Крафт – то, что на другой стороне потребления. Сначала массовое потребление, затем точечное», – говоит маркетолог Андрей Арно.
Самая популярная крафтовая продукция в России – пиво. Предполагается, что его варят на маленькой семейной пивоварне по уникальному рецепту из отборных материалов. Однако хитрые маркетологи уже воспользовались популярностью слова «крафт» и называют им массовую продукцию.
«Если человек хочет подчеркнуть, что он любитель пива, и он не согласен пить пиво массового производства, он выбирает крафтовое пиво. Хотя в большинстве случаев пиво сварено на заводах и просто имеет шильдик», – объясняет Арно.
Кстати, эта крафтовая революция – далеко не первая. Всплеск интереса к ремеслам экономисты фиксируют раз в несколько десятилетий. Как показывает предыдущий опыт, части кустарных производителей удается существенно нарастить объемы и выйти на большой рынок. В этом случае товары теряют индивидуальность и становятся частью масс-макета.С амый яркий пример – американский фаст-фуд. Ведь известные мировые сети ресторанов быстрого питания начинались с уютных семейных кафе, где гамбургеры и куриные крылышки готовили с теплом и любовью.
Мировой финансовый кризис: размышления, выводы, идеи. Коллекция публикаций по теме «экономический кризис»
Мода на крафтовую экономику дошла до России. Убьет ли она массовое производство?
На мир надвигается крафтовая революция. Ручной труд будет все более востребован, а эпоха масс-маркета уйдет в прошлое. Уже сейчас хобби и ремесло могут приносить доход, сопоставимый со средним заработком офисного служащего. Банки.ру выяснял, каковы перспективы крафтовой экономики в России.
Причиной моды на крафтовую экономику стала потребность в самовыражении, а технологии дали возможность ее реализовать, утверждают эксперты.
«В наши дни цифровая экономика меняет саму суть и организацию производства. Часть больших фабрик заменяет микропромышленность. 3D-принтер сегодня используется вместо нескольких больших станков, а завтра станет не дороже конвейерной сборки.
Только для тебя
Одновременно с появлением этих технологий растет спрос на кастомизацию и персонализацию товаров. Ведь технологии — это и ответ на спрос. А спрос на кастомизированный продукт — это в том числе спрос на ручную работу. Даже если многое можно будет напечатать, ручное индивидуальное изготовление изделия «только для тебя» ценится все больше. Если раньше стиль жизни выражался в основном через одежду, то сегодня это очень многое: велосипед и чемодан, интерьер и аксессуары, предметы хобби и коллекционирования. А самовыражению соответствует индивидуальный товар.
Спрос на кастомные предметы и расширение границ выражения своего стиля жизни — это драйверы роста крафтового производства», — говорит председатель совета директоров группы компаний «Русские инвестиции» Кирилл Игнатьев.
Поколению Y понадобилось нечто, произведенное с душой
Крафтовая экономика — это тренд, зачатки которого начались в США, когда продукция массового потребления вышла из моды. Поколению Y понадобилось нечто свое, произведенное с душой, а не на фабрике в Китае, объясняет управляющий директор «БКС Ультима» Олег Сафонов.
«Постепенно этот тренд добрался и до нас, все популярнее становятся небольшие шоурумы, мастерские, где производят аксессуары. Если в 2011 году это был лишь небольшой сегмент, то за последние шесть лет он существенно разросся. В пользу крафтовой экономики в России сыграло еще и ослабление рубля. Если за рубежом крафтовая продукция, как правило, на 10—20% дороже «фабричной», то в России она абсолютно конкурентна по ценам», — указывает Сафонов.
«Ключевая специфика крафтовой экономики в России — то, что этот сегмент попал в тренд на импортозамещение. Модно и экономично — это два хороших катализатора для тренда, который уже набрал обороты в США и Европе. Именно снижение стоимости труда в России на фоне девальвации и стало причиной популярности крафтовой экономики в нашей стране. И этот тренд начинает проникать во все сегменты рынка массового потребления. Более того, именно крафтовая экономика сейчас привлекает небольшие инвестиции, но в больших объемах, поскольку стоимость реализации проекта по производству чего-либо небольшими партиями существенно ниже по сравнению с масштабными производствами», — отмечает доктор экономических наук, член Экспертно-консультационного совета при Росимуществе, председатель НП «Центр развития инновационного бизнеса» Алексей Михеев.
Принцип джинна
По мнению Кирилла Игнатьева, угрозой для большого фабричного стандартного производства станет не только крафт, а вообще все распределенное производство. «Если раньше промышленность бежала туда, где дешевая рабочая сила, то сейчас тренд обратный: промышленность стремится близко к потребителю. Почему? Во-первых, автоматизация свела на нет фактор цены труда. Во-вторых, интернет-торговля и логистика стремятся к исполнению заказа по «принципу джинна»: помните, Волька попросил Хоттабыча — и вот, желание исполнено! Сегодня весь рынок — производство, маркетинг, курьеры — стремятся к доставке за один день. А это наиболее реально, если производство и потребитель рядом. Значит, большим компаниям понадобится не три фабрики в Китае, а сотня маленьких производств в каждом крупном городе», — прогнозирует эксперт.
По мнению Кирилла Игнатьева, распределенное автоматизированное производство и крафт, вместе взятые, отнимут часть рынка у конвейеров. А спрос на профессии ручного труда вырастет очень сильно именно в мегаполисах.
Менеджеры больше не понадобятся?
Уже сейчас можно говорить о том, что специалисты, владеющие уникальными навыками, на рынке труда востребованы больше, нежели пресловутые менеджеры среднего звена.
«В последние годы мы наблюдаем, что востребованность компетенций типа «менеджер — связующее звено» падает катастрофическими темпами. Все более ценятся специалисты, обладающие очень конкретными компетенциями, или те, кто способен быстро адаптироваться. Ценность высшего образования, безусловно, снижается. Сегодня можно привести множество примеров бизнесменов, которые сначала реализуют свои креативный потенциал, а потом садятся за парты бизнес-школ», — говорит партнер рекрутинговой компании «Марксман» Наталья Валдаева.
По словам Кирилла Игнатьева, рынок изменит подход к образованию. Оно станет лучше связано с будущим бизнесом, а не с мнимыми ценностями. В советские годы сложилась система, при которой отсутствие высшего образования считалось чуть ли не характеристикой неполноценности личности. Поэтому «корки» дипломов покупали, появились слабые вузы. А дипломированные менеджеры шли потом работать «хорошо оплачиваемыми» фрезеровщиками.
«Образование кастомизируется: кому, по сути, нужна магистерская диссертация, тот будет ее защищать (в том числе и в форме стартапа). И это может быть стартап в крафтовом производстве. В этом случае автор станет не просто мастером, но и распространителем технологии, новых умений и решений. Другие смогут за год войти в профессию и зарабатывать на рынке без всяких дипломов. Признание их труда станет высокой оценкой. Ведь спрос на мастеров и технологов в данный момент точно выше спроса на юристов и менеджеров», — указывает Игнатьев.
Крафтовой экономике нужна крафтовая валюта
«С развитием технологий распределенного реестра (блокчейна) появилась возможность производить основу крафтовой экономики — крафтовые валюты, или токены (как минимум на базе существующих блокчейн-платформ)», — говорит директор Института социально-экономической модернизации Константин Бакулев.
«Токены, выпускаемые участниками рынка, есть их долговые обязательства («цифровые векселя»), которые защищены определенными смарт-контрактами, выполняющимися при наступлении оговоренных условий. С экономической точки зрения обмен государственными долговыми обязательствами, особенно в условиях все более сомнительного демократического контроля над их исполнением, ничем не лучше обмена корпоративными или личными экономическими обязательствами. При этом существующие технологии позволяют реализовывать именно доверенные трансакции, которые могут быть завершены только после заверения их третьей доверенной стороной. Сердцевиной же локальной или отраслевой токеномики, помимо нынешних резервных цифровых валют (биткоин, эфир, вейв), смогут быть любые внешние ликвидные активы (резервные фиатные валюты, золото и т. п.), выступающие залогом ее внешнего обмена с экономикой доцифровой», — объясняет эксперт.
Станки в Китае так и будут работать круглыми сутками
Крафтовая экономика пока составляет мизерную долю в мировой экономике, указывает председатель правления Риабанка Борис Липкин. «Все это, я считаю, пока весьма умозрительно, далеко от реальной жизни. Если у человека нет денег, а таких людей 99% в мире, ему не до крафтовых товаров. Ему лишь бы подешевле. Поэтому пока человеку прикрыться нечем, как работали в Китае станки круглые сутки, так и будут работать. Исключение — лакшери-сегмент, где крафт всегда был и будет. А сейчас происходит расширение на средний класс. В связи с компьютеризацией есть возможность уменьшать товарную партию и делать товары более индивидуальными. Кроме того, ретейл сокращает издержки благодаря интернет-торговле. Но в масштабах мировой экономики это мизер, не более нескольких процентов», — говорит банкир.
Банки.ру связался с теми, кто сам занимается крафтовой экономикой, чтобы узнать, как они строят свой бизнес.
«Меня буквально захватила шоколадная лихорадка»
Елена Овсянникова, шоколадная лаборатория Chocola:
— Все началось с того, что, будучи в декрете, я пошла на курсы шоколатье. И меня буквально захватила шоколадная лихорадка. Я увлеченно экспериментировала с разными сортами шоколада, вкусами и формами. Конфеты пробовали мои друзья, просили сделать еще, рекомендовали своим друзьям. Так сарафанное радио начало приносить мне клиентов. Желающих покупать вкусное, хотя и дорогое, оказалось достаточно много. Практически все, кто хоть раз пробовал мои изделия, возвращаются вновь. Дело в том, что у шоколада, приготовленного из дорогого сырья, совсем другой вкус. И то, что мы привыкли покупать в магазинах, после этого кажется больше похожим на пластилин.
Мы присутствуем только в соцсетях: Facebook и Instagram. В ближайшее время запустим сайт. Существенная экономия на рекламе позволяет сосредоточиться на качестве продукции.
«С нами давно было хобби — деревянное дело»
Ольга Карпова, мастерская «Мулле Мек»:
— Проект возник, когда у мужа стало все плохо на работе. Как в плане зарплаты, так и в плане климата. У руля фабрики, где Саша работал начальником отдела продаж, встал «кровопийца», и захотелось бежать. Но бежать было некуда. Зато с нами давно было хобби — деревянное дело (столяркой или плотницкой назвать мы это не можем, у нас нет такого оборудования, чтобы себя так именовать). В общем, мы и раньше делали деревянную мебель для своих родных в квартиры, на дачу. Мужу нравилось, был кое-какой инструмент. А тут у родственников близких открылась фотостудия, они уже к тому моменту были раскрученными в Челябинске фотографами. Поэтому я предложила потренироваться на них и порекламироваться: мы стали бесплатно делать им деревянный реквизит в студию — все сразу, от табуретов до кроватей, люстр, объемных слов и логотипов. Они нас пиарили в соцсетях: Instagram и «ВКонтакте». Поставляли нам качественное фото изделий. Так о нас узнали, стали скапливаться подписчики — будущие клиенты.
Больше года муж совмещал основную работу и делал заказы. Спал по четыре-пять часов в сутки. Потом поняли, что это нездорово и пора делать выбор. Саша уволился. Было страшно, родственники очень настороженно отнеслись к решению, и этот скепсис давил, очень тянул вниз. Но дело потихоньку шло. Для продвижения используем «сарафан» и Instagram, который тоже работает по принципу сарафанного радио. Ничего сверхъестественного не делаем: подписчиков не накручиваем, не занимаемся масс-фолловингом (массовой подпиской). Это принципиально. Поэтому большая часть подписчиков — живые люди. Дважды сотрудничали с крупными блогерами, делали им на заказ большие изделия. Они принесли аудиторию целевую.
Стараемся выставлять только качественные фото, писать не длинные, но честные тексты: на страничке у себя не негативим, не скандалим, только позитив. Сложный момент — выкладывать личное, но без него в продвижении через соцсети никак. Мы нашли баланс, соблюдаем дистанцию, раз в две недели. Трудности? Да никаких, кроме личностных терзаний и предрассудков: а достойны ли? А имеем ли право, ведь мы же выскочки без специального образования? Журналист и инженер по технике безопасности делают мебель — это не по-советски. Ну и до сих пор возникают вопросы у знакомых: «А Саша собирается устраиваться на работу?» Это бесит. Потому что мы работаем всегда, много и намного больше некоторых устроенных на работу.
«Больше всего меня увлекло создание изделий из войлока»
Ирина Курьянова, мастерская Belle Feutre:
— В моей жизни всегда присутствовали занятия творчеством. Помимо первого технического высшего образования, я окончила курсы фотографии и дизайна. Для того чтобы найти дело, которое будет по душе, я посещала различные мастер-классы. И больше всего меня увлекло создание изделий из войлока.
Сейчас у меня отдельная мастерская, где я работаю и принимаю клиентов. Значительную часть заказов получаю через Интернет, через специальную площадку «Ярмарка мастеров». От Instagram особой пользы с точки зрения привлечения клиентов не вижу, а вот рассылок с предложениями привлечь подписчиков там великое множество. Говорят, что хорошо работает «ВКонтакте», но у меня не хватает времени, чтобы заниматься продвижением через соцсети. Это требует особых знаний и времени.
У меня довольно много клиентов из-за границы. Я была в Америке, там в местных магазинах оставляла свои изделия на реализацию, они отлично продавались. Там просто не видели подобных материалов и техники изготовления.
У меня есть мастерская, но работаю я без помощников, так как если привлекать дополнительно людей и ставить производство на поток, то уже нельзя будет говорить о том, что это авторская работа. А именно это ценят мои клиенты.
«Крафтовый бизнес — это всегда эксперимент»: что, кроме пива, может быть крафтовым, и как работают «домашние» бизнесмены
Крафтовый бизнес сегодня — довольно обширный сектор предпринимательства. От малого бизнеса в широком смысле его отличает совсем «ламповая» одомашенность и почти всегда — сильная эмоциональная привязанность владельцев к своему продукту. Крафтовые бизнесмены, как правило, хотят не только получать прибыль, но и самовыражаться, ценя свободу творчества. Кто-то создаёт продукт на своей кухне, кто-то представляет его исключительно на фестивалях, а кто-то открывает магазины и школы, при этом оставаясь верным крафту. Сегодня такие предприятия всё больше заметны в столицах и интернет-пространстве: постепенно уютные кофейни затмевают «разливайки», а сделанные своими руками вещи — товары массового производства. «Диалог» пообщался с несколькими крафтовыми бизнесменами и узнал, как запустить своё дело, развить его и жить с этим. И что вообще ждёт крафт любого рода на российской почве.
Этим материалом мы продолжаем наш партнёрский спецпроект о крафтовом пиве (и на этот раз не только о нём) с St.Petersburg CRAFT EVENT. Кстати, сейчас мы проводим «ВКонтакте» розыгрыш билетов на фестиваль!
фото с сайта pixabay.com
«Идейно вдохновлённый бизнес»
«На мой взгляд, крафтовый бизнес – это бизнес, которым управляет и владеет идейно вдохновленный основатель, не привлекающий огромные инвестиции, не купивший, пока что, огромный джип. Это бизнес, в котором реализация идеи имеет преимущество над деньгами. Ничего нового: нужны идея, капитал и время. И в каждом из этих пунктов могут возникнуть трудности», — рассказывает создатель необычного стрит-фуда, шавермы в чиабатте BIGA, Сергей Карпов.
Шоколатье Цвета Волошенюк из мастерской Carpe Diem считает, что в любом другом виде бизнеса есть определённый механизм, определённая рецептура, а крафт — это всегда эксперимент. «Крафтовый бизнес — это самовыражение», — утверждает она. — «Чаще всего он выражает взгляды самих основателей, продукт отражает пристрастия, некую направленность самого владельца».
«Я думаю, что основная отличительная черта крафтового пивоваренного бизнеса — это, прежде всего, то, что бизнеса в нём меньше, чем пивоварения», — рассказывает владелец микро-пивоварни Green Basement Brewery Дмитрий Бобылёв. — «Речь не о том, что в нём не заработать, а о том, что главным здесь является именно производство качественного, разнообразного, необычного, в каких-то случаях — экспериментального — пива. При этом не надо уговаривать и убеждать совет директоров в правильности тех или иных решений, поскольку часто владелец и пивовар — одно и то же лицо».
«Это дело моей жизни, моей души, моего сердца»
Три года назад Сергей Карпов из BIGA абсолютно случайно решил принять участие в «ресторанном дне». Тогда он с друзьями накупил батонов, взял у знакомых гриль и поехал готовить. Идея с шавермой в батоне тогда была взята из его родного Волгограда, где в студенчестве Сергей часто ел такое блюдо. Позже батон сменила чиабатта, а сам рецепт был пересмотрен. Работая над вопросом качества, друзья убрали из процесса приготовления все слабые звенья, начали брать проверенных ресторанных поставщиков, изменили процесс приготовления курицы — отказались от вертела, начали её мариновать и готовить по технологии «су-вид». Сейчас у проекта BIGA нет постоянного места, его участники готовят шаверму на фестивалях. Но это не из-за экономии, а потому что команда только-только начала искать место более обдуманно.
«До этого мы всерьёз не относились к открытию точки и это был для нас просто фестивальный фан. После прошлого сезона мы решили, что пришло наше время. Уверен, этим летом мы откроем первую BIGA в Питере. Активно переводим наше хобби в бизнес», — рассказывает Сергей.
Когда Цвета Волошенюк из Carpe Diem начинала заниматься приготовлением домашнего полезного шоколада без сахара, то воспринимала это как опыты на своей кухне и кормила своих друзей и коллег, параллельно работая на телевидении. Коллеги, оценившие её шоколад по достоинству, и подтолкнули девушку на развитие бизнеса. Они посоветовали монетизировать «шоколадную» деятельность.
«В то же время было принято решение, что пора уходить с работы, потому что шоколад стал занимать слишком много времени. Я понимала, что нужно делать выбор в сторону моего дела. Чтобы развиваться и расти дальше. Это было для меня больше для веселья, для личных интересов, потому что мне нравилось употреблять в пищу здоровые натуральные продукты, нравилось знать, из чего они сделаны», — рассказывает мастерица. Для приготовления шоколада на начальных этапах, по словам Цветы, хватает собственной кухни. Понадобятся плита, кастрюля, холодильник, формы для льда или самодельные формы из фольги. Только со временем у неё появилось специальное оборудование, а в меню её мастерской появился необычный шоколад с добавлением сыра. Сейчас ей уже не хватает времени на то, чтобы постоянно самой заниматься новыми рецептурами, новыми идеями, общением с поставщиками и клиентами, проведением мастер-классов и изготовлением, поэтому она нашла помощницу.
«Это дело стало для меня, язык не поворачивается сказать — работой. Это дело моей жизни, моей души, моего сердца. К счастью, у меня получилось найти достаточно единомышленников, которые так же горят этим делом. Ещё у нас есть Школа шоколатье, в которой каждый желающий может научиться готовить шоколад дома», — рассказывает Цвета.
«В нашей мастерской каждый мастер — дизайнер, но всё же каждый занимается своим делом. Мастер раскрашивает значки, дизайнер создает макеты», — делится своим опытом Арина Козырева из мастерской деревянных аксессуаров Prosto Woods. Работе с деревом, по её словам, научиться очень легко, как и большинству любых других вещей: от вязания и макраме до сварки — было бы желание.
«Материалы мы искали, закупали методом проб и ошибок. Сперва закупали у первого попавшегося поставщика. Конечно, цена не соответствовала качеству, что сподвигло нас на поиски других поставщиков. История избитая. Кто ищет, тот всегда найдет», — заключает она.
Познакомиться с пабами и крафтом Александру Петрову из крафтового пивного бара TOP HOPS помогли частые поездки в Лондон. «Мне по работе приходилось частенько выбираться в Великобританию, где я погружался в атмосферу лондонских пабов. Там же впервые познакомился с американскими пейл элями, и это была любовь с первого взгляда. А вообще гастрономический интерес к алкогольным напиткам испытываю долгие годы. Начинал с винных дегустаций, потом не один год знакомился с виски, читал книги, смотрел документальные фильмы», — говорит он.
Однако бар TOP HOPS — это не только «про пиво». Концепция заведения базируется на «трёх китах»: широкий выбор пива — аутентичная мексиканская кухня — соул-музыка в различных своих проявлениях.
«Мексиканская кухня появилась потому, что у одного из учредителей родственные связи в Мексике, а ещё потому что она очень яркая с точки зрения палитры вкусов и внешнего вида. В нашем сером климате именно такой яркости не хватает», — добавляет Александр.
Музыкальная направленность заведения проявляется во всём, начиная с оформления (на стенах портреты известных джазовых и соул-музыкантов, выполненные Ингой Гурвич) и заканчивая регулярными диджей-сетами от ведущих российских и зарубежных коллекционеров соул-музыки. Создатель заведения и сам является музыкантом и коллекционером винила с 15-летним стажем.
«Наше первое заведение располагалось в Сапёрном переулке. Однако там мы не смогли воплотить в жизнь все наши амбиции. Возникли проблемы с соседями, как это бывает во многих барах, расположенных в жилых зданиях исторического центра. Мы проработали там год и поняли, что надо искать другое пристанище, если хотим развиваться. Заведение на Фонтанке стало для нас большим шагом вперёд во всех отношениях: и с точки зрения «начинки», и с точки зрения вложенных средств и усилий». На сегодняшний день бренду TOP HOPS уже три года.
«Как только я найду такую нишу, которая ещё не занята, — стану миллионером»
«Сейчас крафтовый бизнес в России и Петербурге набирает обороты. Когда я начала заниматься шоколадом, в 2015 году, — это было не так распространено. Сейчас много успешных крафтовых компаний, которые производят именно шоколад, веганские сладости, распространён сегмент сыроварен, фермерские хозяйства, производства молочных продуктов, йогуртов. Конкуренция здесь присутствует», — говорит Цвета, но, как показывает её опыт, на каждый товар есть свой потребитель и своя аудитория. «Мы дружим со многими крафтовыми шоколатье и не чувствуем уменьшения своей аудитории, делимся рецептами, с нами делятся рецептами. Хотели бы открыть свой магазин. Даже салон шоколада, который бы включал в себя бутик и даже музей шоколада, где бы были представлены какао-бобы, какао-плоды, все изначальные ингредиенты, чтобы люди, приходя туда, имели представление, как шоколад готовится, как он попадает к ним на стол. Мы бы рассказывали об истории шоколада, это очень интересная тема», — заключает шоколатье.
«В Питере круто двигается кондитерка и несетевые проекты пекарен, безглютеновые продукты заквасочные, без сахара, вообще любые! Много керамики и гончарки очень красивой, но очень дорогой», — считает Сергей Карпов. По его мнению, конкуренции у всех хватает, потому что уровень входа в такие виды деятельности достаточно низкий и каждый может рискнуть. «Как только я найду такую нишу, которая ещё не занята, я стану миллионером и напишу об этом книгу», — шутит Сергей.
Дмитрий Бобылёв считает, что перспективы развития крафта в Петербурге и России туманны и в большей степени связаны с тем, какие шаги будет предпринимать государство, как в части регулирования производства пива, так и рынка в целом. «Так, вместо совершенствования системы взаимодействия между государством и производителями пива, оптимизации и упрощения документооборота, поддержки малых пивоваров, государство выступает с инициативами о лицензировании производства, маркировки пивоваренной продукции и запрете ИП заниматься продажей пива. Все эти инициативы не решают существующих проблем пивоваров, а только создают новые», — говорит пивовар. Несмотря на то, что в России крафтовому пивному рынку ещё есть, куда расти, он полагает, что в ближайшем обозримом будущем он вряд ли полностью сменит привычный: «Во-первых, это не самоцель, во-вторых, массовый потребитель как пил «традиционные» сорта пива, так и пьёт, плюс крупные производители так или иначе подстраиваются под изменения потребительского рынка и выпускают собственные «крафтовые» сорта пива».
Александр Петров отмечает, что за последние несколько лет российская крафтовая индустрия в пивной отрасли прорвалась вперёд семимильными шагами. «Российские пивоварни за последние лет шесть проделали, пожалуй, такой же путь, как американские — за 20. У них так называемая «крафтовая революция» началась ещё в 80-е, и сегодня рынок является высокоразвитым и высококонкурентным. На полках в любом супермаркете — сотни, если не тысячи бутылок выставлены. Активно идут процессы слияния и поглощения. Крупные компании начинают выпускать «околокрафтовые» линейки или открывают под это отдельные подразделения. Этот тренд можно наблюдать и в Америке, и в Европе. С другой стороны, и «крафтовые» пивовары не зацикливаются на специфичных сортах для биргиков и начинают выпускать более «народное» пиво. Это движение, в некотором роде, навстречу друг другу. В России эти тенденции ещё не настолько ярко выражены, но недавние сделки в дистрибьюторском направлении уже продемонстрировали определённую зрелость российского пивного рынка и предпосылки для появления крупных игроков», — утверждает он.
Подготовил Егор Щербота / ИА «Диалог»