На чем держится россия
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Россия
За счет чего живет Россия
Вы когда-нибудь покупали российские товары? За счет чего живет российская экономика?
Россия — самая большая по территории страна в мире. Численность населения РФ составляет 142,5 миллиона человек, и она является своего рода мостом между Азией и Европой. Однако почти невозможно встретить на полках магазинов за рубежом хоть какой-то продукт или товар, изготовленный или разработанный в России.
Почему так происходит? Что производит российская экономика?
До распада Советского Союза в 90-е годы экономика СССР представляла собой гигантскую машину, которая кормила коммунистические страны Варшавского договора.
С приходом горбачевской «перестройки» и «гласности» Россия повернулась в сторону капитализма, и вот уже более 20 лет она является обществом потребления. Сейчас Россия в огромном количестве импортирует товары, произведенные в некогда «вражеском стране».
Если вы спросите иностранца, что он знает из российских товаров, то в ответ услышите — водка и икра. Никто не сможет назвать какой-то другой товар, произведенный в Российской Федерации. Вы когда-нибудь покупали часы, автомобиль, спортивную обувь или солнцезащитные очки, произведенные в России?
Несмотря на отсутствие российских товаров народного потребления на мировом рынке, производственная структура в России считается современной.
Доля сельского хозяйства в ВВП России — 4,4%, а число занятых в этой сфере экономики составляет 10%.
Доля промышленности в ВВП России — 37,6%. Доля занятого населения в промышленности — 27,5%.
Доля сферы услуг в ВВП России — 58%, а число занятых в этой сфере экономики составляет 62,7% (2012 год).
Уровень безработицы в России — 6,2% от численности экономически активного населения страны. Инфляции за прошлый год в России составила 5,3%.
После тяжелых времен переходного периода от социализма к капитализму Россия вошла в этап макроэкономической стабилизации, оставляя в прошлом кризис рубля и недоверие со стороны представителей крупного западного капитала.
В недавно опубликованном докладе Института развития Мурсии, посвященном развитию торговых отношений с Россией, говорится, что Российская Федерация располагает богатейшими сырьевыми и углеводородными ресурсами: природным газом, нефтью, золотом, алмазами, медью, редкими металлами, ураном, бокситами, серебром и платиной.
Россия имеет самые богатые в мире ресурсы природного газа и является их крупнейшим мировым экспортером. Экспорт нефти и газа за рубеж является основным источником поступления валюты в Россию.
Однако во многом промышленость России напоминает застойные советские времена, несмотря на то, что отдельные отрасли имеют высокий технологический уровень. Так, наиболее развитыми секторами промышленности являются: металлургия, машиностроение, металлургическая, химическая, целлюлозная и пищевая промышленность.
Промышленость в основном сосредоточена в европейской части России — это Москва, Санкт-Петербург, Нижний Новгород, Екатеринбург, а также в Сибири — Томск, Новосибирск.
В докладе Института развития Мурсии отмечается, что наиболее развитый сектор российской экономики приходится на сферу услуг. В 1990 году доля сфера услуг в ВВП России составляла 15%, в 2010 году — 62%.
Что продает Россия?
Россия является вторым мировым производителем нефти после Саудовской Аравии и крупнейшим мировым экспортером природного газа. Поэтому не случайно, что основные статьи российского экспорта приходятся на нефть, природный газ, удобрения и химическую продукцию.
В 2012 году объем российского экспорта углеводородов составил 306,3 миллиарда долларов. На втором месте сырьевые ресурсы — 77 миллиарда долларов, затем следует экспорт железа и стали — 22,5 миллиарда долларов.
Важной статьей российского экспорта является продажа за границу жемчуга, природного или культивированного, драгоценных или полудрагоценных камней, драгоценных металлов — 11,1 миллиарда долларов.
Россия также экспортирует за рубеж ядерные реакторы, котлы, машинотехническое и электротехническое оборудование — 7,5 миллиарда долларов. Остальная часть российского экспорта приходится на продажу зерновых, древесины, меди и алюминия.
Торговля с Испанией
Все попытки Испании в условиях кризиса увеличить экспорт своей продукции и сократить импорт из России безрезультатны. Положительное сальдо торгового баланса остается за Москвой. В 2012 году Испания импортировала из России товаров на сумму 10,6 миллиарда долларов (-11% по сравнению с 2011 годом). Экспорт составил 3, 7 миллиарда долларов (+7% по сравнению с прошлым годом).
Россия закупила в Испании автомобилей, тракторов и запасных частей к ним на сумму 708 миллионов долларов. На втором месте машинотехническое и электротехническое оборудование — 407 миллионов долларов. На третьем месте сельхозпродукция и мясо — 338 миллионов долларов. Затем следует экспорт в Россию испанских фруктов и овощей.
В свою очередь основной испанский импорт из России приходится на нефть и нефтепродукты. Испания закупила в России в прошлом году дизельного топлива, бензина и мазута на сумму в 9,1 миллиарда долларов. Также в значительно меньшем объеме Испания закупает в России металлы и изделия из них (372 миллиона долларов) и пшеницу (232 миллиона долларов).
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Почему за 20 лет Россия так и не перешла от стагнации к развитию
Уроки минувших десятилетий российские власти усвоили плохо – они научились преодолевать кризисы и обеспечили макроэкономическую стабильность, но им не удается решить более сложную задачу – вывести экономику на траекторию развития.
От кризиса к кризису
20 лет назад, в 1999 г., Россия выбиралась из тяжелейшего кризиса, обернувшегося дефолтом, глубоким экономическим спадом, обесценением рубля, падением доходов. Девальвация и высвободившиеся мощности дали экономике импульс – рост на 6,4% в 1999 г. и на 10% в 2000 г.
Выбираясь из кризиса, власти готовили реформы – рассчитанную на 10 лет программу Германа Грефа. Были проведены пенсионная и налоговые реформы, включая введение «плоской шкалы» подоходного налога, приняты Трудовой, Земельный и Бюджетный кодексы, начались переговоры о присоединении России к ВТО и создании Таможенного союза. Это были основные достижения начала 2000-х гг., вспоминает профессор Высшей школы экономики (ВШЭ) Олег Вьюгин, работавший первым замминистра финансов и первым зампредом ЦБ: эффективная налоговая реформа, начало реализации программы Грефа, приватизация и заявление президента Владимира Путина о верховенстве права позволили восстановить доверие бизнеса к власти, придали уверенности частному сектору, что спровоцировало приток капитала в страну. В 2000-е гг. шел восстановительный рост, опиравшийся на первые итоги рыночных реформ и растущие нефтяные доходы, указывала директор Центра развития ВШЭ Наталья Акиндинова.
Нефтяными долларами власти оплатили себе право на бездействие: реформы отошли на второй план. Резервы стали «мощным фактором торможения модернизации, поскольку позволяли снижать социальную напряженность за счет замедления реструктуризации предприятий-банкротов», писали в 2012 г. ректор РАНХиГС Владимир Мау и научный руководитель ВШЭ Евгений Ясин в докладе о рыночных реформах. Программа Грефа, по его собственным оценкам, была выполнена примерно лишь на треть. От нее фактически отказались, вспоминает Вьюгин. Началось усиление централизации власти – прямые выборы губернаторов были заменены их назначением, права местного самоуправления ограничены, а контроль за бизнесом ужесточался. Отношение властей к верховенству закона и опоре на частный сектор в развитии экономики стало меняться, констатирует Вьюгин: у них появилось желание контролировать частный бизнес и привлекать его к финансированию, в том числе теневому, политических задач. Переломной точкой стало дело ЮКОСа, когда в 2003 г. были арестованы и затем осуждены Михаил Ходорковский и Платон Лебедев, а активы компании достались «Роснефти». Начала реализовываться линия на господство государства во всех стратегических секторах, писали Ясин и Акиндинова.
Повышение роли государства проявлялось по крайней мере в трех формах: расширение госсобственности, рост бюджетных доходов и расходов, компенсация недоверия к бизнесу и финансовым институтам за счет развития государственных финансовых структур, перечисляли Мау и Ясин. Целью новой политики стало повышение контроля государства над финансовыми потоками и экономикой в целом, все больше власти полагались на инвестиции бюджета.
Проявлением этого курса стало создание госкорпораций (в 2007 г. появились «Ростех», «Роснано», «Росатом», ВЭБ.РФ, Фонд ЖКХ и «Олимпстрой». – «Ведомости»), получивших ресурсы в виде активов и денег. Только в 2007 г. на их капитализацию было направлено более 600 млрд руб.
Движение экономики, запущенное позитивными ожиданиями, по инерции продолжалось вплоть до 2008 г., замечает Вьюгин. К 2008 г. экономика страны вышла на пик – ВВП составил 108% к 1990 г. Но впереди ее ждал новый шок – мировой финансовый кризис 2008–2009 гг.
Накопление проблем
Властям пришлось переходить от политики «управления ростом благосостояния» к борьбе с кризисом и его последствиями, писал Мау. В банковскую систему было влито более 5 трлн руб., крупнейшим компаниям были предоставлены госгарантии, ВЭБу – средства для поддержки фондового рынка и т. д. Была снижена федеральная часть налога на прибыль (что позволило предприятиям сэкономить почти 500 млрд руб.), изменены правила амортизации, удалось предотвратить банкротство системообразующих предприятий. Вместе с увеличившимися расходами (примерно на 660 млрд руб. в 2009 г.) всего на бюджетное стимулирование в 2008–2009 г. власти потратили более 2 трлн руб.
Весной 2009 г. цены на нефть вновь начали расти, а мировая экономика – восстанавливаться. Вслед за этим начался восстановительный рост и в России. После падения на 7,8% в 2009 г. ВВП страны увеличился на 4,5% в 2010 г., а затем рост стал затухать – и даже дорогая нефть уже не могла поддержать экономику. Со стороны внешнего спроса поддержки тоже не оказалось. Если за четыре докризисных года (2005–2008 гг.) рост мировой экономики составлял в среднем 4,9% в год, то за четыре посткризисных (2010–2013 гг.) – 3,8%, причем все четыре года его скорость падала. Ухудшение внешнеэкономической конъюнктуры привело к падению прибыли предприятий, нехватка ресурсов резко ограничила возможности финансирования инвестиционных программ: в 2013 г. инвестиции в основной капитал упали впервые с 2009 г. Расходы бюджета, возросшие в предвыборные 2011–2012 годы, в реальном выражении начали сокращаться.
Стало понятно, что докризисная модель роста 1999–2008 гг., основанная на потребительском спросе, себя исчерпала. Требовалось переходить на инвестиционную модель и принимать трудные политические решения – провести масштабную приватизацию и принять меры для улучшения инвестиционного климата, указывал Мау. Частично такие задачи попали в программу ставшего в 2008 г. президентом Дмитрия Медведева. С его приходом появились новые надежды, вспоминает Вьюгин: были декриминализированы отдельные статьи Уголовного кодекса, обещано, что в основе политики государства будет лежать принцип «свобода лучше, чем несвобода». Была принята программа приватизации, совершенствовалась судебная практика по бизнес-спорам, была создана группа экспертов для анализа дела ЮКОСа, госкорпорации было предложено преобразовать или ликвидировать, создавался международный финансовый центр.
В итоге из кризиса экономика вышла в тупик. Проблемы копились и не решались, перечисляли экономисты, участвовавшие в разработке Стратегии-2020: «демографический крест» – сокращение числа занятых при росте числа пенсионеров, «ножницы конкурентоспособности» – высокие издержки при слабых институтах, «институциональные разрывы» – отсталые институты при высоком качестве человеческого капитала и «сырьевая зависимость». Россия получила слишком слабый пинок, чтобы очухаться, все более-менее обошлось, говорил Ясин, было бы больше пользы от более серьезных испытаний, которые мог принести экономический кризис.
Российская экономика 1999–2019
ИСТОЧНИКИ: «ЭКСПЕРТ РА», «ВЕДОМОСТИ»
Стабильно без развития
Кризис сильно ударил по людям: девальвация вкупе с ограничением предложения продовольствия из-за антисанкций спровоцировали инфляционный шок – ускорение роста цен до 11,4% к концу 2014 г. ЦБ ответил введением в конце ноября плавающего курса рубля, а затем был вынужден экстренно повысить ключевую ставку до 17%.
Реальные располагаемые доходы россиян начали падать уже в 2014 г., на следующий год падение ускорилось до 3,2% и 5,9% в 2016 г. Пытаясь сохранить привычный уровень потребления, люди начали копить долги, что привело к сильному росту потребительского кредитования – с 2018 г. доля обязательных платежей домохозяйств по необеспеченным потребительским кредитам увеличилась с 7,5 до 8,4% доходов, а доля домохозяйств с кредитами превышает 40%.
Внезапным для избирателей стало решение о повышении пенсионного возраста, с помощью которого власти рассчитывают получить ресурсы для увеличения пенсий, снижения нагрузки на бюджет, увеличения рабочей силы в экономике. За внезапность решения Кремль заплатил ростом протестных настроений населения.
Несмотря на внешнее сходство с кризисами 1998 и 2008 гг., последний спад оказался куда глубже и сложнее. Его можно сравнить лишь с трансформационным периодом 1990-х гг., писала Акиндинова. Россия попала в «ловушку среднего дохода», объясняет замдиректора Центра развития ВШЭ Валерий Миронов: быстро растущие экономики обычно замедляются, когда исчерпывают «преимущества отстающего» – получение большей прибыли из-за низких издержек. Аналитики «Ренессанс капитала» предрекали России 10 лет (до 2023 г.) роста темпами не выше 2% в год. Пока реализуется именно такой сценарий – по прогнозу Минэкономразвития, с 2021 г. темпы роста экономики превысят 3%, но большинство экспертов в это не верят. Только один из 25 аналитиков, опрошенных ВШЭ, надеется на 3%-ный рост ВВП, и то лишь в 2024–2025 гг.
Из-за неоправдавшихся надежд на реформы сформировался кризис доверия к государству, констатировали аналитики Всемирного банка. Единственным успехом властей стали макроэкономические реформы – переход к таргетированию инфляции, стабилизация бюджетных расходов и новое бюджетное правило, перечислял Гуриев. «Но макростабильность – это еще не рост», – предупреждала председатель ЦБ Эльвира Набиуллина этим летом. Бюджетного ресурса тоже недостаточно: госинвестиции не могут подменить частные. Чтобы они росли, бизнес должен быть готов рискнуть собственными деньгами, объясняла она, «а готовность взять на себя этот риск напрямую зависит от пресловутого инвестиционного климата», но теперь эти слова «иногда похожи на крик отчаяния». «Нужны жесткие ограничения даже на скрытую экспансию госсектора и регулятивный раж, придется возобновить реальную приватизацию и развитие фондового рынка», – указывает главный экономист «Эксперт РА» Антон Табах.
Вера в справедливость, частное предпринимательство подорвана, взамен установлен полный административный контроль над судебной системой, которая, казалось, должна была обеспечивать соблюдение законов, описывает состояние инвестиционного климата Вьюгин: в ответ частный сектор куда осторожнее принимает решения об инвестициях, а ставка на госинвестиции все больше растет. Дальнейшее изменение системы невозможно без изменений самой ее сути, говорил федеральный чиновник: без изменения политической ситуации, конкуренции, без устранения неравенства и несправедливости в распределении ресурсов.
Денег.net: Недвижимость покупают только в кредит, собственные средства у населения давно кончились
Число тех, кому банки даже в принципе способны одобрить ипотеку, уже стремится к нулю
Рынок ипотечного кредитования в РФ установил ещё один рекорд — второй раз подряд. Общая сумма выданных кредитов, согласно предварительным оценкам, выросла на 23% по сравнению с 2020 годом, куплено или ещё в процессе оформления жилья примерно на 5,5 трлн. рублей. Ещё около двух миллионов россиян стали новосёлами, но, увы, легко им не будет.
Данные госкорпорации ДОМ. РФ звучат более чем оптимистично — у нас опять победа, ура-ура, и всё такое.
«По итогам 2021 года выдача ипотеки составит 1,8−1,9 млн. кредитов на 5,4−5,5 трлн. рублей, что на 4% больше аналогичных показателей предыдущего года в количественном выражении и на 23% в денежном. Это значит, что рынок ипотеки не только восстановился, но и превысил докризисный уровень», — считают в ДОМ.РФ.
Напомним, что в 2020 году было выдано 1,7 млн. ипотечных кредитов на 4,3 трлн. рублей. По сравнению с 2019-м это на 35% больше количественном выражении и на 50% в денежном.
На фоне падения реальных доходов населения, взрывного роста цен и безработицы подобные показатели, на первый взгляд, кажутся фантастическими, нереальными. Но, как оказалось, всё действительно так.
«Основные покупатели — именно ипотечники, их 99%. Да и те, кто продают, тоже берут кредит и, в свою очередь, что-то покупают. Все понимают, что деньги могут обесцениться в любой момент, даже долларам уже нет особого доверия. А вот квартира или дом — это совсем другое дело. И к долгам люди относятся как-то философский, я бы даже сказала, просто. Мне, как человеку „старой закалки“, этого не понять, но факт», — говорит риэлтер Татьяна Иванова.
Новостройки если и покупают, то самые дешёвые, в структуре ипотечного спроса, по данным ЦБ РФ, они не превышают 30%. Берут «вторичку», причём самую недорогую, по словам риэлторов, этот сектор рынка быстро «вымывается» и уже близок к исчерпанию. В регионах — дешёвая «двушка», в столице и крупных мегаполисах — «однушка» на окраине или в пригороде.
Около пяти-шести миллионов рублей в Москве и около полутора-двух миллионов в местах попроще. Например, в Костроме вполне реально купить неплохую «двушку» за 1,4−1,5 млн. рублей с торгом, в Курске чуть дороже — 1,5−1,7 млн. рублей, цену тоже можно обсудить. В райцентрах — в два-три раза дешевле. Примерно так и складывается «средняя температура по больнице», крупные города дают основной финансовый вклад.
Но сильно выработан не только доступный жилищный фонд, число тех, кому банки даже в принципе способны одобрить ипотеку, уже стремится к нулю. На днях Центробанк выпустил очень интересную аналитическую записку — «Об оценке потенциального спроса на ипотеку», в данном коротком материале немало крайне любопытных цифр. Бесспорно, исследование ЦБ далеко не идеально — оно частично опирается на данные Росстата — но умный да поймёт. Понятное дело, иные цифры сотрудникам Банка России брать просто нельзя, а вот произвести небольшую «коррекцию» данного материала своими силами доступно любому грамотному человеку. Аналитическая записка находится в свободном доступе, на сайте ЦБ.
«Аннуитетный платеж по стандартной ипотеке на первичном рынке составляет около 31 тыс. руб. в месяц при ставке 6,5% и 35 тыс. руб. при ставке 8,5%. Безопасный уровень доходов семей из двух человек, которые могут обслуживать такую ипотеку, составляет 61−70 тыс. руб. (с учетом стандартного предположения о том, что комфортный ежемесячный платеж по ипотеке должен составлять не более 50% от ежемесячного дохода семьи). Согласно данным Росстата за 2020 г., этому условию удовлетворяли доходы 14% всего населения России, или около 10 млн семей, включая те, которые уже имеют ипотечные кредиты», — это, можно сказать, ключевая цитата данного документа. Судя по всему, там, где фигурируют 8,5%, пропущены слова про вторичный рынок, но это уже несущественные детали.
А теперь, даже ничего не считая, просто прикинем. Данные Росстата о росте благосостояния «уважаемых, панимаешь, рассеян», как бы сказать помягче, слишком оптимистичные. И о том, сколько они получают, тоже. Впрочем, люди из ЦБ хитро так на это намекают. «Фактически возможностью осуществления таких выплат по ипотеке обладают меньше людей, поскольку многие из них априори обладают повышенной долговой нагрузкой из-за выплат по другим, ранее выданным кредитам».
Но неужели банки, которые выдавали (и продолжают выдавать!) ипотечные кредиты, всё это не понимали и ранее? И как вообще люди, особенно в провинциях, их получали?
Начнём с ответа на второй вопрос. В качестве первоначального взноса очень многие использовали так называемый «материнский капитал». Это в столицах данная сумма — мизер, а в каком-нибудь Урюпинске — ДЕНЬГИ. Далее менеджер банка получал «подкорректированную» справку 2НДФЛ, благо, ответственности за её предоставление легко избежать. Достаточно «прикинуться шлангом» и сказать, что знать не знаешь, что там написано в бумажке — суд вас оправдает. Если будут ловить…
Между прочим, вопрос про поддельные 2НДФЛ — крайнее популярный в Рунете! Более того, уже давно действуют различные фирмочки, которые «нарисуют» вам какой угодно доход.
Знают ли про это банки? Это мы подошли к первому вопросу. Да, знают. Но «менеджерам самого среднего звена», которым начальство «спустило план», как-то всё равно. Печать есть? Есть! Маткапитал имеется? Да, тоже бумажка с печатью. Ну и чудненько — кредит одобряем-с!
Однако «критическая масса» — в данном случае не урановая, но столь же взрывоопасная — накапливается, и вскоре она рванёт. Да так, что всем чертям станет тошно.
Сперва упадут цены на недвижимость, про это есть в материалах ЦБ. Вал ипотечного спроса «перегрел» рынок, и вскоре, когда он сойдёт на нет (что, как вы видим, произойдёт уже завтра), покупателей просто не станет.
Ещё одним фактором станет скорая отмена так называемой «льготной» ипотеки, где процентная ставка частично субсидируется государством.
Застройщики уже заранее рвут волосёнки на пятой точке. Да, это тоже сильно ударит по ценам.
«Льготная ипотека стала для рынка существенным драйвером роста и поддержкой в сложный период. Программа зарекомендовала себя как эффективная мера, и, на наш взгляд, отказываться от нее на данном этапе преждевременно. Застройщики, как и банки, должны быть уверены в завтрашнем дне, начиная крупные проекты, требующие серьезных ресурсов. Поэтому отмена программы, на наш взгляд, может оказать негативное влияние на рынок в краткосрочной и среднесрочной перспективах», — плакается первый заместитель генерального директора концерна «Крост» Марина Любельская.
И вот мы подошли к самому интересному. И печальному. Итак, цены на недвижимость сильно упали (по ряду прогнозов — на 35−50% и более), а материальное положение «электората», как презрительно называют граждане РФ власти, ещё сильней ухудшилось. Собственно, данный процесс вовсю идёт, и тут ЦБ тоже регулярно бьёт тревогу. Начнутся банкротства ипотечников, и они породят вал иного рода, с «цепной реакцией».
Потому что, получив ряд просрочек и невозвратов, тот или иной банк начнёт думать, что делать со своим пакетом потенциально крайне опасных ипотечных договоров. И попытается его продать. Желающих продать будем много, купить — мало. Или вообще не будет. Рынок торговли ипотечными договорами в одночасье рухнет.
Да и банковской системе в целом станет худо, так как несметные триллионы рублей ссуд, платежи по которым растянуты до предела (по данным ДОМ. РФ средневзвешенный срок ипотеки вырос до 20 лет и почти 11 месяцев — тоже рекорд!) превратятся в потенциальные нули. Отобрать у миллионов граждан их квартиры и дома не получится, это чревато социальным взрывом. Да и что потом делать с этой недвижимостью, которая сильно подешевела? Проблема, причём системная…
В принципе, граждане РФ делают всё правильно — берут кредиты дабы их когда-нибудь отдать. Или не отдать, если власть в стране таки поменяется. Правда, легко в любом случае не будет, так или иначе нервишки потрепать придётся. Законодательство уже «откорректировано», выселять людей из единственного жилья можно, вот только решался ли власти на это? Бесспорно, сперва такие случаи будут, но если народ объединится (а вероятность этого крайне велика), то едросы не решатся доводить дело до всероссийского бунта.
Можно ли избежать катаклизмов? Можно.
«Важно отметить, что устойчивое ускорение роста российской экономики и доходов населения способно расширить потенциал для ипотеки, дополнительно увеличивая платежеспособный спрос на постоянной основе. Положительный эффект для рынка ипотеки будет еще сильнее, если опережающими темпами будут расти доходы домохозяйств, относящихся к средним децилям по распределению доходов. Именно в этой группе домохозяйств рост доходов способен сильнее всего увеличить платежеспособный спрос на ипотеку», — говорится всё в той же аналитической записке ЦБ.
То есть всё просто — нужно не «кошмарить бизнес» и давать людям зарабатывать. Однако для едросов данные слова сродни крамоле. Ведь самодостаточные граждане, которые уверены в завтрашнем дне, могут и задуматься — а нужны ли им такие «слуги народа»?