На чем тренируются медики ставить уколы
Не получаются инъекции (( как научиться?
Первый год. Форум медицинских сестёр
Не получаются инъекции (( как научиться? ⇐ Первый год
Сообщение Aspirinka » 20 сен 2011, 15:10
Сообщение Romashka » 20 сен 2011, 22:57
Сообщение ВВС » 21 сен 2011, 10:39
Сообщение Galisha » 21 сен 2011, 20:44
Сообщение omnifix » 21 сен 2011, 20:57
Сообщение Romashka » 22 сен 2011, 12:22
Сообщение Aspirinka » 22 сен 2011, 16:54
Спасибо большое за внимание к моей проблеме!Romashka, как-то не горят особо друзья желанием отдавать себя науке )) Особенно человеку еще толком не умеющему ничего и у которого ампулы в руках дрожат ))). У нас на занятиях преподаватель предлагала поколоть друг друга, народ перепугался и отказался. П/к я два раза одногруппнице делала, но каждый раз руки ходуном. Понимаю, что нужна постоянная практика, чтобы снять страх. Постараюсь попасть на летнюю практику в реанимацию. А пока придется видимо саму себя колоть ))Но на занятиях надо показывать манипуляции, а я дрожу, мне стыдно ужасно и естественно я начинаю уже предварительно паниковать, что у меня не получится и как следствие ничего не получается. МОжет мне надо нервную систему как-то успокаивать, или какую то гимнастику для рук?
Добавлено спустя 3 минуты 37 секунд:
Сообщение ВВС » 22 сен 2011, 20:38
Сообщение bmv » 23 сен 2011, 13:13
Сообщение LadyS » 24 сен 2011, 10:47
На чем тренируются медики ставить уколы
В общем теперь у меня новый сайт. Тот же блог, но уже на домене первого уровня https://survivalpanda.ru/ Здесь же статьи продолжу выкладыва.
понедельник, 13 апреля 2015 г.
Элементарный самодельный тренажер для проведения внутривенных инъекций
В комментариях к статье по постановке капельницы меня спрашивали, как же обеспечить сам внутривенный доступ.
Я долго думал стоит ли писать данную статью, консультировался с знакомыми медиками. Собственно они и подсказали мне конструкцию простейшего тренажера на котором можно тренироваться в проведении внутривенных инъекций.
Перед тем, как пройти под кат ознакомьтесь и осознайте следующие предупреждения:
Для изготовления данного макета нам понадобится:
Рулон бумажных полотенец
Резиновые перчатки
Капельница наполненная подкрашенной водой
У перчатки отрезаем один палец и продеваем сквозь него трубку от капельницы. Это и будет наша вена.
Затем перчатку натягиваем на рулон бумажных полотенец. Тренажер готов.
Макет довольно реалистичный. Ток крови создается капельницей. Трубка вполне похожа на вену, как по виду, так и на ощупь. Ощущения при проникновении иглы в вену похожи на настоящие.
Теперь я покажу, как проводится внутривенная инъекция.
Внимание, все действия должны проводится в перчатках. Я их не надевал для большей наглядности и контрастности фотографий.
Выше места предполагаемого укола накладываем жгут чтобы увеличить наполнение вены. Просим пациента несколько раз сжать и разжать кулак.
Выбираем хорошо видимую и пальпируемую вену.
Берем спиртовую салфетку и протираем место инъекции по спирали от центра к периферии.
Набираем лекарство в шприц. Вкалываем примерно под углом в тридцать градусов. Срез иглы должен смотреть вверх.
Второй рукой(без шприца/катетера) тянуть вену вниз от жгута. Вены весьма эластичны и могут вильнуть на миллиметр и этого хватит,чтобы промахнуться
При проколе чувствуется провал, значит попали в вену. Теперь необходимо слегка потянуть поршень шприца на себя, создавая разрежение. Если кровь пошла в шприц, значит точно попали в вену.
Снимаем жгут и вводим лекарство с интенсивностью указанной в инструкции к препарату.
После завершения инъекции вынимаем шприц, к месту прокола прикладываем еще одну спиртовую салфетку и заклеиваем пластырем.
Для установки катетера первые шаги вплоть до протирания места укола спиртовой салфеткой остались те же.
Затем вскрываем катетер.
Вот, как он выглядит
Это двусоставная фиговина состоящая из иглы и трубки, которая надета на эту самую иглу.
Удерживаться катетер может двумя способами, кому как удобно.
Вводим катетер в вену.
Признаком того, что мы попали в вену будет служить кровь попавшая в заднюю часть катетера.
На бумаге будут образовываться подтеки, это от того, что трубка капельницы не очень эластичная. С настоящей веной такого не происходит.
Держим заднюю часть катетера с иглой неподвижно левой рукой. Правой продвигаем переднюю часть (трубку) вперед по вене. Снимаем жгут и осуществляем пальцевое прижатие вены.
После продвижения катетера до упора вынимаем иглу.
Если мы сразу готовы вводить лекарство, то подключаем к катетеру шприц или капельницу.
В противном случае свободной рукой снимаем белую крышечку с иглы.
И накручиваем ее на катетер. Теперь можно отпустить прижимаемую вену.
Сам катетер закрепляем пластырем.
по мере освоения навыка можно усложнить наш тренажер, сделать в материале «руки» проточку,чтобы вена сидела глубже. Использовать более тонки трубки меньшего диаметра, надевать на «руку» больше перчаток имитирующих кожу. Использовать менее контрастные цвета жидкости для наполнения «вены»
В общем простор для творчества
Вот собственно и все. Надеюсь такие знание не пригодятся вам в жизни.
Спасибо за внимание!
Популярные ошибки при постановке внутривенных уколов
Эта статья из рубрики «Внутривенные уколы» от автора Елистратова Е.В. (является практикующим хирургом) поможет вам правильно подготовиться к процедуре и избежать ошибок при постановке инъекций. Давайте разберемся, почему уколы внутривенные ставят в вену, в особенностях манипуляций и чем опасно неправильное введение раствора.
Содержание
Показания к постановке внутривенных уколов и места введения инъекций
Внутривенное введение медикаментов практикуют при необходимости получения быстрого эффекта от препарата. Также инъекции в вену назначают в случаях, когда лекарственный раствор запрещен для подкожного применения из-за сильного раздражающего действия.
Если требуется постановка внутривенной инъекции, учитывайте, что препараты вводят в вены, которые расположены близко под кожей. Наши специалисты ДокторМос знают особенности введения укола для каждой зоны. К наиболее популярным местам внутривенных инъекций относятся:
Список зон
Примечания
Область является наиболее популярной для проведения манипуляций.
Место считается вторым по популярности и используется, когда вены на локтевом сгибе плохо прощупываются.
Тыльная сторона кисти
Зона используется только в случаях, если введение инъекции невозможно первыми двумя методами.
Область чаще применяется для введения лекарственных средств в вену грудничкам.
Перед процедурой исключите наличие флебита, атрофии мышц и повреждения тканей в области вены. Учтите, что запрещено проводить инъекции самостоятельно, их делает только медсестра. На внутривенный укол цена доступная, поэтому экономить на услугах специалиста не стоит.
Взывать медсестру
Подготовка к процедуре
Давайте разберемся, что необходимо для проведения процедуры. Качество постановки инъекции зависит не только от знания тонкостей введения лекарства в вену, но и соблюдения всех условий подготовки пациента и рабочего места.
Подготовка пациента
Наши специалисты ДокторМос первоначально исключают вероятность развития аллергии на препарат. При повышенной чувствительности к составу инъекция может оказаться смертельно опасной. Дополнительно уточняется информация о времени приема пищи пациентом (так как некоторые препараты можно использовать на «пустой» или полный желудок).
Организация рабочего места
Правильно подготовленная рабочая зона снижает риск развития осложнения от уколов примерно на 50%. Поэтому перед началом манипуляций убедитесь, что место проведения процедуры соответствует требованиям:
Постановка внутривенного укола начинается с проверки готовности рабочего пространства и срока годности медикамента.
Этапы манипуляций
Для слаженности действий производите процесс введения инъекции по пунктам:
Точное соблюдение последовательности действий снижает риск развития осложнения на 90%. При этом учитывайте, что осуществлять процедуру может только медсестра. ДокторМос советует не экспериментировать и не делать инъекции самостоятельно.
Как сделать внутривенный укол?
Внутривенная инъекция представляет собой введение лекарственного средства в кровяное русло пациента. При данной процедуре важно соблюдать все правила, уделяя особое внимание асептике, чтобы не нанести вреда здоровью больного.
Куда ставить внутривенный укол?
В большинстве случаев для постановки уколов используются вены, проходящие через область локтевой ямки (из-за своего близкого расположения к кожным покровам и большого диаметра), а также поверхностные венозные сосуды предплечья и кистей рук, реже — ног.
Какими бывают вены?
Прежде чем делать внутривенный укол, необходимо знать о том, какие типы вен существуют. В зависимости того, насколько вена смещается по плоскости, различают такие виды:
Существует еще одна классификация, при которой учитывается видимость и пальпация вен:
Кроме того, их подразделяют на тонкостенные и толстостенные в зависимости от выраженности венозной стенки.
Какие вены подходят для постановки уколов?
Лучше всего для внутривенных инъекций подходят толстостенные хорошо контурированные скользящие или фиксированные вены. Значительно сложнее поставить укол в слабо контурированную вену, независимо от толщины ее стенок и уровня ее фиксации.
Видео, как правильно делать внутривенный укол
Осложнения и нежелательные последствия
При неправильной постановке укола или выборе вены существует вероятность развития определенных осложнений. Важно достаточно плотно фиксировать иглу в вене. В противном случае она будет вращаться, травмируя сосуд. Наиболее часто данная проблема наблюдается у людей преклонного возраста. В подобной ситуации необходимо прекратить введение раствора и сделать инъекцию в другую вену. На месте повреждения, как правило, образуются гематомы, подкожные кровоизлияния. На данную область рекомендуется наложить фиксирующую повязку.
Часто во время процедуры люди сталкиваются с проблемой ломкости вен. Сложность заключается в том, что визуально и на ощупь такие сосуды совершенно не отличаются от здоровых. Однако при введении лекарственного раствора образуется обширная, болезненная гематома.
Еще одно частое осложнение — это попадание препарата в область подкожной клетчатки. Основная причина — недостаточно прочная фиксация иглы. Если пациент во время процедуры пошевелит рукой, то инъекционный раствор попадет под кожные покровы. Во избежание подобного осложнения рекомендуется фиксировать вену в двух точках или же по всей верхней конечности. Также попадание лекарства под кожу может возникать из-за прокола сосуда тонкой иглой одноразовых шприцев.
Пошаговая инструкция постановки внутривенного укола
Для того чтобы правильно сделать внутривенный укол, необходимо действовать по следующей схеме:
В завершении процедуры остается закрыть шприц колпачком, выбросить его и перчатки, после чего тщательно вымыть руки.
Постановка внутривенных уколов — достаточно сложная процедура, требующая опыта и определенных навыков, поэтому лучше доверить ее выполнение профессионалам, обратившись в центр «Медсестра».
Как студенты-медики тренируются на роботах и людях
В ситуации, когда вместо настоящего пациента перед врачом на операционном столе, в гинекологическом кресле или на полу в луже крови лежит кукла, есть много плюсов. У реальных больных уменьшается риск, что осваивать новый навык представитель профессии будет на ком‑то из них. Врач получает возможность не только отшлифовать стандартную технику, но и ознакомиться с редкими недугами, встречи с которыми ждут годами. Удобно и экзаменаторам: роботы позволяют моделировать любую ситуацию и проигрывать ее сколько угодно раз. Центров, где всеми этими благами можно воспользоваться, уже немало, некоторые оснащены очень хорошим оборудованием. Однако живых симулированных пациентов, без которых не обходится учеба в западных вузах, в России используют единицы.
Молодая женщина со странно неподвижным лицом корчится в кресле. Схватки начались несколько часов назад, еще дома. Сил почти не осталось. Акушер‑гинеколог взмок от напряжения, а тут еще пациентка хрипло шепчет: «Доктор, что вы со мной делаете? Больно! Мне больно!» Рядом бледный от ужаса муж, которому врач путанно и многословно пытается что‑то объяснить. Но тут начинается кровотечение. Доктора это окончательно добивает. «Эй! – орет он, забыв и где находится, и кем является, – помогите хоть кто‑нибудь, у нас совсем плохо!» Эта сценка была лишь одним из многих этапов международной олимпиады, организованной симуляционным центром Первого меда Mentor Medicus для студентов. Были там и простые этапы вроде постановки капельницы, и реанимационные мероприятия, и жуткая виртуальная история – столкновение двух автомобилей на переезде, с жертвами и ранеными. Тогда недосчитались многих команд: увлекшись оказанием помощи пострадавшим, студенты забывали смотреть по сторонам и попадали под электронный поезд.
Симуляционные центры в России есть в 46 медицинских вузах и при 26 медицинских факультетах университетов, говорит исполнительный директор Российского общества симуляционного обучения в медицине (РОСОМЕД) Александр Колыш. Есть также центры при НИИ, больницах, медицинских колледжах. Если считать все такие структуры, от самых маленьких, занимающих одну комнату, до гигантских, площадью в тысячи квадратных метров, то симуляционных центров в России уже не меньше 200. Реформа медицинского образования делает их все более востребованными. С этого года в таких центрах начал проходить один из этапов выпускных экзаменов (так называемый объективный структурированный клинический экзамен – ОСКЭ) – проверка практических навыков. В 2016 году его сдавали стоматологи и фармацевты, в 2017‑м к ним присоединятся выпускники педиатрических и лечебных факультетов. Проходить проверку в симуляционных центрах будут и действующие врачи. Постепенно эта волна накроет всех медиков: в 2021 году врачам выдадут последние сертификаты, и начнется их поголовная аккредитация, которая предполагает практическое подтверждение врачом конкретных навыков, необходимых для работы в выбранной сфере.
Конечно, в каком‑то виде медицинская симуляция существовала во все времена. Самый известный пример, если не забираться совсем глубоко в историю, – знаменитая французская акушерка XVIII века Анжелика дю Кудрэ, боровшаяся за снижение смертности при родах. Она организовала изготовление манекенов в натуральную величину из тряпок, дерева и настоящих костей таза. С этими манекенами Анжелика ездила по стране и демонстрировала весьма несведущим в этом деле соотечественницам, что и как надо делать. Считается, что созданию высокотехнологичных медицинских тренажеров больше всего помогло появление в 30‑х годах прошлого века тренажеров авиационных – сначала в США, а затем и по всему миру. Но по‑настоящему широко симуляционные медицинские устройства стали использоваться лишь в последней трети XX века. А симулированные пациенты – люди, на которых врач отрабатывает не практические «навыки кройки и шитья», а умение общаться, расспрашивать человека о симптомах и, главное, правильно слушать, – еще позже, в начале нынешнего века.
Россия чуть опоздала: на Западе уже вовсю применялись в обучении реанимации и медицине катастроф роботы с обратной связью, а российские студенты по‑прежнему ставили капельницы и делали инъекции на силиконовых руках и ягодицах. Первый высокотехнологичный симулятор, рассказывает Колыш, появился в России в 2002 году, в Московском государственном медико-стоматологическом университете на кафедре Сергея Емельянова, президента Российского общества эндоскопических хирургов. А главный толчок развитию симуляции дала реформа медицинского образования: на это стали выделять деньги. В прошлом году объем рынка симуляционного оборудования, по оценке Колыша, достиг 1,8 млрд рублей, причем больше 80% этой суммы пришлись на целевые вливания из федерального бюджета.
В ПОРЯДКЕ ВРЕДА
Центр Mentor Medicus – один из старейших в России, его начали строить в 2007 году. Понимание его необходимости росло вместе с его площадью. В конце 2000‑х он занимал 500 кв. м, рассказывает замдиректора Денис Грибков, потом расширился до 1200, сейчас его площадь составляет уже 2 тысячи кв. м. Грибков вначале занимался реконструкцией помещений, по образованию он – строитель, но во время ремонта так увлекся симуляционной медициной, что сменил профессию. «Симуляторы были очень дорогие и сложные, врачам никак не удавалось их запустить, – рассказывает Грибков. – Я заинтересовался. Ведь строительные манипуляторы – это моя сфера, а тут я увидел большое сходство между ними и хирургическими инструментами. Как говорится, с точностью до наоборот: на стройке человеческую руку стараются усилить, а здесь – сделать ее воздействие более аккуратным, щадящим».
Теперь Грибков занимается «формированием наиболее эффективной симуляционной среды». Примерно четверть площади Mentor Medicus отдана центру практических навыков, где студенты приобретают базовые умения – ставят куклам клизмы, делают инъекции, зашивают раны. Вторая часть центра –виртуальная клиника. В нерабочие часы –довольно мрачное зрелище. На кроватях в полутьме лежат неподвижные фигуры и части фигур, врачей нет, кажется, все кончено. В виртуальной клинике все как в жизни. Ты не знаешь, что с пациентом, надо провести обследование, поставить диагноз – и действовать.
«Постепенно мы поняли, что студенту, который у нас впервые, надо сразу, с ходу дать что‑то сделать, – увлекается Грибков. – Учишься шить? Не вопрос, иди зашей. Тогда у него сразу возникает сознательное отношение, правильные вопросы. Как держать устройство? Почему игла соскальзывает? Садимся и начинаем объяснять». Еще одно важное ноу‑хау – включение в хирургическую манипуляцию элемента игры. «Например, студент учится лапароскопии и сработал не очень качественно. Значит, он нанес пациенту вред. Мы предлагаем ему тут же побеседовать с родственниками, объяснить им, что произошло». Вообще, участие в симуляциях реальных людей для Грибкова крайне важно. Иначе может возникнуть «синдром компьютерной игры». Учащийся начинает манипуляцию, что‑то идет не так – и, вместо того чтобы попытаться спасти ситуацию, он все бросает и начинает заново. И так много раз. «Если рядом сидит условный друг или родственник, такого точно не будет», – говорит Грибков.
Симуляция меняет весь подход к медицинскому образованию, рассуждает замдиректора центра: «Старая система предполагает, что студент обучается на глазах у профессоров. Сначала смотрит, потом ему доверяют что‑то сделать самому. А профессор контролирует: нет, не так. Правее. Левее. Нежнее. Вот, теперь хорошо. Но у каждого тренажера не поставишь профессора. Многие наши устройства сами в состоянии оценить, правильно ли на них работают. Однако для этого надо формализировать требования, разработать критерии оценки. Все это только начинается».
РАБОТА РОБОТА
Создание Mentor Medicus обошлось в общей сложности примерно в 500 млн рублей. Сложная симуляционная техника – удовольствие недешевое. Особенно виртуальные симуляторы и роботы. Виртуальный симулятор для лапароскопии – это подключенный к компьютеру ≪черный ящик≫, внутри которого хирург через небольшие отверстия делает некую манипуляцию, наблюдая за результатом на экране. Устройство дает и тактильную обратную связь – с помощью системы магнитов создается ощущение, что ткань сопротивляется продвижению инструмента и рассечению. ≪Перед вами три устройства, – обводит Грибков рукой один из учебных кабинетов. – Те, что по краям, стоят примерно 6 млн рублей каждое, а в центре – почти 30 млн. Потому что оно позволяет имитировать целый ряд манипуляций – операцию на колене, на плечевом суставе, гистероскопию, трансуретральную резекцию≫.
В медицинскую симуляцию «Эйдос» тоже пришел из смежной сферы – он изготавливал тренажеры для автошкол. Ленар Валеев, владелец 46‑процентного пакета подразделения «Эйдос‑Медицина», подробно рассказывал РБК, как он заинтересовался медицинскими тренажерами, вложил 20 млн рублей, создал первые прототипы. Уникальным, к тому же высокотехнологичным производителем заинтересовалось правительство Татарстана. Совместно с «Эйдосом» оно создало Центр медицинской науки, для которого последовательно заказало «Эйдосу» в 2013‑2014 годах симуляторы на 177 и 131 млн рублей. В 2014‑м заказ на 26,5 млн рублей сделал компании и сам Центр медицинской науки. Свою долю в этом центре «Эйдос» увеличил с первоначальных 0,1% до нынешних 39,19%, потратив на это, по данным РБК, 83,3 млн рублей, примерно четверть от суммы перечисленных выше контрактов. Оборот компании в 2015 году составил, по словам Валеева, 900 млн рублей, из них 500 млн за счет экспорта.
Колыш относится к цифрам «Эйдоса» с недоверием: «Я думаю, в прошлом году из 1,5 млрд рублей федеральных денег, потраченных на симуляционное оборудование, им досталось максимум 30 млн рублей, их на рынке почти не видно». Местный производитель просто мешает бизнесу импортера, объясняет Валеев суровую оценку (Колыш – 99-процентный владелец компании «Интермедика», занимающейся импортом симуляционного и другого оборудования). Между тем целый ряд заключенных «Эйдосом» контрактов на поставку симуляционного оборудования действительно не был доведен до конца. В 2012 году компания заключила соглашение с Уральским научно‑исследовательским институтом охраны материнства и младенчества на поставку оборудования на 35 млн рублей, но контракт не был выполнен. Сотрудница симуляционного центра института рассказала, что «Эйдос» демонстрировал буклеты с описанием своей продукции, вел переговоры, но потом «как‑то перестал проявлять активность», так что в реальности она его технику так и не увидела. У Валеева другая версия: в то время его компания только начинала работу в этой сфере, и заказчиков не устроило качество. В декабре 2015 года «Эйдос» заключил контракт с Тверской областью стоимостью 52 млн рублей на поставку оборудования в медицинский колледж. В мае 2016‑го его расторгли, договорившись о возврате товара за счет поставщика. «Это не по нашей вине. Мы осуществили поставку 31 декабря, и бюджетные деньги, которые надо было потратить в 2015‑м, «сгорели», нас попросили забрать оборудование», – говорит Валеев.
МНИМЫЙ БОЛЬНОЙ
Еще одна большая странность российского симуляционного обучения – почти полное игнорирование возможностей, предоставляемых симулированными (они же стандартизированные) пациентами. В России симулированных пациентов очень мало, а тренеров, которые должны помочь врачу взаимодействовать с этими «мнимыми больными», – еще меньше, грустит Грибков. В симуляционном центре при Боткинской больнице они используются, но лишь для некоторых специальностей. В Уральском научно‑исследовательском институте охраны материнства и младенчества Vademecum сказали, что в принципе хотели бы с «симулянтами» работать, но не представляют, где их найти.
В США через экзамен с использованием симулированных пациентов проходит каждый желающий получить лицензию врача. «Изобрел» их в 60‑х годах американец Говард Бэрроуз из Университета Южного Иллинойса. По его идее, стандартизированные пациенты должны были помочь студентам освоиться в не очень ловких ситуациях – когда нужно, например, сообщить пациенту или его близким неприятное известие. Использовал их Бэрроуз и для того, чтобы обучить будущих врачей взаимодействовать, сотрудничать с пациентами, проигрывая несколько раз стандартные ситуации, чтобы сравнить студентов между собой или действия одного и того же студента до и после обучения. Европа не отстает. В исследовании, проведенном в нескольких европейских странах еще в начале 2000‑х, отмечалось, что такие пациенты есть уже в каждом медицинском вузе, хотя общий подход к их обучению еще не выработан. Несколько лет назад педиатр и специалист по паллиативной помощи Анна Сонькина, которая много занималась этой темой, когда училась в Кардиффском университете, через Facebook предложила всем желающим поучиться азам медицинской симуляции у кембриджского тренера: организовать это удалось благодаря помощи благотворительного фонда. Претендентов на шесть вакансий оказалось несколько десятков. Так образовалась одна из очень немногих групп, которые пытаются учить правильно общаться российских врачей.
Симулированный пациент приходит на прием. Он может рвать и метать, потому что его заставили ждать. Может быть предубежден. Напуган. Недоверчив. Это зависит от сценария. Задача его шире, чем простое актерство: он должен играть и одновременно давать врачу обратную связь. Сценарий часто содержит подвох: симптомы, о которых «больной» поначалу говорит, не отражают полноты картины. За легкой болью в ноге может скрываться полиартроз. За частыми простудами – депрессия. «Я слежу за врачом и за своими ощущениями и показываю ему, когда он действует правильно, а когда нет, – объясняет пациентка. – Многие механически задают очень конкретные вопросы, на которые можно ответить только «да» или «нет». Хотя открытый вопрос «Что еще вас беспокоит»? заставил бы меня все рассказать».
Врачей учат не только спрашивать и слушать. «Среди самых сложных учеников – реаниматологи, – говорит пациентка. – Может, они потому и выбрали это направление, что с больным здесь особо не поговоришь. Но ведь с его родственниками все равно приходится общаться». Занятия с симулированными пациентами часто заказывают частные клиники, рассказывает Сонькина, потому что платный пациент за свои деньги ждет внимания и понимания. Но общая тенденция «врач – главный, а пациент должен делать, что ему говорят, и без лишних вопросов» в России очень сильна. Недавно «симулированная бригада» ездила в Казань вместе с группой американских специалистов из Mayo Clinic, рассказывает Сонькина. Ей пришлось изображать врача. Пациентке, негодовавшей, что она и так два часа добиралась до больницы, а теперь вынуждена сидеть и ждать, Сонькина сказала вполне стандартную и безобидную фразу: «Я вас понимаю. Два часа – это очень много». И тут в российской части зала дружно и совершенно неожиданно грянул хохот. «Ловко вы ее срезали, – объяснила позже свое веселье одна из слушательниц. – Недовольна она, видите ли. Если врач занят, сиди и жди. Тоже мне».