на каком корабле совершил кругосветное путешествие гончаров
Кругосветное путешествие Ивана Гончарова
Сомнений ни у кого не оставалось — человек сошел с ума. Нормальные люди Финский залив-то не всегда переплыть решаются.
Иван Александрович легкомысленно посмеивался над нелепыми предрассудками дремучей интеллигенции и потирал ручки в предвкушении отплытия. Все детские мечты одна за другой оживали перед его глазами. В своей жизни он всего добился сам: выбрал образование, окончил университет, поступил на службу. Казалось бы, еще недавно, не имея средств на хороший гардероб, он шел в мае на свидание в теплом ватном пальто, а теперь уж совсем другое дело, теперь он — переводчик департамента внешней торговли, известный писатель, желанный гость литературных гостиных и, наконец, личный секретарь адмирала. Кругосветка — это вам не какой-то паршивый Париж. Индия, Африка, Китай — вот что его ждет!
Когда вся эта эйфория сменилась легкой паникой, отступать было поздно, и вот уже Гончаров на прекрасном фрегате плывет бог знает куда, демонстрируя чудеса беспомощности и бесполезности. Умывается при помощи слуги, книги с полки сам достать не может (ибо они привязаны), в шторм боится промочить ноги. Ему кажется, что если корабль станет на мель, то можно и так доплыть, что каюта похожа на гроб, а команды матросам и вовсе — прелюбопытнейший шум. «Зачем это зовут всех наверх?» — спросил я бежавшего мимо меня мичмана. «Свистят всех наверх, когда есть авральная работа», — сказал он второпях и исчез… «Что это такое авральная работа?» — спросил я другого офицера. «Это когда свистят всех наверх», — отвечал он». А ведь и правда, зачем ему это все, меньше знаешь — крепче спишь, ей-богу.
Морской болезни у Гончарова не оказалось, но от сырости и холода так разболелись зубы, что немного поплавав, погуляв по палубе и внимательно полистав «Историю кораблекрушений» (добрые друзья знали, что в дорожку дать почитать) Гончаров понял, что он на такое не подписывался. Ни о какой кругосветке речи уже не шло, единственное, о чем Иван Александрович мечтал, — это добраться до берега и поскорее вернуться домой. На самом же деле сложилось так, что он плавал более двух с половиной лет. Он перетерпел холодные ветра, африканскую жару, нехватку провизии и пресной воды, вспышку холеры, тоску по дому, в конце концов.
Когда их фрегат причалил к японским берегам, стало ясно — обратной дороги судно не выдержит, настолько корабль был убит штормами и ураганами. И после этого кто-то еще говорит, что Гончаров Обломова списал с себя? Господи, да Обломов и ноги с дивана не спустил бы!
Кругосветное путешествие писателя Ивана Гончарова
В октябре 1852 года писателя Ивана Гончарова, переводчика в министерстве финансов, назначили секретарем адмирала Ефима Путятина. Когда молодой писатель начал собираться в кругосветное плавание с адмиралом, в литературных кругах Петербурга отнеслись к этому с юмором: будущего автора романа «Обломов» за неспешность часто называли «принц де Лень».
Путешествуя с фрегатом «Паллада», Гончаров объехал три континента и не меньше десятка стран. В поездке он вел путевой дневник, в который вносил все, что его заинтересовало. Первый его очерк был опубликован вскоре после возвращения (в 1855 году) в журнале «Отечественные записки». Через три года сочинение вышло отдельной книгой.
По заметкам Ивана Гончарова мы подготовили для вас культурный путеводитель по семи странам Европы, Африки и Азии.
Туманная Англия
Оказавшись в Англии, команда корабля сразу же отправилась в Лондон. Из-за переменчивой погоды и туманов Гончаров опасался «нажить сплин»: «Два раза ходил смотреть Темзу и оба раза видел только непроницаемый пар». За первую неделю в Англии писатель осмотрел все «официальные» лондонские достопримечательности и стал наблюдать за жителями города, что ему было куда интереснее.
Теплый воздух острова Мадера (Мадейра, Португалия)
Атлантический океан встретил путешественников легким штормом и «фонтанчиками» китов. На Мадере, куда команда фрегата высадилась 18 января 1853 года, Иван Гончаров впервые попробовал бананы: «Не понравилось мне: пресно, отчасти сладко, но вяло и приторно, вкус мучнистый, похоже немного и на картофель, и на дыню, только не так сладко, как дыня, и без аромата или с своим собственным, каким-то грубоватым букетом». Вторым гастрономическим впечатлением стали местные вина — белые и красные.
Гончаров испытал на себе, что такое поездка в паланкине. В маленькой повозке, которую несли два проводника, он отправился на прогулку. Предполагалось, что пассажир будет ехать в ней лежа, но природная любознательность не давала Гончарову покоя.
«Обожженные утесы и безмолвие пустыни» островов Зеленого мыса (Западная Африка)
К островам Зеленого Мыса корабль причалил по приказу адмирала Путятина: нужно было пополнить запасы продовольствия. Гончаров описал «черных как уголь» жителей островов и их «живописную» одежду: «В юбке, но без рубашки, а сверху через одно плечо накинуто что-то вроде бумажной шали до колен; другое плечо и часть груди обнажены. Голова повязана платком, и очень хорошо: глазам европейца неприятно видеть короткие волосы на женской голове, да еще курчавые». Занимались местные жители в основном добычей соли. На побережье устраивали бассейны: во время приливов они наполнялись морской водой, которая, испаряясь, оставляла соляной осадок.
Иван Гончаров провел здесь несколько «опытов любознательности», пробуя местные фрукты:
Маисовые плантации мыса Доброй Надежды (Южная Африка)
3 февраля 1853 года фрегат пересек экватор:
«Мы все высыпали наверх и вопросительно смотрели во все стороны, как будто хотели видеть тот деревянный ободочек, который, под именем экватора, опоясывает глобус». В первую же прогулку на мысе Доброй Надежды Иван Гончаров оказался в «самом южном трактире отсюда по прямому пути до полюса».
В этих местах писателя больше всего поразили местные традиции благоустройства:
Заинтересовали Ивана Гончарова и нравы местных жителей — бушменов: «Они проворны и отважны, но беспечны и не любят работы. Если им удастся приобрести несколько штук скота кражей, они едят без меры; дни и ночи проводят в этом; а когда всё съедят, туго подвяжут себе животы и сидят по неделям без пищи».
В Капштате (Кейптауне) путешественник нашел любопытные сувениры: «Я увидел в табачном магазине футлярчики для спичек, точеные из красивого, двухцветного дерева. Я сейчас же купил несколько на память о мысе Доброй Надежды».
«Родина ядовитых перцев, пряных кореньев, слонов, тигров и змей» — Сингапур
Царством вечного, беспощадного лета называет Иван Гончаров Сингапур:
Город-государство показался путешественнику «всемирным рынком», куда стекается все что только можно: «Здесь необходимые ткани и хлеб, отрава и целебные травы. Немцы, французы, англичане, американцы, армяне, персияне, индусы, китайцы — всё приехало продать и купить: других потребностей и целей здесь нет. Роскошь посылает сюда за тонкими ядами и пряностями, а комфорт шлет платье, белье, кожи, вино».
Писатель замечал, как отличаются дома у сингапурцев разных национальностей: «Малайские жилища — просто сквозные клетки из бамбуковых тростей, прикрытые сухими кокосовыми листьями, едва достойные называться сараями, на сваях, от сырости и от насекомых тоже. У китайцев побогаче — сплошные ряды домов в два этажа: внизу лавки и мастерские, вверху жилье с жалюзи. Индийцы живут в мазанках».
В интерьере богатого китайского дома Гончаров увидел прадедушку современного вентилятора: «Велели мальчишке-китайцу махать привешенным к потолку, во всю длину столовой, исполинским веером. Это просто широкий кусок полотна с кисейной бахромой; от него к дверям протянуты снурки, за которые слуга дергает и освежает комнату».
«Странная, занимательная пока своею неизвестностью» Япония
В Японию команда фрегата «Паллада» отправилась с дипломатической целью. Перед тем как предстать перед губернатором, дипломаты несколько дней обучались местным традициям. Их наставляла целая команда японцев-церемониймейстеров.
«Японцы предложили сидеть по-своему, на полу, на пятках. Станьте на колени и потом сядьте на пятки — вот это и значит сидеть по-японски. Попробуйте, увидите, как ловко: пяти минут не просидите, а японцы сидят по нескольку часов».
Однако россияне протестовали против непривычных правил: например, сидеть на полу многие отказались, взяв с собой на переговоры собственные стулья. Также не пожелали они снять обувь во дворце — предварительно сшили коленкоровые башмаки, которые надели перед входом в дом поверх ботинок. Многие путешественники оказались в неловкой ситуации, когда «бахилы» потерялись в коридорах, и они оказались на церемонии приветствия в уличной обуви.
Особенно Ивана Гончарова поразило харакири. Хотя в середине ХIХ века ритуальное самоубийство было уже большой редкостью, писатель в своих записках снова и снова возвращался к этой теме:
Бледно-зеленая чаша шанхайского неба (Китай)
В ноябре 1853 года корабль приплыл к берегам Китая. «Шанхай именно принадлежит к числу таких мест, которые покажутся хороши, когда оттуда выедешь», — писал Гончаров. Лабиринты шанхайских улочек были полны больших и маленьких магазинчиков, лавочек, лотков, совсем как на ярмарочных площадях Москвы или Петербурга. Лишь товары здесь отличались от российских — шелк, чай, фарфор.
«Я купил до тридцати резных фигур из мягкого разноцветного камня агальматолита. Там, у борта, застали большую китайскую лодку с разными безделками: резными вещами из дерева, вазами, тростями из бамбука, каменными изваяниями идолов и т. п. Я хотя и старался пройти мимо искушения, закрыв глаза и уши, однако купил этих пустяков долларов на десять».
Общение с предприимчивыми шанхайцами писатель вспоминал так:
Русский барин за границей
История создания «Фрегата „Паллада“» Ивана Гончарова
За свою долгую и довольно спокойную жизнь Иван Александрович Гончаров написал лишь три романа: «Обыкновенная история», «Обломов» и «Обрыв». Настоящий русский барин, он любил подолгу вынашивать идею будущего текста, не спеша прописывать сюжет и медленно, перепроверяя каждую страницу, писать свое творение. Совсем не так все получилось с его четвертой книгой, о которой сегодня помнят только исследователи. «Фрегат „Паллада“» был написан стремительно и опубликован практически сразу. Правда, до конца жизни Гончаров не уставал его переписывать, но это уже к делу не относится.
В истории «Фрегата „Паллада“» странным было все, начиная от самого решения Гончарова отправиться в кругосветное путешествие. Только представьте, младший столоначальник департамента внешней торговли Министерства финансов, до этого покидавший свой дом только по исключительной надобности, вдруг отправляется в дипломатическую экспедицию на военном парусном судне. Этот поступок городского тюфяка (будем называть вещи своими именами), привыкшего к бытовому комфорту и хорошей пище, удивил литературное общество (и не только его).
Гончарова главе экспедиции, Евфимию Путятину, посоветовал поэт Апполон Майков, однако Иван Александрович и сам сделал немало для того, чтобы попасть на заветный корабль, хотя позже отрекся от этого спонтанного желания: «Ехать. и в голове не было. Я пошутил, а между тем судьба ухватила меня в когти, и вот я — жертва своей шутки». Но биографы сходятся на мнении, что Гончаров решился на эту авантюру не случайно: автору одного-единственного на тот момент романа было уже сорок лет, семьи у него не было, а работа над новым произведением, «Обломовым», шла из рук вон медленно.
«Как прекрасна жизнь, между прочим и потому, что человек может путешествовать!»
Из дневника Ивана Гончарова
Итак, 7 октября 1852 года «Паллада», на которой находился Гончаров, вышла из Кронштадта к Портсмуту. Недолгое, но тяжелое плавание было вознаграждено несколькими месяцами отдыха в Великобритании. Гончаров жадно узнавал страну, рассматривал ее жителей и их быт.
«Я с неиспытанным наслаждением вглядывался во все, заходил в магазины, заглядывал в домы, уходил в предместья, на рынки, смотрел на всю толпу и в каждого встречного отдельно. Чем смотреть на сфинксы и обелиски, мне лучше нравится простоять целый час на перекрестке и смотреть, как встретятся два англичанина, сначала попробуют оторвать друг у друга руку, потом осведомятся взаимно о здоровье и пожелают один другому всякого благополучия; смотреть их походку или какую-то иноходь и эту важность до комизма на лице, выражение глубокого уважения к самому себе, некоторого презрения или по крайней мере холодности к другому. »
Несмотря на первоначальную нелестную оценку англичан, будущий автор «Обломова», вслед за Николаем Карамзиным, создал в своих очерках величественный образ современной ему Англии с ее разумным распорядком дня, развивающейся экономикой и учтивостью жителей.
На протяжении всего повествования точка зрения Гончарова постоянно меняется. От общих описаний он переходит к более конкретным, от увлечения национальной кухней к рассказу об обычаях и образе жизни встретившихся ему людей. Впрочем, интерес к кухне сохранялся у него на протяжении всего путешествия, в первых редакциях романа это наиболее заметно.
Чем дальше Гончаров отдаляется от родных берегов, тем сильнее развивается в нем идея о ценности и самостоятельности «чужого»:
«Нарастает уверенность, что путь к подлинному постижению национальной психологии лежит не через сравнение „своего“ и „чужого“, а через вглядывание в отдельного человека — вдумывание в его общечеловеческую сущность».
Особенно остро эта идея проявилась в очерках о Японии — цели всего путешествия. И если сначала обитатели этой страны были для него просто массой людей с тонкими белыми повязками на голове (хатимаки), то со временем у многих из них появляется характер. В книге Гончаров оставил и общие замечания о нации, ее привычках и особенностях, признавая за японцами право на свои собственные традиции и обычаи: «Наша вежливость у них — невежливость, и наоборот». Однако удивительно другое — описание пейзажей Японии, гармоничных, непохожих на реальные, странным образом совпадает с изображением «сна Обломова».
Назад Иван Гончаров возвращался по суше: более 11 тысяч километров верхом, на лодках, в колясках и кибитках (железных дорог ведь на Дальнем Востоке и в Сибири тогда не было). Причина подобному решению была проста: началась Крымская война, и гражданскому человеку не нашлось уже места на военном фрегате.
«Вы в письме своём называете меня героем, но что за геройство совершать прекрасное плавание на большом судне. Нет, вот геройство — проехать 10 500 вёрст берегом, вдоль целой части света, где нет дорог, где почти нет почвы под ногами, всё болота; где нет людей, откуда и звери бегут прочь», — писал он Евгении Майковой.
История публикации
Спустя четверть века после своего морского путешествия Иван Гончаров решил переписать «Фрегат „Паллада“», объясняя это тем, что читатели меняются, и книги тоже должны меняться. В новом варианте он значительно сократил все «кулинарные» описания и добавил новую главу-эпилог «Через двадцать лет».
Долгие годы книга Гончарова оставалась для читателей «окном» в новый, неизвестный им экзотический мир, однако даже теперь, когда Земля кажется куда меньше, чем виделась нашим предкам, а путешествия стали куда доступнее, «Фрегат „Паллада“» может стать прекрасным путеводителем в прошлое описываемых стран.
«Паллада»: два фрегата
Фрегат «Паллада», вместе с барками «Крузенштерн» и «Седов», несет вокруг света флаг России в память о русских первооткрывателях.
Русский писатель Иван Гончаров, автор «Обломова», представляется этаким изнеженным барином. Но был ли он таким? Писатель принял участие в сложнейшей морской экспедиции в Японию, о которой написал книгу «Фрегат «Паллада»».
В 1852 году чиновник Гончаров был назначен секретарем руководителя экспедиции вице-адмирала Евфимия Путятина. Вместе с экипажем «Паллады» он посетил Англию, побывал в Африке, Китае, Японии, а в Петербург вернулся по суше через Сибирь.
Три года Гончаров путешествовал на 46-пушечном фрегате российского военного флота, построенном на Охтинском адмиралтействе в Санкт-Петербурге в 1832 году. Но судьба не дала «Палладе» долгой жизни. Так и не вернувшись домой, фрегат пострадал в Крымскую войну и был затоплен в устье Амура.
Когда мы сегодня говорим о «Палладе», то имеем ввиду российское учебное парусное судно, построенное на судоверфи в польском городе Гданьск и спущенное на воду в июле 1989 года. Этот корабль назван в честь исторического фрегата.
Учебный парусник принадлежит Дальневосточному рыбохозяйственному университету и базируется во Владивостоке. В город он приходит в январе, чтобы в течение 1,5–2 месяцев провести ремонтные работы и пополнить запасы. Оставшееся время «Паллада» бороздит морские просторы планеты.
Военный фрегат «Паллада»: 1832 год
Судно было построено по распоряжению Николая I в 1832 году на верфях в Петербурге. Предполагалось, что императорская семья будет отправляться на нем в длительные иностранные путешествия.
Корабль решили назвать в честь древнегреческой богини Афины Паллады — покровительницы мудрости, искусства и войны.
В 1852 году «Паллада» отправилась в свой самый известный поход к берегам Японии. Пройдя путь из Балтики до Гонконга, кораблю предстояло войти в японские воды и установить дипломатический контакт с закрытой, но желанной для торговли и сотрудничества страной. Задание это было сложным, так как изолированная от внешнего мира Япония угрожала казнить любого иностранца, ступившего на ее землю.
Вдохновение для великих книг
Секретарем капитана Путятина в знаменитое «японское» плавание был назначен Иван Гончаров – переводчик столичного департамента внешней торговли и по совместительству писатель, создатель образа Ильи Обломова.
Но «Обломов» появится позже, а пока 40-летний Иван Гончаров (на фото пятый слева в нижнем ряду) отправляется в долгое путешествие. По пути писатель делает корабельные заметки, которые по возвращению из плавания будут оформлены в цикл путевых очерков «Фрегат «Паллада»» и напечатаны в литературных журналах.
«Паллада» на войне
Пока фрегат выполнял порученную ему дипломатическую миссию, в Европе разгорелась Крымская война. Англия, входящая в коалицию против Российской империи, отправила в район Тихого океана свою флотилию. Война застала парусник в Японском море.
Фрегат отражал атаки англо-французской эскадры в Императорской (Советской гавани) и был поврежден.
Капитан корабля попытался ввести фрегат в устье Амура, чтобы укрыться от флота неприятеля. Но даже полная разгрузка не позволила преодолеть мелкий и извилистый фарватер реки. Было решено оставить «Палладу» в гавани на зимовку и по указанию столичного начальства сжечь при приближении вражеских кораблей.
Вот только погиб фрегат не от военных действий, а от обветшания. Весной 1855 года в Императорскую гавань прибыли два корабля Амурского флота с намерением отбуксировать стоящую на зимовке «Палладу» в Амурский лиман. Но нашли фрегат в плачевном состоянии – замерзший во льдах, с серьезными повреждениями корпуса. Отремонтировать судно или отбуксировать по Амуру не получилось, и в конце 1855 года было принято решение «Палладу» затопить.
Однако через 130 лет его преемник — учебный парусник «Паллада» не только присоединился к российскому флоту, но и прославится на весь мир, как самое быстроходное парусное судно класса «А». К этому классу относятся крупные парусники, длиннее 40 метров.
«Паллада» сегодня
В 1985 году Министерство рыбного хозяйства СССР заказало 5 однотипных учебных фрегатов для крупнейших портов страны. Владивостоку достались 2 судна — «Надежда» и «Паллада».
В июле 1989 года фрегат был спущен на воду и отправился в первое плавание из Балтийского моря в Тихий океан к порту приписки — Владивостоку. В первом переходе парусник повторил маршрут своего знаменитого предшественника — военного фрегата «Паллада».
Фрегат считается одним из лучших учебных парусных судов современной России. За 30-летнюю историю на корабле прошли обучение 13 000 курсантов, юнг и студентов-моряков. Судно побывало в 37 странах, совершило 2 кругосветных путешествия и прошло более 800 000 морских миль (это как 40 раз обогнуть земной шар по экватору!).
Ежегодно «Паллада» совершает 4–5 учебных плаваний с курсантами и студентами морских и рыбохозяйственных вузов России.
Технические характеристики парусника
Фрегат «Паллада» — трехмачтовое парусное судно, снабженное двумя винтовыми моторами. Правда, используют их только при входе и выходе из портов, а также во время шторма. В остальное время корабль приводится в движение за счет прямых парусов.
Длина корабля — 96,6 м; длина с бушпритом (брусом, выступающим на носу судна) — 108,6 м;
Ширина палубы — 14 м;
Высота борта — 16,65 м;
Высота мачт — 49,5 м;
26 парусов общей площадью 2771 кв.м.;
Максимальная осадка — 6,6 м;
Водоизмещение — 2284 регистровых тонн (единица объема, равная 100 куб. футам или 2,83 куб.м.);
Постоянный экипаж — 51 чел.;
Максимальное количество человек на борту — 199;
Максимальная скорость — 18,8 узлов (35 км/ч), средняя скорость — 11 узлов (20 км/ч).
История походов фрегата «Паллада»
За 30 лет навигации фрегат «Паллада» побывал в большинстве стран Азиатско-Тихоокеанского региона. «Паллада» стала первым судном, которое с российским триколором на флагштоке вошло в порты Венесуэлы, Кубы, островов Фиджи и Самоа и даже в США.
1991 год — юбилейная экспедиция «Русская Америка» была посвящена 250-летию открытия Аляски российскими мореплавателями. Во главе с «Палладой» в ней принимали участие еще 3 крупных корабля и 17 яхт Тихоокеанского флота. Корабли должны были торжественно войти в порт города Сиэтл 22 августа 1991 года. По случайному стечению обстоятельств в это время в Москве произошел Августовский путч.
Накануне прибытия экспедиции в Сиэтл командиром корабля было принято решение сменить красное советское знамя на российский триколор. Всю ночь команда фрегата шила флаг из подручных материалов. В ход пошли белые простыни, красные торжественные скатерти и синяя судовая материя. Зато ранним утром на флагштоке «Паллады» развевалось огромное трехцветное полотнище. Так фрегат стал первым кораблем, который вошел в иностранный порт с флагом современной России.
Первое кругосветное плавание фрегат совершил в феврале-августе 1992 года, длилось оно 189 дней. «Паллада» приняла участие в трансатлантической «Grand Regatta Columbus» в честь 500-летия открытия Америки Христофором Колумбом.
Второе кругосветное плавание «Паллады» было посвящено 190-летию морской кругосветной экспедиции Беллинсгаузена и Лазарева и одновременно 50-летнему юбилею присутствия россиян в Антарктиде. В этот раз паруснику понадобилось 284 дня, чтобы обойти вокруг света. Плавание продолжалось с ноября 2007 года по август 2008. За это время фрегат прошел 3 океана и 23 моря, посетил 19 стран на 4 континентах и 2 раза пересек экватор. Почти половина времени в море прошла в опасных штормовых условиях. Во время этого кругосветного похода судном был установлен личный рекорд скорости — 18,8 узлов.
Достижения парусника «Паллада»
«Паллада» появлялась на международных кинофестивалях «Меридианы Тихого», «Человек и море» и «Дни Лаперуза» в Приморье. За это время гостями фрегата стали не только официальные лица и звезды отечественного кино, на его борт поднимались Арнольд Шварценеггер и король Испании Хуан Карлос I.
В 2012 году гонконгская компания «Mega Power Hong Kong Banking Group Limited» выпустила коллекцию памятных монет из серебра 999 пробы — «Famous sailing ships of the world». На одной из монет изображен фрегат «Паллада» — с маяком на мысе Басаргина на обороте. Номинальная стоимость монеты составила 1 пиастр – очень по-морскому! Тираж — 1000 шт. Сейчас такую монету можно приобрести у коллекционеров за 3000 руб.
Кругосветная экспедиция 2019–2020
200 лет назад российские суда «Восток» и «Мирный» под руководством Фаддея Беллинсгаузена и Михаила Лазарева отправились в одну из самых сложных экспедиций в мировой истории. В результате на картах появился шестой материк — Антарктида.
В период 2019–2020 годов фрегат «Паллада» вместе с барками «Крузенштерн» и «Седов» достойно пронес вокруг света флаг России в память о русских первооткрывателях. Но это уже другая история, которую можете почитать здесь.