The Tragicall Historie of Hamlet, Prince of Denmarke
Жанр:
Трагическая история о Га́млете, принце Датском (англ. The Tragicall Historie of Hamlet, Prince of Denmarke ; название как правило укорачивается: Гамлет, принц Датский или просто Гамлет) — трагедия Уильяма Шекспира, одна из самых известных его пьес, и одна из самых знаменитых пьес в мировой драматургии. Написана в 1600—1601 годах. Это самая длинная пьеса Шекспира — в ней 4 042 строки и 29 551 слово. Трагедия основана на легенде о Гамлете, записанной датским летописцем Саксоном Грамматиком и посвящена прежде всего мести — в ней главный герой, Гамлет, как и два других, ищет отмщения смерти своего отца. Как полагают исследователи, сюжет пьесы заимствован Шекспиром из пьесы Томаса Кида.
Содержание
Персонажи
Сюжет
Даты и тексты
Кидовская трагедия
Датировка
Для большинства пьес Шекспира характерны проблемы с датировкой написания. Пьеса «Гамлет» не исключение:
По мнению Э.-К.Чемберса, «Гамлет» был создан и впервые поставлен на сцене в 1600—1601 годах. Эта датировка пьесы является наиболее общепринятой.
Первые издания. Проблема текста
При жизни автора трагедия была напечатана трижды в формате кварто (1/4 листа):
После смерти Шекспира «Гамлет» был напечатан в его первом собрании сочинений —
Также достойны внимания:
Соответственно, интерес для текстологов представляют три издания: Q1, Q2 и F1. В наше время печатается сводный текст.
Q2 и F1 в основном совпадают, в то время как издание 1603 года вдвое меньше второго кварто.
Кварто 1603 года
До начала XX века считалось, что Q1 — это первый вариант трагедии. Шекспир, как полагали, затем доработал и дописал произведение, вдвое увеличив его объём. На основе этой гипотезы и строились предположения о творческой истории трагедии. Сегодня мнение о том, что Q1 является первым вариантом трагедии, шекспироведением отвергается.
В эпоху Шекспира книгоиздатели нередко добывали незаконным путём тексты популярных пьес и печатали их без разрешения автора и труппы, которой принадлежала пьеса. Так как театры очень оберегали рукописи пьес, то недобросовестные издатели прибегали к двум приёмам. Один состоял в том, что текст стенографировался во время спектакля и после расшифровки печатался. Второй способ состоял в том, что издатели подговаривали кого-нибудь из второстепенных актёров, состоявших на жалованье, воспроизвести текст пьесы по памяти. Само собой разумеется, что в таких случаях актер точнее всего мог воспроизвести ту роль, которую он сам исполнял в данной пьесе.
Именно второй способ и был применен двумя издателями, которые опубликовали Q1. Ещё до этого другой издатель, Робертс, зарегистрировал «Гамлета» в Палате книготорговцев. Это было сделано, по-видимому, для того, чтобы воспрепятствовать незаконному, «пиратскому» изданию пьесы. Однако «пиратов», раздобывших текст «Гамлета», это не остановило. Они издали книгу без предварительной регистрации.
Анализ, произвёденый при помощи сопоставления Q1 с Q2, показал, что в обоих изданиях до деталей совпадает текст третьестепенного персонажа — Марцелла. Некоторые другие маленькие роли тоже очень точно воспроизведены в Q1, если сравнить их с соответствующими местами текста Q2. Так как известно, что в театре Шекспира на долю одного актера иногда приходилось исполнение двух-трёх ролей в одной и той же пьесе, то очевидно, что текст первого издания «Гамлета» был создан актером, игравшим роль Марцелла и другие второстепенные роли в трагедии. Там, где он присутствовал на сцене, он лучше запоминал и речи других персонажей.
Таким образом, кварто 1603 г. не вариант трагедии Шекспира, а её искаженный текст, составленный кем-то, кто использовал при этом отдельные пассажи из дошекспировского «Гамлета».
Кварто 1604 года
По-видимому, появление искаженного текста Q1 побудило Шекспира и его труппу противопоставить «пиратской» переделке подлинный текст трагедии. При этом на титульном листе было подчёркнуто отличие данного текста от предшествующего издания. В подзаголовке трагедии указывалось, что в данном издании она «дополнена вдвое против прежнего в соответствии с подлинной и точной рукописью» (англ. «Newly imprinted and enlarged to almost as much againe as it was, according to the true and perfect Coppie» ). Это наиболее полный текст трагедии. Правда, в нём нет 83 строк, которые можно найти в F1. Но эти сокращения не столь значительны, чтобы обесценить текст второго кварто. У него, правда, есть другие дефекты. По мнению Дж. Довера Уилсона, главный недостаток второго кварто — большое количество всяких опечаток, превращающих местами текст в загадку. Впрочем, значительную часть этих загадок текстологи сумели решить.
Первое фолио (1623)
Текст F1 в основном соответствует тексту Q2. Главное различие между этими двумя доброкачественными текстами состоит в том, что в фолио имеются те строки, которые пропущены в кварто, но зато в фолио отсутствует 230 строк, которые есть в кварто 1604 г. Строк пять, по-видимому, было просто пропущено по недосмотру наборщика, тогда как остальные сокращения, то есть 225 строк, по мнению Дж. Довера Уилсона, свидетельствуют о том, что текст пьесы сокращался для представления на сцене, причём эти сокращения были сделаны самим Шекспиром. Во всяком случае, как он пишет, «сам Шекспир едва ли обошёлся бы с собственными стихами более осторожно». Как бы то ни было, даже это сокращение двухсот с лишним строк из общего количества текста, достигающего почти четырех тысяч строк, является незначительным. Сюжету оно не наносит никакого ущерба, и лишь в одном случае от этого сокращения страдает идейная сторона пьесы, ибо выпущенным оказался монолог («Как всё кругом меня изобличает…»), в котором Гамлет говорит о назначении человека, утверждая необходимость, пользоваться разумом не только для размышлений о жизни, но и для того, чтобы принимать решения и действовать.
По мнению современных исследователей, тексты F1 близки к рукописи Шекспира. Даже сокращения в фолио не позволяют считать, что перед нами сценический вариант. Пропуски в тексте лишь незначительно сокращают пьесу, и в таком виде она, как и в кварто 1604 г., была слишком велика для спектакля. Как известно, представление в шекспировском театре длилось два—два с половиной часа. Если быстро читать вслух только один текст Q2 или F1 в подлиннике, то это займёт больше времени. Поэтому предполагают, что на сцене шекспировского театра «Гамлет» едва ли шёл полностью в том виде, в каком он дан во втором кварто или в фолио.
Современный текст
Текст, который печатается в современных изданиях «Гамлета», представляет собой сводный текст, который воспроизводит всё то, что дано в Q2 и F1. Иначе говоря, читатель нашего времени имеет перед собой гораздо более полный текст, чем тот, по которому знакомились с «Гамлетом» современники Шекспира. Они читали в лучшем случае одно из двух изданий — либо второе кварто, либо фолио, либо слышали со сцены сокращённый текст.
Современный читатель находится в гораздо более выгодном положении. Ему доступен текст, содержащий все написанное Шекспиром об истории датского принца. Единственное, чего наука не может сказать читателю, — это в каком точно виде пьеса шла на сцене шекспировского театра. Достоверно можно утверждать лишь то, что в том полном объёме, в каком мы её читаем теперь, она в театре Шекспира не ставилась.
Деление текста пьесы на акты и сцены не принадлежит Шекспиру. Оба прижизненных кварто, 1603 и 1604 года, вообще не содержат никаких делений. Это было связано с практикой английского театра конца XVI—начала XVII века, когда спектакль шёл непрерывно.
Впервые попытка деления действия на части произведена в фолио 1623 года. В это время уже возник обычай если не в практике театра, то при печатании пьес делить их на пять актов, согласно драматургической теории классицизма. Это усиленно насаждал современник Шекспира Бен Джонсон. Издатели фолио 1623 года в этом отношении непоследовательны. В некоторых пьесах они произвели полное разделение на акты и сцены, в других частичное разделение, а в третьих оставили всё без какого бы то ни было членения на отдельные части. В «Гамлете», как он напечатан в фолио, деление было проведено только до начала второго акта. Дальнейший текст идет без указаний актов и сцен.
Впервые членение всего текста «Гамлета» на акты было произведено через 60 лет после смерти Шекспира в так называемом «актёрском кварто» «Гамлета» 1676 года. Принятое в современных изданиях деление трагедий на пять актов с последующим членением актов на отдельные сцены было установлено редактором сочинений Шекспира Н.Роу в его издании 1709 года.
Таким образом, хотя мы и сохраняем ставшее традиционным членение текста «Гамлета» на акты и сцены, читатель должен помнить, что оно не принадлежит Шекспиру и не применялось в постановке трагедии, как она шла при жизни автора на сцене его театра. Оно не является поэтому обязательным при постановке трагедии на современной сцене.
Экранизации
«Гамлет» экранизировался множество раз. Наиболее известные экранизации:
The Tragicall Historie of Hamlet, Prince of Denmarke
Жанр:
Трагическая история о Га́млете, принце датском (англ. The Tragical Historie of Hamlet, Prince of Denmarke ) или просто Га́млет — трагедия Уильяма Шекспира, одна из самых известных его пьес, и одна из самых знаменитых пьес в мировой драматургии. Написана в 1600—1601 годах. Это самая длинная пьеса Шекспира — в ней 4042 строки и 29 551 слово.
Как полагают исследователи, сюжет пьесы заимствован Шекспиром из пьесы Томаса Кида.
Наиболее вероятная дата сочинений и первой постановки 1600-01 (театр «Глобус», Лондон). Первый исполнитель заглавной роли — Ричард Бёрбедж; Шекспир играл тень отца Гамлета. [3]
Содержание
Персонажи
Сюжет
Прообраз Гамлета
Ур-Гамлет (англ. pre-Hamlet или иначе Ur-Hamlet, букв. «пред-Гамлет», условное название несохранившегося произведения шекспировской эпохи, считающееся рядом исследователей ранней редакцией произведения Гамлет самого Шекспира) вероятно был вдохновлен, наряду с сюжетом третьей книги «Деяний данов» и её героем Amletus (англ. Amlet), Сагой о Скьёлдунгах. [4]
Часть исследователей связывают латинское имя Amletus с исландским словом Amloði:
— Берков В. П., Бёдварссон А. Исландско-русский словарь. — М., 1962
Также Amloði упомянут в строфе Снэбьёрна, приведенной в Младшей Эдде, где кеннингом «жёрнов Амлоди» названо море:
út fyrir jarðar skauti
eylúðrs níu brúðir,
þær er, lungs, fyrir löngu,
líðmeldr, skipa hlíðar
baugskerðir rístr barði
Даты и тексты
Кидовская трагедия
До Шекспира уже существовала трагедия, посвящённая Гамлету. Её текст не сохранился. Первое упоминание о ней относится к 1589 году, когда Томас Нэш иронически отозвался о «куче Гамлетов, рассыпающих пригоршнями трагические монологи». В дневнике антрепренера Филиппа Хенсло есть запись о спектакле «Гамлет» в 1594 году. Обычно Хенсло помечал, была ли поставленная пьеса новой. Но для данной записи такой пометки нет. Видимо, это та же пьеса, которую упоминал Томас Нэш. В 1596 году Томас Лодж в своём сочинении «Несчастия ума» описывал «бледный призрак», который жалобно кричал в театре, подобно торговке устрицами: «Гамлет, отомсти!». [5] Исследователи сходятся во мнении, что автором этой пьесы был Томас Кид. В центре кидовской трагедии была нравственная проблема, воплощённая в теме мести. [5]
Датировка
Для большинства пьес Шекспира характерны проблемы с датировкой написания. Пьеса «Гамлет» не исключение:
По мнению Э.-К.Чемберса, «Гамлет» был создан и впервые поставлен на сцене в 1600—1601 годах. Эта датировка пьесы является наиболее общепринятой.
Первые издания. Проблема текста
При жизни автора трагедия была напечатана трижды в формате кварто (1/4 листа):
После смерти Шекспира «Гамлет» был напечатан в его первом собрании сочинений —
Также достойны внимания:
Соответственно, интерес для текстологов представляют три издания: Q1, Q2 и F1. В наше время печатается сводный текст.
Q2 и F1 в основном совпадают, в то время как издание 1603 года вдвое меньше второго кварто.
Кварто 1603 года
До начала XX века считалось, что Q1 — это первый вариант трагедии. Шекспир, как полагали, затем доработал и дописал произведение, вдвое увеличив его объём. На основе этой гипотезы и строились предположения о творческой истории трагедии. Сегодня мнение о том, что Q1 является первым вариантом трагедии, шекспироведением отвергается.
В эпоху Шекспира книгоиздатели нередко добывали незаконным путём тексты популярных пьес и печатали их без разрешения автора и труппы, которой принадлежала пьеса. Так как театры очень оберегали рукописи пьес, то недобросовестные издатели прибегали к двум приёмам. Один состоял в том, что текст стенографировался во время спектакля и после расшифровки печатался. Второй способ состоял в том, что издатели подговаривали кого-нибудь из второстепенных актёров, состоявших на жалованье, воспроизвести текст пьесы по памяти. Само собой разумеется, что в таких случаях актёр точнее всего мог воспроизвести ту роль, которую он сам исполнял в данной пьесе.
Именно второй способ и был применен двумя издателями, которые опубликовали Q1. Ещё до этого другой издатель, Робертс, зарегистрировал «Гамлета» в Палате книготорговцев. Это было сделано, по-видимому, для того, чтобы воспрепятствовать незаконному, «пиратскому» изданию пьесы. Однако «пиратов», раздобывших текст «Гамлета», это не остановило. Они издали книгу без предварительной регистрации.
Анализ, произвёденый при помощи сопоставления Q1 с Q2, показал, что в обоих изданиях до деталей совпадает текст третьестепенного персонажа — Марцелла. Некоторые другие маленькие роли тоже очень точно воспроизведены в Q1, если сравнить их с соответствующими местами текста Q2. Так как известно, что в театре Шекспира на долю одного актёра иногда приходилось исполнение двух-трёх ролей в одной и той же пьесе, то очевидно, что текст первого издания «Гамлета» был создан актёром, игравшим роль Марцелла и другие второстепенные роли в трагедии. Там, где он присутствовал на сцене, он лучше запоминал и речи других персонажей.
Таким образом, кварто 1603 г. не вариант трагедии Шекспира, а её искаженный текст, составленный кем-то, кто использовал при этом отдельные пассажи из дошекспировского «Гамлета».
Кварто 1604 года
По-видимому, появление искаженного текста Q1 побудило Шекспира и его труппу противопоставить «пиратской» переделке подлинный текст трагедии. При этом на титульном листе было подчёркнуто отличие данного текста от предшествующего издания. В подзаголовке трагедии указывалось, что в данном издании она «дополнена вдвое против прежнего в соответствии с подлинной и точной рукописью» (англ. «Newly imprinted and enlarged to almost as much againe as it was, according to the true and perfect Coppie» ). Это наиболее полный текст трагедии. Правда, в нём нет 83 строк, которые можно найти в F1. Но эти сокращения не столь значительны, чтобы обесценить текст второго кварто. У него, правда, есть другие дефекты. По мнению Дж. Довера Уилсона, главный недостаток второго кварто — большое количество всяких опечаток, превращающих местами текст в загадку. Впрочем, значительную часть этих загадок текстологи сумели решить.
Первое фолио (1623)
Текст F1 в основном соответствует тексту Q2. Главное различие между этими двумя доброкачественными текстами состоит в том, что в фолио имеются те строки, которые пропущены в кварто, но зато в фолио отсутствует 230 строк, которые есть в кварто 1604 г. Строк пять, по-видимому, было просто пропущено по недосмотру наборщика, тогда как остальные сокращения, то есть 225 строк, по мнению Дж. Довера Уилсона, свидетельствуют о том, что текст пьесы сокращался для представления на сцене, причём эти сокращения были сделаны самим Шекспиром. Во всяком случае, как он пишет, «сам Шекспир едва ли обошёлся бы с собственными стихами более осторожно». Как бы то ни было, даже это сокращение двухсот с лишним строк из общего количества текста, достигающего почти четырёх тысяч строк, является незначительным. Сюжету оно не наносит никакого ущерба, и лишь в одном случае от этого сокращения страдает идейная сторона пьесы, ибо выпущенным оказался монолог («Как всё кругом меня изобличает…»), в котором Гамлет говорит о назначении человека, утверждая необходимость пользоваться разумом не только для размышлений о жизни, но и для того, чтобы принимать решения и действовать.
По мнению современных исследователей, тексты F1 близки к рукописи Шекспира. Даже сокращения в фолио не позволяют считать, что перед нами сценический вариант. Пропуски в тексте лишь незначительно сокращают пьесу, и в таком виде она, как и в кварто 1604 г., была слишком велика для спектакля. Как известно, представление в шекспировском театре длилось два—два с половиной часа. Если быстро читать вслух только один текст Q2 или F1 в подлиннике, то это займёт больше времени. Поэтому предполагают, что на сцене шекспировского театра «Гамлет» едва ли шёл полностью в том виде, в каком он дан во втором кварто или в фолио.
Современный текст
Текст, который печатается в современных изданиях «Гамлета», представляет собой сводный текст, который воспроизводит всё то, что дано в Q2 и F1. Иначе говоря, читатель нашего времени имеет перед собой гораздо более полный текст, чем тот, по которому знакомились с «Гамлетом» современники Шекспира. Они читали в лучшем случае одно из двух изданий — либо второе кварто, либо фолио, либо слышали со сцены сокращённый текст.
Современный читатель находится в гораздо более выгодном положении. Ему доступен текст, содержащий все написанное Шекспиром об истории датского принца. Единственное, чего наука не может сказать читателю, — это в каком точно виде пьеса шла на сцене шекспировского театра.
Деление текста пьесы на акты и сцены не принадлежит Шекспиру. Оба прижизненных кварто, 1603 и 1604 года, вообще не содержат никаких делений. Это было связано с практикой английского театра конца XVI—начала XVII века, когда спектакль шёл непрерывно.
Впервые попытка деления действия на части произведена в фолио 1623 года. В это время уже возник обычай если не в практике театра, то при печатании пьес делить их на пять актов, согласно драматургической теории классицизма. Это усиленно внедрял современник Шекспира Бен Джонсон. Издатели фолио 1623 года в этом отношении непоследовательны. В некоторых пьесах они произвели полное разделение на акты и сцены, в других частичное разделение, а в третьих оставили всё без какого бы то ни было членения на отдельные части. В «Гамлете», как он напечатан в фолио, деление было проведено только до начала второго акта. Дальнейший текст идет без указаний актов и сцен.
Впервые членение всего текста «Гамлета» на акты было произведено через 60 лет после смерти Шекспира в так называемом «актёрском кварто» «Гамлета» 1676 года. Принятое в современных изданиях деление трагедий на пять актов с последующим членением актов на отдельные сцены было установлено редактором сочинений Шекспира Н.Роу в его издании 1709 года.
Таким образом, хотя мы и сохраняем ставшее традиционным членение текста «Гамлета» на акты и сцены, читатель должен помнить, что оно не принадлежит Шекспиру и не применялось в постановке трагедии, как она шла при жизни автора на сцене его театра. Оно не является поэтому обязательным при постановке трагедии на современной сцене.
Глупо прожить на планете Земля и не прочитать Шекспира в подлиннике. А. Ахматова
Однажды на каком-то учительском семинаре я услышала разговор коллег, сидящих у меня за спиной: “Зачем мы учим английскому языку, я понимаю, но зачем школьникам английская литература?” Обращались не ко мне, и я не стала набрасываться с опровержением, хотя возмущение сдержала с трудом. Потом успокоилась привычным утешением: “Все мы разные, и это хорошо”. Сама-то я в далеком детстве учила этот язык с одной целью: прочитать Шекспира в оригинале. Мечтать о том, что когда-нибудь представится возможность поговорить с кем-нибудь по-английски, в “те годы давние, глухие” казалось нелепостью.
Так вот о Шекспире. Когда я начала работать учителем в спецшколе, английскую литературу как самостоятельный предмет только что отменили. Школьным методистом была женщина необыкновенная, энтузиаст своего дела, и она твёрдо придерживалась главного принципа: как можно раньше расставаться с адаптациями и переходить к оригиналу. Дети были очень сильные, но и они постанывали над Джеком Лондоном в 7-м и Харпер Ли в 8-м классе. Тем не менее благодаря хорошей языковой базе одолели мы “Макбета” и поставили его, хотя и нещадно сокращенного. И сыграли с шумным успехом.
В 1992 году я перешла в 67 школу (теперь гимназия 1567). Там уже существовало деление по специальностям, и мне достались группы физического и гуманитарного класса. И тут я узнала с удивлением, от которого не могу избавиться и поныне, что несколько девятиклассников приходят в школу на час раньше (!), чтобы читать вслух “Гамлета”. Нет, не самого “Гамлета”, а упрощенный прозаический пересказ на английском языке. Если кто-то сомневается в правдивости моих слов, могу призвать свидетелей. Одна из тех девочек (это была её задумка) давно выросла и несколько лет преподавала английскую литературу в одной из лучших школ Москвы. Тут следует отметить, что с наступлением свободы в школу вернулась и английская литература. Тогдашний директор – ныне покойный Евгений Семенович Топалер, уговаривая меня перейти к ним, обещал: “Будете вести любой предмет, какой захотите”. Тут-то все и совпало счастливейшим образом. Учащиеся 10-го гуманитарного пожелали читать “Гамлета” в оригинале. Надо ли говорить, что текстов катастрофически е хватало – наскребли три экземпляра, сделали несколько чёрных-пречёрных копий и приступили. Читали чудовищно, спотыкаясь на каждом слове; рядом держали переводы Лозинского и Пастернака. Продолжили в 11-м классе, когда значительно улучшилась техника чтения, и стали получать настоящее удовольствие. Дети были поразительно талантливы и замечательно разыгрывали отдельные сцены прямо на уроке. И Офелия у нас пела, и могильщик “копал”, напевая.
Так зародилась у нас традиция читать “Гамлета” в 11-м гуманитарном классе. Теперь, когда дети переходят из 10-го в 11-й, у многих уже наготове свой экземпляр пьесы в оригинале. Благо, что теперь это не дефицит.
И все же каждый раз, перед тем как приступить к “Гамлету”, меня охватывают сомнения: стоит ли? На первом уроке прошу детей привести свои “за” и “против”. Обычные “за”: “Это ведь классика”; “Все должны прочитать эту пьесу”; “Интересно сравнить с переводом”. “Против” всегда в меньшинстве: “Очень трудно”; “Потратим много времени, лучше поучить какие-нибудь диалоги”. “Язык очень старый, непрактично”. И одно довольно оригинальное возражение: “Проблемы этой трагедии не имеют никакого отношения к современной действительности”. Этому человеку я тут же задала вопрос: “А у тебя, Анечка, бывали в жизни ситуации, когда ты стояла перед выбором, как поступить?” – В ответ невербальное возмущенное утверждение. – “Значит, эта пьеса и для тебя”.
Начинаем. Приятно, когда кто-то с недоумением воскликнет: “Это что, перевод? Ведь всё понятно!” Раз в неделю, два урока подряд, а бывают годы, если не повезёт, то раз в две недели, читаем вслух по ролям, сравниваем с переводами, обсуждаем, то есть занимаемся аналитическим чтением. За четырнадцать лет накоплен колоссальный материал: вопросы на понимание текста, на интерпретацию, раздаточные карточки с комментариями и толкованиями, задания на сопоставление английских и русских выражений. Цитаты, ставшие крылатыми, выписываем отдельно. Отдельные сцены разыгрываем. Время от времени смотрим англоязычные экранизации. Так как все обсуждения, все задания, все письменные и устные ответы, то есть все уроки с первого до последнего проходят на английском, то основные навыки, требуемые программой, надеюсь, совершенствуются. Есть у нас ещё тема “Гамлет в русской поэзии”. Тогда звучат стихи по-русски. Так как материал чрезвычайно труден, очень важно поддерживать благоприятную атмосферу. Одиннадцатиклассники страшно перегружены подготовкой к поступлению в вузы, поэтому работаем в основном на уроках, домашние задания не часты, обычно требуется или выучить какой-нибудь отрывок наизусть для представления его в классе, или индивидуальные задания, например, сравнить различные переводы и сделать сообщение в классе.
Чем заканчиваем? Примерно тем же, чем начали. В начале года раздаю текст краткого пересказа с пропусками имен персонажей для заполнения, в конце года – то же задание, но другие варианты. Заключительная игра: каждый заранее готовит вопросы – на понимание, на знание текста и отдельно – по цитатам. Класс делится на команды, внутри которых выбираются лучшие вопросы, предлагаемые другой команде; если ответ неправильный, вопрос переходит к следующей и так далее. Эта игра всем учителям хорошо знакома. И еще. Разыгрываем шуточную пьесу Стоппарда “Пятнадцатиминутный Гамлет” и показываем её следующим читателям, пока ещё десятиклассникам.
Предвижу много-много возражений и с каждым охотно соглашусь. Да, трагедия темная, загадочная, вдобавок она обросла столькими привнесенными смыслами, что не только подросткам, но и солидным критикам в ней легко заблудиться. А язык! Он хоть и называется “современный английский”, но современного в нём мало. Так зачем же мучить детей?! Попытаюсь объяснить. Совместное чтение этой прекраснейшей пьесы, медленное, прочувствованное, даёт неповторимое эмоциональное переживание, ни с чем не сравнимый опыт. Перед обаянием Гамлета – первого интеллигента в мировой литературе, если не считать доктора Фауста, устоять невозможно. Его юмор, его скепсис, его блестящая образованность, его раздирающие душу страдания, которые невозможно не разделять, навсегда остаются с нами. Допускаю, что трудно постичь всю философскую глубину трагедии, но горжусь тем, что теперь чуть больше станет людей, знакомых с оригинальным текстом. Любой перевод, даже лучший из лучших, ведь это всегда, да простят мне не академический термин, – вранье. Пусть не совсем вранье – так, интерпретация. И дети неизбежно замечают отклонения от оригинала. Иногда переводчики и не виноваты. Просто разные языки, и все. А “Гамлет” всё-таки написан не по-русски. И ещё горжусь тем, что они теперь знают, в чём, собственно, вопрос. “Быть иль не быть”, – это все цитируют, к месту и не к месту. А дальше-то что? А дальше: “Что благородней. ” – вот что по-настоящему волнует благородного принца. Что благородней?
Что греха таить, не все, далеко не все принимают “Гамлета” в сердце своё. Бывает, что и на последней проверке напутают и напишут, что Гамлет и Лаэрт ссорятся у могилы… Йорика. А однажды одна девочка гневно воскликнула: “Ваш Гамлет – убийца!” Значит, полный провал? Но есть ещё другое мудрое утешение: “Читайте, понимание придет потом”. Девочка выросла и с улыбкой вспоминает эту фразу.
Я, пожалуй, давно бы отказалась от этой затеи, если бы не приходилось иногда слышать от выпускников, давно окончивших школу: “Знаете, что я вспоминаю чаще всего? Знаете, по чему я чаще всего скучаю? По Гамлету!”
Спонсор публикации статьи: компания «Архитектура и сталь», реализующая опоры наружного освещения. В каталоге компании на сайте arhistal.ru вы всегда найдете разнообразные кронштейны освещения, фундаментные блоки, любые нестандартные металлоконструкции, а также части осветительных конструкций, в том числе опоры граненые фланцевые освещения ОГК, предназначенные для установки осветительных приборов. Опоры, имеющие современный дизайн, с легкостью впишутся в любой проект, они производятся из листового материала толщиной 3-4 мм, а грани и ребра жесткости придают им прочность. Все реализуемые компанией конструкции проходят дополнительную проверку на соответствие техническим параметрам, имеют высокие эксплуатационные характеристики. Можете не сомневаться, продукция от компании «Архитектура и сталь» поможет украсить Ваш загородный участок или осветить рекламную вывеску.
Вопросы по содержанию относительно просты, но они направлены на пристальное и внимательное вчитывание.
• What is the setting of the opening scene?
• What mood is evoked? Whose words create this atmosphere?
• What is the focus of the scene?
• What are the questions asked by Horatio, Marcellus and Bernardo? What does Horatio say about the ghost?
• Why is the appearance of the wordless ghost an important dramatic device?
• What is the role of Horatio? What does he report about? What is his explanation of unusual activities in Denmark? In what way does Horatio’s speech touch on retribution and honour, two themes which are central to the play?
• This scene introduces us to the antagonist. Who is it?
• How do we learn that Claudius is a man of decisive action? What are his arguments to prove that he married Gertrude for the good of the state, that their sudden marriage is an act of patriotism, to ensure the safety of Denmark?
• How does he show decisive action in dealing with the aggressive behaviour of Prince Fortinbras of Norway?
• What does he do to put an end to these threats?
• How do we learn that Polonius is a powerful ally of the new king?
• How do we discover that Hamlet dislikes Claudius as a person?
• What words of Claudius characterize him as strong-minded, passionate and directional? What words show that he is intelligent in his understanding of human motivation, and knows how to manipulate those around him?
• What do we learn from Hamlet’s asides and his soliloquy? What is the source of his depression?
• Hamlet’s despair has driven him to thoughts of suicide. What is a barrier for him?
• What tells us about Hamlet’s classical education?
• What words of Hamlet reveal his deep affection for his friend Horatio?
• Find examples of Hamlet’s sarcasm.
• What words of Hamlet forebode more disaster?
Задание на понимание и одновременно грамматическое:
Fill in the blanks putting the verbs in the correct form.
Claudius _____ (to explain) to Laertes that Hamlet _____ (to be) envious of Laertes’ reputation as a skilled swordsman, and would like nothing better than ______ (to have) a fencing match with him. The king _______ (to point out) to Laertes that he could _____ (to avenge) Polonius’ death in such a fencing match. He _______ (to add) that he _______ (to arrange) a match between them, and that Laertes _______ (to use) a foil with a sharpened tip. Laertes _______ (to agree) with the plan and _____ (to say) he ________ (to dip) his point into deadly poison to ensure Hamlet’s death. Further, Claudius _____ (to say) he ________ (to provide) a cup of poisoned wine for Hamlet _______ (to drink) if by chance Laertes _________ (not to wound) Hamlet in the duel.
Add a quotation proving the villainy of the plot.
Обычно мы сначала обсуждаем эти вопросы при чтении, а письменные ответы следуют или в конце спаренных уроков, или по прочтении какого-то большого куска. Но вот задание, которое я придумала, чтобы приблизить переживания героев к личному опыту юных читателей. К моему удивлению, оно вызвало горячий отклик.
Let us compare Shakespeare’s time and today. Do you think you could know that someone is desperately in love by the way they look and behave? What could be called ‘typical’ about such people’s behaviour?
Комментарий и пояснения к монологу “Быть или не быть”
Hamlet considers two courses: “fortitude in endurance” and “courage in resistance”.
end them not by overcoming them but (paradoxically) by being overcome by them, consummation fitting end
rub obstacle, – difficulty – a metaphor derived from the game of bowls, in which a rub is “an obstacle or impediment by which a bowl is hindered in, or diverted from, its proper course”
this mortal coil (1) this turmoil and trouble of living; (2) this mortal flesh, the ‘too, too solid flesh’, which encloses within its coils or folds our essential being and had to be shuffled off at death as a snake sloughs its old skin
give us pause i.e. make us stop and think
makes calamity of so long life “makes those afflicted by calamity willing to endure it for so long”
office people in official position
his quietus make secure his release from life. Quietus est – written on an account signified “paid”. The debt in question here is man’s debt to God. Henry IV: “thou owest God a death”
bare bodkin mere dagger
fardels burden, loads makes us …of “Better the harm I know than that I know not.”
conscience one’s sense of right and wrong
pith and moment gravity and importance
with this regard because of this consideration
Мнения достопочтенных шекспироведов предлагаю для перевода на русский язык. Тоже очень полезное для понимания упражнение.
The world of Hamlet is a world where one has lost one’s way. C. S. Lewis
But by now, there is no pretence of following a logical sequence of thought; one idea blends with another – killing Claudius, killing oneself, the almost insupportable troubles of life, the fear of futurity – all carried by currents of half-expressed emotion, so that the thoughts that the Prince is trying to bring into order are eroded and carried away on the stream of feeling. Now the strongest feeling, which takes charge with the equation of death and sleep, is the regressive desire to evade, shuffle off, the complexities of consciousness.
But if life is a load, death, or what may come after death, is even more to be feared.
For Hamlet, in his present state of conflicting feelings, no solution is possible, neither of his great problem ‘to be, or not to be’, nor of the problems that entirely depend on an answer to that overriding question – the problems of how to face life and death with something other than fear and aversion.
О чёрная гора, Затмившая – весь свет! Пора – пора – пора Творцу вернуть билет.
У Ивана Карамазова из романа Достоевского “Братья Карамазовы” та же метафора: “Свой билет на вход спешу возвратить обратно… Не Бога я не принимаю… я только билет ему… возвращаю”.
Как известно, “Гамлет” – пьеса загадочная и, как ни смешно это звучит, несовершенная. Слишком много неувязок. Кто такой Гораций? Товарищ-студент или придворный? Зачем Шекспир вводит Озрика, персонажа явно избыточного? Да и сам монолог “Быть иль не быть” часто перебрасывается режиссёрами из сцены в сцену, и многое часто просто опускается. Наконец, вопрос вопросов: почему Гамлет медлит с убийством короля, но с лёгкостью расправляется с Гильденстерном и Розенкранцем? Что происходит в душе у Гертруды? И так далее. Может быть, и в этом ещё один секрет вечной молодости трагедии, – бесконечная возможность интерпретаций, поиски всё новых и новых смыслов. Наша задача скромнее: прочесть “Гамлета” и полюбить его. Понимание придет потом. Или не придет – но вопросы останутся.
