на каком языке разговаривали скифы
Скифский язык. На каком языке говорили скифы
Принадлежность скифского языка к определенной языковой группе является предметом острых дебатов среди современников. Изучение данного вопроса осложняется недостаточным подтверждением археологическими находками. Большинство исследователей сходятся во мнении о том, что скифский язык относится к восточно-иранским, но существуют также и другие гипотезы.
Трудности идентификации
Сложность изучения скифского языка заключается в том, что культура этого народа не оставила после себя следов письменности. Судить о ней можно только по тем сведениям, которые находят в трудах античных историков Геродота и Диодора, по некоторым топонимам – названиям рек и поселений в ареале проживания скифов, по именам их правителей.
Вам будет интересно: Что представляет собой документация классного руководителя
Однако некоторые археологические находки в северном Причерноморье, относящиеся к концу II – началу I тысячелетия до н. э., могут пролить свет на эту проблему. При раскопках погребений срубной культуры, которая хронологически предшествовала скифам, было обнаружено несколько керамических сосудов с пиктографическими надписями в виде горизонтальных, наклонных линий и геометрических фигур. Их смысл учеными пока не расшифрован из-за недостатка материала.
Происхождение народа
Скифы жили в соседстве со многими разнородными племенами, которых насчитывается около двух десятков. Язык этих общин был как очень схож со скифским, так и значительно отличался от него. В связи с этим существует две гипотезы, объясняющие разнородность лесостепных и степных групп. Согласно одной из них, внешний облик и обычаи степных жителей сформировались в результате смешения с другими племенами.
По другой версии, эти две группы отличаются по происхождению. Вторая гипотеза также неоднозначна. Возможно, скифы произошли от племен, живших на западе Европы, после чего смешались с азиатами. Их слияние могло происходить на протяжении 2 веков. Генетические исследования показывают, что скифы находятся в промежуточном положении между азиатами и европейцами.
Вам будет интересно: Созвездие Стрела: описание, где находится, условия наблюдения, звезды и легенды
В третьем столетии до нашей эры на территорию Великой Скифии вторглись сарматы – кочевой воинственный народ, состоящий из ираноязычных племен. Часть скифов была уничтожена, а часть – оттеснена за Дунай. Окончательно Скифское царство было уничтожено после нашествия готов во второй половине III века н. э. В это же время началось великое переселение народов и остатки скифов рассредоточились в соседних племенах, потеряв свою яркую самобытность.
Сведения от Геродота и Диодора
Древнегреческий историк Геродот и его труд «История» – это один из основных источников для изучения языка. Согласно его данным, в северном Причерноморье было несколько скифских групп: господствующие царские скифы; племена, не подчиняющиеся царским и говорящие на особом наречии; кочевники; земледельцы; пахари и эллинские общины. Последние пользовались смесью языков: эллинского и скифского. Видимо, уже в те времена это царство было очень разнородным.
Его центром было поселение в Запорожской области Украины (Каменское городище), на территории которого в середине XX века было найдено большое количество курганов и остатков селений. По информации Диодора и Геродота, земля скифского царства простиралась до гор Кавказа. Позднее это было подтверждено археологическими находками в Передней Азии. Геродот считал данные места родиной скифов.
Царское племя скифов, по сообщениям античного историка, имело самостоятельный, самобытный язык. Другие племена говорили на «плохом» скифском языке. А иные имели свой особый диалект, который в ходе переговоров требовал присутствия толмачей.
В культуре греков в эпоху Великого переселения народов вошло в традицию называть скифами все общности, которые жили в северном Причерноморье, что стало в наше время предметом научных споров о самобытности языка. В последующие века здесь существовали поселения, жители которых принадлежали к разнообразным языковым группам: славянской, германской, угро-финской и иранской.
Современные теории
Среди современных историков и лингвистов существует две точки зрения по вопросу о том, на каком языке говорили скифы:
Иранские корни
Доказательства родственности скифского и иранского языков основаны на лингвистических параллелях. Аргументы за и против их отождествления приведены в таблице ниже:
Переход фонетических звуков в скифских словах, свойственные иранскому языку
Это явление присуще нескольким языкам того региона, где проживали скифы и не может служить признаком генетического родства народов.
В греческом языке, на котором изложены сведения о скифских царях, есть только один вариант написания звука «с». По-другому выразить скифскую фонетику греки просто не могли.
Данные фонетические переходы присутствовали и в персидском языке. Археологи отмечают также сходство скифских могильников с элементами, характеризующими кобанскую культуру, которая существовала на Кавказе (техника каменной кладки, орнаменты на посуде, состав металла в изделиях, украшения). Эти факты ставят под сомнение первую теорию о скифском языке, которая в настоящий момент является общепринятой.
Самоназвание народа
Интерес представляют и версии, связанные со словом, которым скифы называли свой собственный народ – Skuda. В индоевропейских языках есть однокоренные слова, которые переводятся как «стрелять». В пользу этой версии происхождения самоназвания говорит то, что скифы были отличными стрелками.
В ваханском языке (восточно-иранская группа), распространенном в Афганистане и Таджикистане, данное слово созвучно со словом skid – «тюбетейка», а в прошлом оно могло означать «остроконечная шапка». Такие головные уборы носили среднеазиатские саки, которые, по предположению некоторых историков, являются предками скифов.
В осетинском языке есть другая аналогия для этого слова – «отрезать», «отщеплять». В этом случае слово «скиф» означает «изгой». В дальнейшем «скуда» трансформировалось в «сколоты» при помощи суффикса множественного числа ta и традиционного восточно-иранского перехода d в l.
Финно-угорские аналогии
Археологические находки ананьинской культуры (с. Ананьино около Елабуги в Татарстане) также подтверждают тесную взаимосвязь со скифами. Некоторые слова марийского языка созвучны с восточно-иранскими. О скифском присутствии на Средней Волге свидетельствуют и генетические исследования, сопоставляющие ДНК современных жителей и образцов, взятых из скифских могильников.
Катакомбный способ погребения в скифскую эпоху больше соответствует традициям индоарийских племен, чем иранских. Некоторые исследователи также проводят параллели языка скифов с чувашским, являющимся единственным в настоящее время живым языком булгарской группы (например, сходство слов «Танаис» (Дунай) и чувашского «танас» – «спокойный», «тихий»). Согласно этому предположению, скифы являются древними булгарами. Однако для тюркских языков, к которым относится и булгарский, характерны такие сочетания согласных, которые полностью отсутствуют в скифском.
Так на каком языке говорили скифы?
Споры о происхождении языка ведутся уже давно, начиная с XIX в. Большинство современных специалистов лингвистики сходятся во мнении о том, что скифский язык относится к восточно-иранской языковой группе. К ней причисляют бактрийский, пушту, мунджанский языки. Его родство с сарматским и осетинским также подтверждается лингвистическими исследованиями.
Как отмечают некоторые ученые, для скифского языка в настоящее время можно установить только его иранскую принадлежность. Точное и безоговорочное отнесение конкретных имен царей, сохранившихся в «Истории» Геродота, к какому-то языку невозможно, так как нет достаточного количества археологических, антропологических и генетических данных об этом народе, исчезнувшем более тысячелетия назад. Отсутствие письменной культуры, Великое переселение народов и ассимиляция покоренных племен стали главной причиной того, что Скифия окутана сейчас многочисленными легендами и тайнами, которые еще предстоит разгадать.
О языке скифов, его отличиях, заимствованиях и именах.
Пока ученые занимаются дальнейшими исследованиями, в интернете продолжаются споры. В этой статье я попробую рассказать о современных тенденциях в скифоведении.
А в конце вишенка про связь скифов со славянами и тюрками.
Сергей Всеволодович Кулланда из института Востоковедения РАН поднимает интересные вопрос, о различиях языка скифов и соседних народов. Он помещает язык в гипотетическую юго-восточную иранскую группу. В своих исследованиях Кулланда ставит под сомнение «пессимистические» тезисы других ученых: вроде этого «Разделение скифского и сарматского невозможно» Полин 1992.
Для особых знатоков лингвистики и языкознания существуют сравнительные таблицы Кулланды с фонетическими особенностями, отличающие скифский от большинства известных синхронных ему иранских, в первую очередь сарматского.
Еще этимолог Макс Фасмер (1886-1962) в своем труде «Die Iranier in Südruβland» приводил
отдельно скифский и сарматский материал, хоть и ошибочно относя к сарматским и ряд сугубо скифских лексем.
Так, по мнению Сергея Всеволодовича И.В. Куклина упустила бесспорное лингвистическое свидетельство того, что скифский и массагетский языки относились к разным подгруппам иранских.
Обратимся к именам персонажей скифской генеалогической легенды о братьях, приведенной Геродотом: сыновьях Таргитая – Липоксая (Λιπόξαϊς), Арпоксая (Ἀρπόξαϊς) и Колаксая (Κολάξαϊς).
Знаменитый языковед В.И. Абаев сравнил первый элемент имени Арпоксая с осетинским arf ‘глубокий’ (
Итак, Кулланда делает и очень «провокационный вывод»:
Скифский язык, вопреки распространенному мнению, НЕ был тождествен сарматскому и потому НЕ был предком аланского и осетинского. Произошедшие в нем фонетические изменения (которых нет в упомянутых выше языках), прежде всего переходы d > δ > l и *xš- > сибилянт в начале слова, скорее сближают его с юго-восточно-иранскими языками, распространенными на территории современного Афганистана, то есть древним бактрийским и современными пашто, йидга и мунджанским
Да, сейчас осетинский язык (ирон) многие бесспорно считают прямым потомком скифского.
А.М. Лубоцкий находит северо-кавказские заимствования в иранских/индоиранских языках:
индоиранское ‘вепрь’ (др.-инд. varāhá-, авест. varāza-), видимо, заимствовано из ПРА-восточно-кавказского *wHārƛ̣̱wə ‘кабан, свинья’ (бацбийское buruḳ, цезское beƛo, лакское burḳ ).
Судя как по форме, так и по семантике, восточные иранцы заимствовали слово *sana у западно-кавказцев. У адыгов слово ‘вино’ было важным культовым термином: день «винопития» (адыг. sānasvə, кабард. sānafə) считался священным, в этот день нельзя было убивать врага (М. Кумахов, З. Кумахова. Нартский эпос: язык и культура. М.:).
Связаны скифы были и с фракийцами. Полукочевники часто доходили до Фракии. Причерноморские земли современных Румынии и Болгарии назвали Малой Скифией.
Кулланда: К заимствованиям можно отнести названия фракийских племен, среди которых Гекатей и Геродот упоминают, например, Σάτραι, чье имя явно отражает иранское xšaθra «власть» со скифским переходом xš- > s- в начале слова. Тем самым языковые данные подтверждают исторические и археологические сведения о скифо-фракийских связях.
Косвенный аргумент в пользу нескифского происхождения имени Октамасада – то, что его носил синдский царевич, упоминаемый в надписи с Семибратнего городища на Кубани. Под влиянием более древнего и авторитетного текста Геродота (IV 80), упоминающего скифского царя Октамасада, исследователи единодушно считают, что синды заимствовали скифское имя. Однако обратное направление заимствования не менее вероятно, особенно если учесть нескифский фонетический облик имени.
Важно и то, что финно-угорский этноним «мард/мурт» имеет иранское происхождение (работы уралиста Напольских). По мнению ученого Владимира Ставицкого, местные жители контактировали с иранской элитой, которая проникая к ним имела высокий социальный статус и поэтому носить названия «мард» т.е. муж, человек в их глазах было престижно. Это взаимодействие отражено в памятниках.
В работе «Роль камского населения в формировании древней мордвы»Ставицкий указывает на влияние сарматов.
Последние скифы могли контактировать со славянами в рамках готской Черняховской культуры в Причерноморье. Но зияющая пропасть между скифами и славянами в хронологическом отношении очевидна.
Этимолог Шанский Н. М. пишет о слове «хата»
Древнее заимствование восточными славянами из языка скифов и сарматов (kata «дом, землянка»), где оно является суф. производным (страд. причаст.) от кат- «копать».
Фасмер не так однозначен, хоть и приводит аргументы сторонников «иранской» этимологии.
Кулланда: Толкование скифских слов из тюркского (см., например: Исмагил Р. Легенда о
происхождении скифов как раннетюркский источник (Геродот, IV, 5–7) // 2006.
С. 117–121) несостоятельно хотя бы потому, что фонетика засвидетельствованных
скифских слов противоречит фонетическим характеристикам
пратюркского (распад которого по глоттохронологическим данным относится
к I в. до н. э., то есть много позже появления на исторической арене скифов –
соответственно, сравнивать скифские слова имело бы смысл только с
пратюркскими, а не с их рефлексами в отдельных древних и современных
тюркских языках). Так, пратюркское слово не могло начинаться на сонанты
*m и *l, тогда как нам известны скифские имена Мадий и Липоксай;
невозможными в пратюркском были и скопления согласных в анлауте (начале
слова), засвидетельствованные в самоназвании скифов и таких именах, как,
например, Спаргапиф (о пратюркской фонетике и фонотактике см. СИГТЯ
2006. С. 62–66; Дыбо А.В. Лингвистические контакты ранних тюрков.
Лексический фонд. Пратюркский период. М.: 2007. С. 13–64). Одним словом,
попытки объявить скифов тюрками представляют интерес разве что с точки
зрения современной этнопсихологии.
К слову, один из ведущих казахстанских генетиков также придерживается ираноязычности саков (скифского племени).
Происхождение скифов и сарматов с точки зрения генетики
Переход от бронзового к железному веку является довольно примечательным периодом в истории Евразии. На рубеже первого тысячелетия до нашей эры изменения в археологических записях по всей степи, от Алтая до Северного Причерноморья, свидетельствуют о подъеме нескольких кочевых культур, представителей которых, на основании общих черт в материальной культуре, вместе называют скифами.
Предыдущие геномные исследования выявили крупномасштабные генетические изменения, связанные с существенными миграциями людей в степи бронзового века, что в конечном итоге привело к формированию однородного и широко распространенного генофонда среднего и позднего бронзового века (LBA), который характеризовал оседлых скотоводов западной и центральной степи (“steppe_MLBA”). Среди наиболее значимых факторов, которые привели к быстрому упадку этих культур и подъёму скифов, ученые выделяют увлажнение климата и социально-экономическое давление со стороны соседних земледельческих культур, которые связаны с Бактрийско-Маргианским археологическим комплексом.
При этом полученные на данный момент генетические данные от кочевников степи железного века, указывают на их неоднородную структуру и генетическое разнообразие.
С археологической точки зрения самые ранние погребения железного века, связанные с воинственными кочевыми культурами датированные IX веком до н. э., были выявлены в Алтайском регионе и Тыве, а также на восточных окраинах Казахской степи. Согласно этим ранним свидетельствам, тасмолинская археологическая культура в Центральном и Северном Казахстане является одной из самых ранних крупных культур воинов-кочевников железного века (VIII-VI века до н. э.).
За тасмолинцами следовали:
а) сакские культуры, юго-восточной части Казахстана и гор Тянь-Шаня (VI-II века до н. э.);
б) пазырыкская культура с центром в горах Алтая (V-I века до н. э.);
в) сарматы (VI-II вв. до н. э.), которые впервые появились на Южном Урале, а затем распространились до Северного Кавказа и Восточной Европы (IV в. до н. э.).
Кочевые группы также оказывали влияние на своих оседлых соседей, таких как представители саргатской культурной группы в лесостепной зоне Западной Сибири и Зауралья, (V-I вв. до н. э.), между реками Тобол и Иртыш.
Полный список гаплогрупп в конце статьи.
После железного века Казахская степь служила целью для расширения многочисленных групп, таких как хунну и сяньби с востока, а с юга для древнеиранских групп государства Кангюй Трансоксианы или Мавераннахра. Эти события и привели к упадку восточных скифских культур.
Однако, формы кочевого образа жизни сохранялись в Казахской степи на протяжении веков. Ключевое событие в новейшей истории кочевого населения произошло в XV-XVI веках н. э., когда все племена, проживавшие на территории современного Казахстана, были организованы и сгруппированы в три жуза: Старший, Средний и Младший. Это разделение было политическим и религиозным компромиссом между различными кочевыми племенами, которые были разбросаны по всей Центральной Азии и должны были защитить себя от внешних угроз после распада Золотой Орды. Это положило начало основанию Казахского ханства (с 1465 по 1847 год н. э.). Сегодня казахские группы в Казахстане все еще сохраняют свою племенную принадлежность и почитают свою кочевую историю, сохраняя некоторые аспекты своей культуры. Одной из таких традиций является “Жети-ата”, которая заключается в отслеживании генеалогического древа по отцовской линии до семи поколений, чтобы избежать брака между родственниками.
В новой работе чтобы понять генетическую структуру различных кочевых культур железного века, а также демографические события, связанные с их происхождением и упадком, исследователи получили геномные данные 111 древних людей, найденных в 39 различных археологических памятниках по всей Казахской степи, охватывая Казахстан, Кыргызстан и Россию, а также 1 образец был получен из захоронения элиты гуннов в современной Венгрии.
Полученные данные ДНК были объединены с ранее публикованными геномами современных и древних людей. Этот новый набор данных плотно охватывает временной промежуток от VIII века до н. э. до IV века н. э., а также включает в себя трех человек из средневековья.
Помимо древних геномов, были получены генетические данные от 96 современных казахов из всех трёх жузов, чтобы лучше понять, как недавние исторические события сформировали генетическую структуру современных казахов. Так что здесь данные представлены не только по мужской линии, а по всему геному, что более информативно, чем предыдущие работы, у которых была немного иная цель. Также упомяну о размере вклада представителей ботайской культуры в современные популяции, а то сильно много заблуждений и иллюзий по этому поводу, но об этом чуть позже.
Переход к железному веку в Казахской степи
В целом, анализ главных компонент и примесей предполагают, что существенный демографический сдвиг в Казахской степи произошел во время перехода от бронзового к железному веку.
Когда генетический профиль популяций стал значительно более разнообразным по сравнению с относительно однородным генетическим профилем степи среднего и позднего бронзового века, который был связан со многими культурами, такими как потаповская, синташтинская, срубная, андроновская, и другими. Этот профиль, образовался благодаря обратной миграции в степь людей с уже смешанными линиями западных степных скотоводов и ранних европейских земледельцев, как у представителей фатьяновцев и в целом культуры шнуровой керамики.
Но в отличие от предыдущих популяций степи среднего и позднего бронзового века, положение на графике анализа главных компонент представителей железного века, предполагает различную степень близости к восточноевразийским популяциям и дополнительно к иранцам неолита и охотникам-собирателям Кавказа мезолита (далее эти компоненты будут упоминаться как иранская родословная).
Однако несмотря на высокую генетическую изменчивость в железном веке, можно выделить генетически схожие скопления древних людей, принадлежащих к одной и той же археологической культуре и/или географическому региону.
Следуя хронологическому порядку, большинство людей со стоянок, связанных с тасмолинской культурой раннего железного века («Тасмола_650 г. до н. э.) и саками Центрального и Северного Казахстана, группируются вместе на графике анализа главных компонент и демонстрируют однородную картину генетических компонентов при анализе примесей.
Два представителя алды-бельской культуры Тувы (Aldy_Bel_700 г. до н. э.) также попадают в этот генетический кластер. Этот генетический профиль прослеживается и далее в среднем и позднем железном веке, как у большинства представителей пазырыкской культуры участка Берель (50 г. до н.э.).
Этот кластер железного века отличается от предыдущих групп степи среднего и позднего бронзового века того же региона, тем, что люди из железного века генетически смещены в сторону восточноевразийских групп. А некоторые представители демонстрируют ещё более сильный сдвиг в сторону восточных евразийцев, чем основной кластер.
Тянь-шаньские саки распределены вдоль клины между пазырыкско-тасмолинским кластером и иранской родословной. Более сильная близость к иранцам эпохи неолита также обнаруживается в анализах примеси.
Сдвиг в сторону иранского генофонда обнаруживается уже в
650 году до н. э. у женщины из элитного сакского захоронения Елеке Сазы (ESZ002), в то время как три из четырех представителей одной из самых ранних стоянок тянь-шаньских саков долины Каспан 700 г. до н. э. попадают в пазырыкско-тасмолинский кластер. С этим кластером, частично перекрываются и представители, связанные с оседлой саргатской культурой в лесостепной зоне к северу от Казахской степи (300 г. до н. э.), но они более смещены в сторону западных евразийцев по направлению в сторону более северных популяций внутренней Евразии, примерно в районе современных башкир.
При этом люди саргатской культуры несут небольшую долю другого типа предков Северо-Восточной Азии, которая не обнаружена в группах кочевников дальше к югу.
Люди, связанные с сарматской культурой, за исключением одного, попавшего в пазырыкско-тасмолинский кластер, очень однородны, несмотря на то, что они широко разбросаны географически и во времени.
Новые данные из семи ранних сарматских памятников в Центральном и Западном Казахстане подтверждают, что этот генофонд уже был широко распространен в этом регионе на ранних этапах сарматской культуры около 450 г. до н. э.
Помимо этого, сарматы резко отличаются от других групп железного века, образуя кластер, смещенный в сторону западных евразийцев.
Моделирование примесей степных популяций железного века
Генетическое моделирование предков групп железного века, подтвердило, что популяции с уже смешанными линиями западных степных скотоводов и ранних европейских земледельцев, а именно обитатели степи среднего и позднего бронзового века, которые могут быть связаны с различными генетически однородными культурами, такими как синташтинская, срубная и андроновская, подходят в качестве западноевразийского источника предков у скифов железного века, в отличие от представителей раннего бронзового века как люди из ямной и афанасьевской культур, без вклада ранних европейских земледельцев.
Цифры соответствуют событиям на других графиках и картах
А в качестве восточноевразийского источника предков, лучше всего подходит генетический профиль как у людей района Хувсгел или Хубсугул, позднего бронзового века на севере современной Монголии, которые в свою очередь состоят из смеси компонентов близким к древним северовосточным азиатам (ANA) и древним североевразийцам (ANE) с примесью родословной, связанной с синташтинской культурой. Однако эта двухкомпонентная смесь Хувсгел + степь среднего и позднего бронзового века не полностью объясняет генетический состав скифов. Недостающий третий компонент их генофонда хорошо согласуется с небольшим вкладом из источника, связанного с древними популяциями, живущими в южных районах Кавказа, в Иране или Туране. В данном контексте термин Туран, обозначает южную часть Центральной Азии, для соответствия с предыдущими исследованиями, ролик с обзором которых тоже есть на канале под названием: «Популяционная история Центральной и Южной Азии по данным древней ДНК». Примечательно, что со временем эта иранская родословная, обозначенная на графике как «Бактрийско-Маргианский археологический комплекс (БМАК)», увеличивается во временем и пространстве от минимальных значений
6% у представителей алды-бельской культуры Тувы 700 г. до н. э. и тасмолинской культуры 650 г. до н. э., до
20% у тянь-шаньских саков 400 г. до н.э. Сарматы также демонстрируют от 15 до 20% этого иранского происхождения, однако при этом содержат гораздо меньше восточноевразийского вклада Хувсгел, но больше степных предков.
Для сарматов и более поздних тянь-шаньских саков в качестве источника подходят только группы из Турана, в отличие от Ирана и Кавказа. Поэтому на графике и выбран Бактрийско-Маргианский археологический комплекс в качестве источника.
Также, помимо вышеописанного источника восточноевразийской примеси, как у представителей Хувсгел, некоторые образцы могут быть смоделированы, как след от неолитических древних северо-восточных азиатов (ANA) пещеры Чёртовы Ворота в Приморье.
Датировка древней примеси
Датировка примесей указывает на раннее формирование основных генетических компонентов скифов в период с 1500 по 1000 год до нашей эры.
На графике представлено 3 набора источников, которые соответствуют основным событиям смешения:
а) формирование скифских генофондов в эпоху поздней бронзы;
б) приток, связанный с Бактрийско-Маргианским археологическим комплексом, увеличивающийся со временем в саках Тянь-Шаня;
В) новый приток, связанный с восточной родословной, который начинается в железном веке и продолжался, по крайней мере, в течение первых веков первого тысячелетия н. э.
Генофонд современных казахов
Более детальный анализ всего генома современных казахов, показал отсутствие субструктуры независимо от географического положения или принадлежности к жузу.
То есть по составу предков, казахи из всех жузов не отличаются. Этот анализ точнее маркеров Y-хромосомы, потому как здесь учтено происхождение не только предков отца, но и матери. Дополнительные анализы подтверждают, что все три жуза имеют одинаковый состав предковых источников и даты примесей. Это был сложный процесс смешения популяций Евразии, включая различные западные, южные и восточные популяции, говорившие на разных языках. Даты примеси подчеркивают узкий и недавний временной диапазон формирования современного казахского генофонда, между 1341 и 1544 годами нашей эры.
Помимо этого, особое внимание стоит уделить количеству вклада представителей ботайской культуры, ведь многие его значительно преувеличивают, обратите внимание насколько мизерным является этот вклад у современных казахов. На графике он обозначен розовым цветом.
Новый генетический анализ древних жителей Центральной Азии демонстрирует, что кочевые популяции железного века Казахской степи сформировались в результате обширной смеси, возникшей с 1400 по 900 г. до н. э. в результате сложных взаимодействий между предшествующими популяциями степи среднего и позднего бронзового века, которые могут быть связаны с различными генетически однородными культурами (такими как потаповская, синташтинская, срубная и андроновская) и с генетическим профилем как у пастухов позднего бронзового века Хувсгел, севера современной Монголии.
Эти результаты подтверждают историко-археологические гипотезы о культурной связи между южными цивилизациями и северными степными народами. Помимо этого, данные в очередной раз опровергают гипотезу о происхождении скифов на просторах Понтийско-Каспийской степи.
Представители Алды-бельской культуры участка Аржан-2 Тувы относятся к основному кластеру восточных скифов, который присутствовал на том же месте, где обнаружены самые ранние скифские захоронения. Что совместно с недавними находками периода перехода к железному веку Монголии указывает на алтайское происхождение основного генетического субстрата, сформировавшего всех восточных скифов.
Сарматы Южного Урала также образовались в результате смешения тех же трех предковых компонентов, что и восточные скифы. Однако в отличие от них восточно-евразийская родословная у сарматов присутствует лишь в небольшом количестве. Что совместно с более ранней датой примеси между компонентами среднего/позднего бронзового века и Хувсгел у сарматов, предполагает, что они происходят от родственных, но отличающихся популяций позднего бронзового века, которые внесли вклад в восточных скифов. Вероятно, это связано с разным географическим положением предковых популяций для сарматов и скифов на клине восток-запад позднего бронзового века, с более западноевразийским положением для предков сарматов. А учитывая географическое расположение самых ранних из найденных сарматских стоянок, авторы предполагают, что этот генофонд возник в районе Южного Урала в позднем бронзовом веке.
Помимо этого, новые результаты показывают, что популяции саргатской культуры лесостепной зоны Западной Сибири и Зауралья демонстрируют тесную генетическую близость со скифами, особенно с их восточными группами. Но в отличие от них саргатцы демонстрируют дополнительную близость к популяциям Северо-Восточной Сибири, которые в модели представлены людьми из Эквенского могильника Чукотки железного века. А это согласуется с гипотезой о том, что саргатцы образовались в результате смешения пришедших скифских групп и местных или соседних популяций, которые имели эту дополнительную сибирскую родословную.
Со второй половины первого тысячелетия до нашей эры наблюдается значительный генетический сдвиг у некоторых образцов, который связан с появлением памятников коргантасского типа, пришедших на смену тасмолинским в Центральном Казахстане. Этот сдвиг выражен в смешении людей со скифским генофондом и мигрантов с большой долей восточно-евразийских предков, которые отличаются от тех, что участвовали в формировании популяций на клине позднего бронзового века.
Этот смешанный генетический профиль получил широкое распространение среди людей северо-востока, связанных с сяньби и хунну, а также представителей позднего средневековья. Весьма изменчивые пропорции примесей и даты, полученные для этих людей, позволяют предположить, что это был непрерывный процесс, характерный для первых веков нашей эры (по крайней мере, с I по V век)
А вот на юге Казахстана, люди из некрополя Коныртобе Отырарского района демонстрируют иной генетический сдвиг, характеризующийся увеличением преимущественно иранской генетической родословной, что, скорее всего, отражает влияние персидских империй.
Образцы с аномально высокой примесью восточноевразийских или южноазиатских линий, предполагают, что население Отрара, одного из крупнейших городов Средней Азии того времени, центра государства Кангюй и перекрестка Великого Шелкового пути, было неоднородным. А вот в соседнем районе гор Тянь-Шаня, на территории Алайского района Киргизии у захороненного на стоянке III века н. э. был обнаружен генетический профиль, типичный для гораздо более ранних тянь-шаньских саков железного века.
Примечательно, что неоднородная структура населения и географическая структурированность популяций на территории Казахстана с железного века по средневековье, резко контрастируют с генетической однородностью, наблюдаемой у современных казахов. Более подробный анализ на основе гаплотипов подтвердил эту однородность и показал, что генофонд казахов представляет собой сложную смесь различных западных и восточных популяций Евразии. А даты примеси, полученные для современных казахов, совпадают с периодом основания Казахского ханства (XV век н. э.)
Кроме того, генофонд современных казахов не может быть полностью смоделирован как смесь популяций после железного века, вместо этого данные указывают на недавние события, вероятно, происходившие во втором тысячелетии нашей эры, которые привели к однородности казахского генофонда благодаря созданию Казахского ханства с его строгими правилами заключения браков.
Помимо восточных популяций скифов, не стоит забывать и про тех, которые жили на территории современной Украины, где их образ жизни отличался от восточных. Последние исследования демонстрируют, что не все скифы вели кочевой образ жизни, особенно в условиях роста крупных поселений. Данные изотопов стронция, кислорода, азота и углерода из нескольких памятников железного века по всей Украине, которые связывают со скифами, в целом демонстрируют низкий уровень мобильности людей в непосредственной близости от поселений, где население занималось земледелием и скотоводством (до 90 км).
Подробности по ссылке в источнике №2
Однако некоторые люди демонстрируют признаки мобильности на большие расстояния, вероятно, указывая на значительные межрегиональные связи.
А в сумме данные смежных исследований Подробности по ссылке в источнике №2
указывают на экономическое разнообразие городских районов и сложные торговые сети, под влиянием скифских культур, а не на однородное кочевое население.
Полный список гаплогрупп из нового исследования
Источники:
1. Guido Alberto Gnecchi-Ruscone, Elmira Khussainova, Nurzhibek Kahbatkyzy et al. Ancient genomic time transect from the Central Asian Steppe unravels the history of the Scythians // Science Advances 26 Mar 2021: Vol. 7, no. 13, eabe4414, doi.org/10.1126/sciadv.abe4414
2. Переоценка образа жизни скифов: изотопный анализ питания и мобильности в Украине железного века Ventresca Miller AR, Johnson J, Makhortykh S, Gerling C, Litvinova L, Andrukh S, et al. (2021) Re-evaluating Scythian lifeways: Isotopic analysis of diet and mobility in Iron Age Ukraine. PLoS ONE 16(3): e0245996. doi.org/10.1371/journal.pone.0245996
Скифский щит
Версия скифского щита по мотивам вазы из захоронения Куль-Оба (в переводе с крымскотатарского — «холм пепла»)
Обращение скифских послов к Александру Македонскому.
“Если бы боги захотели величину твоего тела сделать равной твоей жадности, ты не уместился бы на всей земле; одной рукой ты касался бы востока, другой запада, и, достигнув таких пределов, ты захотел бы узнать, где очаг божественного света. Ты желаешь даже того, чего не можешь захватить. Из Европы устремляешься в Азию, из Азии в Европу; если тебе удастся покорить весь людской род, то ты поведешь войну с лесами, снегами, реками и дикими животными. Что еще? Разве ты не знаешь, что большие деревья долго растут, а выкорчевываются за один час? Глуп тот, кто зарится на их плоды, не измеряя их вышины. Смотри, как бы, стараясь взобраться на вершину, ты не упал вместе с сучьями, за которые ухватишься. Даже лев однажды послужил пищей для крошечных птиц; ржавчина поедает железо. Ничего нет столь крепкого, чему не угрожала бы опасность даже от слабого существа. Откуда у нас с тобой вражда? Никогда мы не ступали ногой на твою землю. Разве в наших обширных лесах нам не позволено быть в неведении, кто ты и откуда пришел? Мы не можем никому служить и не желаем повелевать. Знай, нам, скифам, даны такие дары: упряжка быков, плут, копье, стрела и чаша. Этим мы пользуемся в общении с друзьями и против врагов. Плоды, добытые трудом быков, мы подносим друзьям; из чаши вместе с ними мы возливаем вино богам; стрелой мы поражаем врагов издали, а копьем — вблизи. Так мы победили царя Сирии, а затем царя персов и мидийцев, и благодаря этим победам перед нами открылся путь вплоть до Египта. Ты хвалишься, что пришел сюда преследовать грабителей, а сам грабишь все племена, до которых дошел. Лидию ты занял, Сирию захватил, Персию удерживаешь, бактрийцы под твоей властью, индов ты домогался; теперь протягиваешь жадные и ненасытные руки и к нашим стадам. Зачем тебе богатство? Оно вызывает только больший голод. Ты первый испытываешь его от пресыщения; чем больше ты имеешь, тем с большей жадностью стремишься к тому, чего у тебя нет. Неужели ты не помнишь, как долго ты задержался в Бактрии? Пока ты покорял бактрийцев, начали войну согдийцы. Война у тебя рождается из побед. В самом деле, хотя ты самый великий и могущественный человек, никто, однако, не хочет терпеть чужестранного господина.
Перейди только Танаис, и ты узнаешь ширину наших просторов; скифов же ты никогда не настигнешь. Наша бедность будет быстрее твоего войска, везущего с собой добычу, награбленную у стольких народов. В другой раз, думая, что мы далеко, ты увидишь нас в своем лагере. Одинаково стремительно мы преследуем и бежим. Я слышал, что скифские пустыни даже вошли у греков в поговорки. А мы охотнее бродим по местам пустынным и не тронутым культурой, чем по городам и плодоносным полям. Поэтому крепче держись за свою судьбу. Она выскальзывает, и ее нельзя удержать насильно. Со временем ты лучше поймешь пользу этого совета, чем сейчас. Наложи узду на свое счастье: легче будешь им управлять. У нас говорят, что у счастья нет ног, а только руки и крылья: протягивая руки, оно не позволяет схватить себя также и за крылья. Наконец, если ты бог, ты сам должен оказывать смертным благодеяния, а не отнимать у них добро, а если ты человек, то помни, что ты всегда им и останешься. Глупо думать о том, ради чего ты можешь забыть о себе.
С кем ты не будешь воевать, в тех сможешь найти верных друзей. Самая крепкая дружба бывает между равными, а равными считаются только те, кто не угрожал друг другу силой.
Не воображай, что побежденные тобой — твои друзья. Между господином и рабом не может быть дружбы; права войны сохраняются и в мирное время. Не думай, что скифы скрепляют дружбу клятвой: для них клятва в сохранении верности. Это греки из предосторожности подписывают договоры и призывают при этом богов; наша религия — в соблюдении верности. Кто не почитает людей, тот обманывает богов. Никому не нужен такой друг, в верности которого сомневаешься. Впрочем, ты будешь иметь в нас стражей Азии и Европы; если бы нас не отделял Танаис, мы соприкасались бы с Бактрией; за Танаисом мы населяем земли вплоть до Фракии; а с Фракией, говорят, граничит Македония. Мы соседи обеих твоих империй, подумай, кого ты хотел бы в нас иметь, врагов или друзей”.
Квинт Курций Руф «История Александра Македонского»