на каком языке говорили хазары
На каком языке говорили хазары
Поскольку ни один достоверно хазарский текст не идентифицирован, судить о природе хазарского языка приходится на основании данных нехазарских письменных источников, имеющихся в распоряжении исследователей.
Поскольку ни один достоверно хазарский текст не идентифицирован, судить о природе хазарского языка приходится на основании данных нехазарских письменных источников, имеющихся в распоряжении исследователей.
Согласно информации ибн Хаукаля хазарский язык был идентичен языку волжских булгар. Из этих сведений можно сделать вывод, о его принадлежности к тюркской семье языков, или, конкретнее, к ее древнейшей ветви, отделившейся от общего тюркского единства раньше всего. Единственным живым среди этих так называемых «прототюркских» языков является чувашский, считающийся потомком волжско-булгарского языка. Именно поэтому данные чувашского языка особенно важны для изучения вопроса о языке хазар. Кроме того, в пользу версии о тюркской принадлежности хазарского языка свидетельствуют данные анализа ранних тюркизмов в венгерском языке, многие из которых являются заимствованиями из хазарского.
Источниками по истории лексики хазарского языка выступают сохранившиеся византийские, арабские, персидские, армянские, еврейские и древнерусские тексты. Наиболее полный свод сведений о языке хазар был собран Н. Голбом в первом томе монографии его «Хазарские исследования» (Будапешт, 1980). Интересно, что это издание послужило прообразом романа известного сербского писателя Милорада Павича «Хазарский словарь».
Вопрос о письменности Хазарского языка окончательно не прояснен. Вероятнее всего, его носители использовали (в зависимости от собственной этно-конфесиональной принадлежности) для записи своей речи восточноевропейскую разновидность тюркского рунического письма или другие известные им алфавиты. Однако, относимая к хазарскому времени тюркская руника средневековья до сих пор не поддается дешифровке. Ее исследователь – И.Л. Кызласов выделяет два распространенных на территории Хазарского каганата рунических алфавита: донское письмо, представленное надписями Маяцкого городища, и кубанское письмо, единственными памятниками которого являются надписи, найденные при археологических исследованиях Хумаринской крепости. Реконструкция О. Прицаком так называемого «слова, написанного хазарскими рунами», в конце «Киевского письма» с опорой на данные расшифрованной тюркской орхоно-енисейской письменности и чувашского языка не получила поддержки среди тюркологов.
Свой вариант прочтения восточно-европейского рунического письма предложил российский тюрколог О.А. Мудрак. По его мнению, текст написанные этой руникой следует читать на языке близком к дигорскому диалекту современного осетинского языка. Таким образом, язык текстов написанный руническим письмом, распространенном на территории хазарского каганата является не тюркским, а иранским по своему просихождению. То есть не является собственно хазарским языком.
Поздний персидский писатель Фахр ад-дин Мубарак-шах (нач. XIII в.) связывал хазарское письмо с русским и румийским (т. е. греческим) алфавитами. Среди иудаизированной правящей верхушки каганата, как это видно из Письма Иосифа, получила распространение еврейская письменность. Примечательно, что ее использование хазарами подтверждается данными арабского библиографа и энциклопедиста середины X в. ибн ал-Надима. Наконец, мусульмане, которых было особенно много в столице государства – Итиле, должны были хоть в какой-то степени владеть арабским письмом.
Хазарский язык
Из Википедии — свободной энциклопедии
| Хазарский язык | |
|---|---|
| Страны | Хазарский каганат, Венгрия |
| Регионы | южнорусские степи от Дона до Волги |
| Статус | вымерший |
| Вымер | 1000—1300 гг. |
| Классификация | |
| Категория | Языки Евразии |
| См. также: Проект:Лингвистика | |
Хаза́рский язы́к — вымерший язык хазар. Принадлежит к тюркским языкам, предположительно, к их булгарской группе.
Тексты не обнаружены. Известно три произведения хазарского происхождения, написанных на древнееврейском языке, которым пользовалась правящая элита, исповедовавшая иудаизм (см. Еврейско-хазарская переписка, Киевское письмо). Сами хазары пользовались разновидностью рунической письменности, которая известна по отдельным эпиграфическим надписям, но пока не дешифрована.
Из иноязычных письменных источников (прежде всего арабских и византийских) известно ок. 60 хазарских личных имён и несколько географических названий. Среди них выделяются отдельные существительные, например, bulan — «лось», čiček — «цветок», прилагательные: alp — «доблестный», обозначения цветов: sār — «белый», sārïg — «жёлтый» и др. Большинство неиудейских имён и титулов — тюркские. Вывод о принадлежности хазарского к булгарской подгруппе, которая, в свою очередь, является наиболее архаичной среди западных тюркских языков, базируется на анализе слова «Саркел», которое считается эталонным (то есть достоверно не заимствованным) и имеет характерные признаки данной ветви (ротацизм и ламбдаизм). А также свидетельстве арабских авторов ал-Истахри и Ибн-Хаукаля, которые отмечали схожесть языков булгар и хазар с одной стороны, и непохожесть хазарского языка на наречия остальных тюрков — с другой.
Из современных языков ближе всего к хазарскому стоит чувашский язык.
Хазарский язык
С тем скудным материалом, которым мы располагаем, продвигаться дальше действительно трудно. Не слишком вероятно, что будут открыты новые арабские, греческие, сирийские, персидские, еврейские или кавказские источники, содержащие неизвестные элементы хазарского языка. В настоящее время можно сказать, что реальный прогресс может быть достигнут, только если будет открыта достаточно длинная хазарская двуязычная надпись или, по крайней мере, новая хазарская надпись, содержащая достаточно восточнотюркских рунических знаков, чтобы быть понимаемой.
Ни для одного из хазарских титулов и имен, для которых не находится очевидной тюркской интерпретации, не доказана принадлежность к какой-либо иной языковой группе. Даже иранские термины (например, патроним Kundajik, как его объясняет Голден) так малочисленны, что их следует
Другой много дискутируемой 13 проблемой для этой теории является само имя хазары. В нем содержится Izl, в то время как наиболее известной особенностью этой ветви является то, что общетюркские Izl проявляются здесь как /г/. Соответственно всевозможные решения, предлагаемые для объяснения происхождения этого имени, всегда исходят из формы, имеющей Isl в качестве второго согласного; затем предполагается, что это Isl
озвончалось между гласными. Но с этой идеей связана проблема отсутствия свидетельств того, что хазары, или в данном случае булгары, озвончали согласные между гласными. Несомненно, это характерно для чувашского, но эта особенность, видимо представляющая собой недавний местный феномен, роднит его с кипчакскими языками. Судя по слову A t il или Atil (хазарское название Волги и хазарского города на ее берегах), хазарский язык не озвончает согласные между гласными, иначе в этом имени вместо Itl было бы Idl. Не происходило этого и в других тюркских языках до XII в., что и настраивает скептически относительно всех подобных этимологий, предлагающихся для имени хазары. Однако ротацизму в середине слова могло препятствовать /г/ на его конце: известно, что тюркские языки часто избегали двух последовательных /г/. Даже если бы Izl было изначально, то по этой причине это не могло бы быть реальным доказательством того, что язык не принадлежал к булгарско-чувашской группе.
До сих пор ни один тюрколог не озаботился прокомментировать трактовку Прицаком несемитских имен и нарицательных существительных в двух средневековых еврейских документах, опубликованных Голбом. Среди тюркологов лингвистические спекуляции Прицака, кажущиеся учеными, но, к сожалению, очень часто весьма вольно обращающиеся с информацией, приспосабливая ее к служению его аргументам, никогда не принимались всерьез. Следует провести различие между именами и апеллятивами, написанными еврейским письмом, к которым я перейду ниже, и краткой
рунической пометой, появляющейся в самом конце одного из этих текстов. Это слово, которое по большей части может быть интерпретировано посредством восточнотюркских рунических букв, было прочитано Прицаком как hokuriim и переведено как «Я прочел». Это прочтение, хотя, вероятно, и удовлетворяет правдоподобному текстуальному и историческому контексту, также несет в себе проблемы. Последняя буква слова далека от обычного рунического т, которое должно было бы состоять из двух пар параллельных линий, сходящихся в правом углу письма. Эта буква могла бы также читаться как переднее к, что давало бы в качестве третьего слога слова дк или йк. Более того, первая буква только гипотетически трактуется как лигатура семитского he с рунической буквой о или и, на самом деле напоминающей waw. Относительно этой буквы Прицак обращается к знаку, появляющемуся во фрагменте надписи на камне, выполненной руническими письменами и опубликованной Томсеном (1910). Томсен считает его арамейским he, употребленным как числительное «5» (как это делается и ныне). Что и могло бы по форме быть близко числительному в «Листе» (Blatt) Томсена, так это целиком первая буква последнего слова исследуемой рукописи из генизы, а вовсе не крайне правая половина; из такого сравнения букв вытекало бы чтение hakuriim, а не * hokuriim. Действительно, вертикальная линия с правой стороны выглядит гораздо слабее и легче, чем остальная часть первой буквы; если это просто случайное пятнышко на пергаменте, первый слог должен был бы читаться как al. В общем же, из шести рунических знаков совершенно не вызывает сомнений только один. Слово неоднократно цитировалось тюркологами, согласными в том, что оно демонстрирует переход от d к г, типичный для булгарско-чувашской ветви тюркских языков. Я сам показывал (Erdal, 1993), что, если оно прочитано правильно, hoqu-удовлетворяет также и реконструкции праистории глагола oq’i-, «читать, выкрикивать, декламировать». В случае, если письмо было послано в Киев, как на самом деле говорит еврейский текст, а не из Киева, оно могло, например, происходить из болгарского царства на Нижнем Дунае, процветавшего до X в. В таком случае помета цензора являлась бы булгарским, а не хазарским свидетельством. Следует добавить, что в хазарском слове tudun в VII в. хазары не меняли интервокальное d на г, как происходит в булгарском; возможно, для хазарского это никогда не было характерно. Это должно быть еще одним указанием против Хазарии как источника письма, если, повторяем, чтение г может быть принято. Если моя интерпретация (Erdal, 1988) греческой надписи из Надь-Сент-Миклоша верна, в дунайском булгарском d должна была перейти в г уже в первой половине IX в. Дунайская Болгария, возможно, могла быть тем царством, откуда было послано письмо, если это не был Киев.
Теперь обратимся к нееврейским именам, рассматриваемым Прицаком. Относительно подписавших первое письмо трактовка имени VDip in 40V (Golb, Pritsak, 1982. С. 40), к сожалению, должна быть признана несерьез
пребывание готов и скандинавской руси в этой части Восточной Европы. В конце концов, на некоем готском языке, как засвидетельствовано послом Рубруком, говорили в Крыму даже в османские времена, когда этот и все другие восточногерманские языки в других местах давно вымерли.
Хазарские слова во втором документе, опубликованном Г олбом и Прицаком, а до них Шехтером и затем Коковцовым, уже рассматривались
Голденом (1980). Большинство интерпретаций Прицака нехазарских элементов в этом втором еврейском тексте, названий местностей, народов и государств сомнительны, поскольку включают произвольные исправления, но в данном случае они нас не касаются. Что же нас касается, так это случаи, когда он обращается к истории булгаро-чувашского языка (гуннско-чувашского, как он его называет), чтобы поддержать свои этимологии. Во-первых, название хазарского города Xamlix, расположенного где-то на нижней Волге (возможно, около ее эстуария у Каспийского моря), где хазарский правитель обычно собирал десятину с купцов, плывших по реке. Прицак (с. 153 и след.) отвергает прежние объяснения, наиболее вероятное из которых — деривация из хап bal’ix, «город правителя» (через ассимилированное *Xambalix). Вместо этого он предлагает происхождение имени из древнеславянского названия Каспия — Хвалисьское Море. Xvalis’, полагает он, — сложное слово, состоящее из As, имени древнего центральноазиатского народа, упомянутого в источниках, плюс Xvali. Поскольку тюрки изначально не знали звукосочетания xv, они, как он говорит, изменили это имя на Xali, добавили «алтайский» собирательный суффикс +ап, что дало *xalin, далее, в соответствии с фонетическими законами, зафиксированными в чувашском, опустили / перед п и затем заменили конечное п на т, что дало Хат. Опять-таки здесь есть многочисленные ошибки. Потеря / в чувашском должна быть недавним явлением, во всяком случае, более поздним, чем, например, появление конечного т там, где другие тюркские языки имеют п; собирательный суффикс +ап редок в монгольских, как и в тюркских языках, нигде не добавляется к иноземным словам и не продуктивен в болгаро-чувашском.
Другой случай, когда Прицак был введен в заблуждение алтайской гипотезой, — это форма названия города Sarigsi п. Сначала (с. 152) он произвольно предлагает чтение Sarigcin, аргументируя его тем, что арабское письмо употребляет shin для записи звука [с], затем приписывает последний слог к монгольскому женскому суффиксу, добавленному к sarig, «желтый». В действительности многие древние монголы различали род, но древние тюрки — никогда: в этом важное типологическое различие между двумя языковыми группами. Тем не менее тюркский суффикс +cln употребляется с рядом слов, обозначающих цвет, например, kokcin, karalci п, borcin и т. д. Таким образом, словообразование является вполне тюркским, а производное прилагательное sari§in, «белокурый», до сих пор живет в турецком и азербайджанском.
Подводя итог, можно сказать, что глубокий скептицизм вызывают все этимологии, пытающиеся любой ценой показать, что слово, считающееся хазарским, является алтайским, привлекая ad hoc все мыслимые фонетические процессы и все языки всех периодов существования алтайского мира. К сожалению, мне представляется, что Голб и Прицак (1982) не внесли непосредственный вклад в наше знание хазарского языка, хотя часть материала, который был образцовым образом сделан доступным, является, вне
сомнения, важной базой для дальнейшего изучения ранней истории восточноевропейского еврейства. Таким образом, единственной надеждой решения проблемы хазарского языка остается расшифровка свидетельств, представляемых надписями, — задача, на которой следует сконцентрировать усилия всем ученым, заинтересованным в ее решении.
Примечания
1 Известно, что в Хазарском государстве жило очень много различных этнических групп, что и сегодня характерно для территории, входившей в эту державу. Эти группы говорили на различных языках, многие из которых, несомненно, принадлежали к индоевропейской или кавказской языковым семьям. Строго говоря, слово, зафиксированное как употреблявшееся в Хазарии, не обязательно должно было принадлежать главенствующему народу — хазарам.
2 Одним из таких примеров является слово, обсуждаемое в статье С. Кляшторного (1991); он приводит также и другие попытки в этой области.
3 См.: Erdal, 1993 о его документации и описании, а также месте среди тюркских языков. Чувашская и Татарская республики являются соседями, они расположены по разные стороны Волги.
4 Последнее плодотворное исследование в этой области выполнено профессором Рона-Таш (Rona-Tas) и его учениками, в том числе Эвой Чаки (Eva Czaki).
5 Это небольшой дунайско-булгарский текст, рассматриваемый в: Erdal, 1988; он представляет язык булгар, продвинувшихся на запад к Дунаю.
6 Свидетельством, выдвигающимся в поддержку мнения о раннем присутствии в Восточной Европе монголоязычных этнических групп, является имя аварского хана, завоевавшего Венгрию и воевавшего с Византией: Баян, означающее «богатый» и соответствующее тюркскому bay с тем же значением. Мне это свидетельство не представляется решающим: Ьауап могло быть формой прилагательного в прототюркском, все еще употребляемой аварами в VI в. (т. е. более чем на два столетия ранее древнейшего прямого тюркского свидетельства) и заимствованной в монгольский раньше, чем было утеряно конечное основы /а/ (фактически +п является суффиксом).
7 Титулы часто передаются от одного народа к другому и, таким образом, не являются доказательством этнической принадлежности; лучшая сводка хазарских титулов приведена в: Golden, 1980.
8 Я имею в виду, что впечатление тюркского языка создает общая масса этих языковых элементов. Cicek можно также обнаружить в современном греческом или монгольском, с/ было заимствовано многими азиатскими и южно-восточноевропейскими языками; конечно, в хазарском оно также могло быть заимствованием.
9 Кляшторный (1991. С. 114) предлагает исправление у а, третьей от конца буквы этого титула, на пй’п, выдвигает интерпретацию, включающую названия двух птиц (одно — в усеченной форме); это предположение для меня совершенно неприемлемо.
10 Голден приводит единственную дошедшую до нас арабскую рукопись, упоминая при этом, что существует ранний персидский перевод этого источника; следовало бы выяснить, как там передано это слово.
11 Поскольку хазары контактировали с западными тюрками и даже некоторое время были их вассалами, неудивительно, что они заимствовали у последних некоторые лексические элементы. Тем не менее заимствование этого термина, явственно обозначающего традиционную религиозную практику, представляется маловероятным, если только хазары не приняли религии западных тюрок; к тому же связи между двумя государствами представляются скорее политическими, чем культурными.
12 См.: Johanson, 1983.
13 Например, Golden, 1980, Rona-Tas, passim, Bazin, 1981-1982.
14 Разница между двумя формами состоит в постановке диакритической точки, употребление которой не является (и не являлось) обязательным на первом месте. В еврейском есть также другая определенная буква для выражения звука Is/, но эта буква не употреблялась ни в одном из ранних примеров, где появляется это название в еврейском написании.
15 За ним следует Tekin, 1979. С. 129. Tezcan, 1975 остается неопубликованным.
16 В таких фразах, как dan sazi, «ранний утренний свет». Глагол agarmak в tan yeri agarmak, турецком соответствии этой фразы, происходит от ак, «белый».
17 Как samiz, «откормленный, ожиревший», дал samri-, «жиреть», sekiz, «прыжок», дал sekri-«прыгать», a yaviz, «плохой», дал yavri-, «слабеть», так же и при помощи того же суффикса дал глагол *sari-сохранившийся только в чувашском sur-«белеть». Переход s>s перед долгими гласными, а>и и потеря конечного /и/ нормальны для чувашского.
18 Sura pit, например, означает «бледный цвет лица»; ср. также деноминальный глагол shur»ax-«белеть или бледнеть».
19 Приношу свою искреннюю благодарность П. Голдену, ознакомившему меня со статьей Торпусмана.
20 См. этот глагол в указателе слов к указанной работе.
22 Ср., например, den sorte в датском; южногерманский превращает конечный / основы в аффрикату, что дает в современном стандартном немецком der Schwarze.
23 Общепризнанно (и как утверждают такие авторитеты в отношении гуннов, как Otto Maenchen Helfen), что это имя является германским уменьшительным, зафиксированным, например, в качестве имени англосаксонского епископа.
Библиография
Bazin L. Pour une nouvelle hypothese sur l’origine des Khazar // Materialia Turcica 7-8, 1981-1982. P. 51-71.
Doerfer G. Turkiche und mongolische Elemente in Neupersischen, Bd. 3, Wiesbaden, 1967.
Erdal M. The Turkic Nagy-Szent-Miklos Inscription in Greek Letters // Acta Orientalia Hungarica. 42. P. 221-234.
Erdal М. Old Turkic Word Formation Approach to the Lexicon. 2 vols. Wiesbaden, 1991. (Turcologica 9).
Erdal M. Die Sprache der wolgabolgarischen Inschriften. Wiesbaden, 1993. (Turcologica 13).
Flusser D. Sefer Yosippon. 2 vols., Jerusalem, 1978-1980.
Гаркави А. Я. Сказания еврейских писателей о хазарах и хазарском царстве // Труды Восточного отделения Имп. археологического общества. 17. 1874.
Golb N. and Pritsak О. Khazarian Hebrew Documents. Ithaca, 1982.
Golden P. Khazar Studies. 2 vols. Budapest, 1980.
Johanson L. Рецензия на: Golden 1980 // Acta Orientalia 44. 1983. P. 232-236.
Кляшторный С. Г. Рунические граффити из Приазовья // Varia Eurasiatica. Festschrift fur Professor Andras Rona-Tas. Szeged, 1991. С. 111-116.
Ludwig D. Struktur und Gesellschaft des Khazaren-Reiches im Licht der schriftlichen Quellen. Diss. Munster, 1982.
Орел В. О славянских именах в еврейско-хазарском письме из Киева // Paleoslavica V (1997). Р. 335-338.
Rona-Tas А., в соавторстве с Arpad Berta, Eva Csaki, Eva Nagy, Klara Sandor. A Handlist of the Turkic Loanwords in Hungarian. Рукопись. Budapest, 1995.
Schwarzfuchs S. Рецензия на Golb and Pritsak, 1982.
Tekin T. Once more Zetacism and Sigmatism // Central Asiatic Journal. 23. 1979. P. 118-137.
Tezcan S. Eski Uygurca Hsiian tsang biografisi. X. Boliim. Do 10071 reads
Хазарский язык
На каком языке говорили хазары? Существовал ли хазарский язык? Многие ученые утверждают: да, существовал, это был (например) язык тюркской языковой семьи, близкий к булгарскому. Но никаких доказательств нет. Хазария, просуществовав в самом центре Евразии несколько веков, исчезла, не оставив после себя ни одного памятника письменности. Нет ни одного документа на хазарском языке, ни одной хазарской рукописи, ни одного камня с надписями на хазарском языке. Это невероятно и даже странно. Все цивилизации, и более поздние, и более ранние, оставляли памятники письменности. У нас есть глиняные таблички Междуречья, берестяные грамоты Руси, папирусы и стелы Египта, у инков и майя, у кельтов и бриттов — у всех были какие-никакие письменные памятники и свой язык. А хазары, жившие сравнительно недавно и в окружении уже полностью окультуренного и обученного письменности мира, не создали ни одного литературного произведения и ни одного официального документа на хазарском языке либо создали, но на таких носителях, что они растворились во времени, и не осталось ни списков, ни переводов.
Такая загадочная ситуация с хазарским языком позволила писателю-постмодернисту Милораду Павичу назвать свой экспериментальный роман «Хазарским словарем», потому что никакого хазарского словаря, конечно, нет и быть не может; и роман не имеет никакого отношения ни к истории реальной Хазарии, ни к хазарскому языку.
Но, может быть, разгадка проста: мы ничего не знаем о хазарском языке, у нас не осталось ни одного письменного артефакта, потому, что никакого хазарского языка никогда и не было. И это логично, если принять во внимание, что не было и такого этноса, как «хазары», а был союз племен, объединенных в федеративное государство. Каждое племя говорило на своем языке. Среди племен Хазарии были и предки чеченцев, нахские роды, и они говорили на своем пра-чеченском языке, который, таким образом, был одним из языков Хазарии. Но были и другие языки.
Однако существование единого государства было бы невозможно в отсутствие официального языка и языка международного общения. И таким языком, безусловно, было тюркское наречие, еще со времен Тюркского каганата. На тюркских наречиях говорила значительная часть населения Хазарии, но, что более важно, это был язык элиты, язык правителей. То, что Хазария была многонациональным государством, вовсе не означает, что в ней не было господствующей этносословной группировки. Хазарией правила ветвь тюркской династии Ашина, и все каганы были тюрками. Таким образом, в Хазарии главным языком, скорее всего, была некоторая версия тюркского языка. Но это не был какой-то особый хазарский язык, а тот же самый язык, на котором говорили и тюрки Восточного каганата, где правили другие ветви ханской династии Ашина.
Тюркский (татарский) язык оставался языком межнационального общения для всех народов Северного Кавказа вплоть до XIX в.! На татарском хорошо говорили и местные русские (терские казаки), о чем упоминал Лев Толстой в своей повести «Казаки». Северный Кавказ всегда был и остается чрезвычайно разнородным в национальном и языковом отношении, и без одного общего языка не обойтись. С XIX—XX вв. роль языка межнационального общения перешла от татарского к русскому.
В Хазарии в качестве официальных могли использоваться и другие языки. В те времена существовало несколько популярных и общепринятых «международных» языков: арабский, персидский, греческий, латынь. На этих языках составлялись научные трактаты, богословские сочинения, международные договоры и пр. Применение того или иного языка часто зависело от религиозной (по форме, а по сути — геополитической) ориентации государства. Понятно, что христианские страны чаще использовали греческий и латынь, мусульманские — арабский язык, а влияние иудаизма приводило с собой и древнееврейский язык.
Использование «классических» и «международных» языков в качестве языков для науки, литературы и в официальной документации и переписке, с одной стороны, способствовало международным контактам, взаимопониманию, формированию единой человеческой культуры и имело множество других положительных последствий. Но, с другой стороны, в этом был и один большой минус: тормозилось «за ненадобностью» развитие письменности и литературы на местных языках. Так, чеченский язык существует как минимум несколько столетий, но письменность на чеченском языке стала по-настоящему развиваться только в прошлом веке, при советской власти. И это не значит, что среди чеченцев не было грамотных людей, или что им не требовалась письменность, или ими не создавались письменные артефакты. Просто люди образованные изучали другие языки: татарский, персидский, арабский, позже — русский и далее читали и писали на этих языках. Даже чеченские летописи (Тептарш) были записаны на татарском и арабском языках.
| Предыдущая страница | К оглавлению | Следующая страница |
Copyright © Ага Ю.А. «Хронология хазар» 2000-2021.