Карл юнг о снах
Юнгианские типы снов
Мы подошли к самой сути теории Юнга о сновидениях. Его ключевая гипотеза заключалась в том, что абсолютно все сны являются компенсацией. Роль сновидения состоит в том, что оно изменяет, уравновешивает и корректирует сознание, таким образом восстанавливается психический баланс, что в конечном итоге ведет к целостности. Сон компенсирует те аспекты личности, которыми мы пренебрегаем, и вносит равновесие в любую одностороннюю позицию. Например, застенчивый и незаметный мужчина часто видел сны о великих исторических деятелях, таких как Наполеон и Александр Македонский. Такие яркие встречи с историческими знаменитостями компенсировали его чувство собственной незначительности, которое всегда заставляло его вежливо держаться в тени.
Для чего нужны сны по Юнгу?
Компенсирующая функция сновидений — это психическое средство саморегуляции. Тело стремится поддерживать постоянную температуру, оно потеет, когда температура поднимается, или дрожит, когда температура падает. Так и психика стремится обрести индивидуальность, что становится возможным, только когда все ее компоненты находятся в равновесии и обретают целостность. Компенсация становится проявлением организующей, целенаправленной функции бессознательного, которое ощущает неустойчивость сознательной позиции. Оно находит или создает символы сновидения, которые могут урегулировать и уравновесить ситуацию, и таким образом, следуя указаниям бессознательного, сознание может достичь большей полноты.
Юнг оспаривал утверждение, что сны просто воспроизводят события предыдущего дня. Сны редко повторяют события в точности. Они округляют, добавляют или вычитают что–то. Юнг полагал, что такая трансформация — добавление, вычитание или округление (абсурдность сновидения) — носит компенсирующий характер. Компенсация расширяет фрейдистские представления об осуществлении желаний. Обе концепции признают, что часть содержания сновидений отвергается сознанием. Тем не менее их отличие состоит в том, что юнгианское сновидение стремится к целостности через гармонию и равновесие, а фрейдистское сновидение опускается до удовлетворения детских желаний. Первое предполагает интеллектуальную оценку, которая не нуждается в пересмотре, оно изобретательно и подвижно, а второе — слепой автомат.
С точки зрения Юнга, материал, полученный из бессознательного, может восприниматься даже болезненно, потому что бессознательное показывает спящему неприятные аспекты его жизни, на которые сам человек не хотел бы обращать внимание. Сны выражают то, что эго не знает или не понимает.
Классификация снов по Юнгу
Желая понять сновидение, Юнг всегда считал правильным спросить: какие позиции сознания требуют компенсации? Хотя компенсирующие сновидения и преобладают, существуют и другие сны. Они могут быть проспективными, архетипическими, экстрасенсорными или травматическими.
Прогнозирующие (проспективные) сны
Возможно, самые многочисленные некомпенсирующие сновидения — это прогнозирующие, или проспективные, сны. Они также служат развитию личности, поскольку приходят, когда сознательная позиция слишком слаба, а бессознательное пытается показать спящему последствия, к которым это может привести. Предсказание — это одна из форм предупреждения. Психика заглядывает в будущее, чтобы узнать, что произойдет, если события будут развиваться в том же направлении. По мнению Юнга, «сны подготавливают, возвещают или предупреждают некоторые ситуации часто задолго до того, как они действительно произойдут. Это необязательно чудо или предсказание. Большинство критических или опасных ситуаций проявляется не сразу, только сознание ничего о них не знает. Секрет могут выдать сны».
Проспективный сон, говорил Юнг «происходит из слияния подсознательных элементов, и потому это комбинация всех ощущений, мыслей и чувств, которые сознание не регистрирует по причине слабой концентрации». Нет ничего более пророческого, чем медицинский диагноз или прогноз погоды. Они являются просто прогнозирующей комбинацией, которая может совпасть с фактическим положением вещей, но необязательно во всех деталях.
Например, вам может присниться, что деревянная лестница в вашем доме рухнула, а спустя два дня она действительно рушится. Для юнгианца это не пророческий сон. Это пример прогнозирующего сна. Сложно отрицать, что, когда вы ходили вверх и вниз по лестнице, вы могли услышать едва различимый треск или подсознательно почувствовать, как лестница чуть содрогается под вашим весом. Тогда это не вещий сон, а только вывод, предупреждающая конфиденциальная информация, полученная телом и зарегистрированная ниже уровня сознания.
Предупреждающие сны можно сравнить «с подготовительными упражнениями, или с черновым наброском, или с приблизительным планом на будущее». Это возможно, потому что психика в этой ситуации учитывает оба фактора — и сознательный, и бессознательный. Психика вооружена даром предвидения и может знать наперед, к какому заключению придут эти силы. Поступая так, она может разрешить даже чрезвычайно сложный конфликт или подготовить человека к будущей ситуации. Сон может быть как позитивным, так и негативным по содержанию, может предвещать необычайную удачу или катастрофу.
Архетипические (большие) сны
Некоторые сновидения выходят за рамки того, что представляется важным для личности. Такие сны часто используют неожиданные и даже непостижимые символы (абсурдность сновидений), и их отношение к спящему трудно понять. Эти сны часто отличаются живостью образов, которая захватывает внимание. Люди годами хранят память о таких сновидениях и считают их своим богатством. Это архетипические сны. Их отличает уникальность, потрясающая сверхъестественность; эстетически богатая структура; геометрический, схожий с мандалой рисунок, мифологическое и метафизическое мышление; сильнейшее чувство понимания смысла, который они несут в себе.
Архетипические сны приходят из коллективного бессознательного и появляются в символической форме снова и снова в мифах, религиозных мотивах и сновидениях. Часто такие сны создают особый смысловой контекст, поскольку они являются ярчайшим невербальным и потому невыразимым опытом. Даже если сон непонятен, он обогащает опыт человека, потому что он больше похож на самодостаточные и осознанные видения, а не на лоскутное покрывало наших привычных снов, которые участвуют в реорганизации памяти.
Архетипические сны обладают тем, что Юнг называл «космическое качество»: мы ощущаем бесконечность времени и пространства; с потрясающей скоростью преодолеваем огромные дистанции и, как комета, летим через пространство; парим над Землей; встречаемся с личными богами и богинями; наше собственное «Я» расширяется до такой степени, что мы покидаем тесные пределы индивидуальности и обнимаем все сущее. Архетипические сны посещают человека в основном в самые важные, переходные моменты жизни. Они приходят во времена особого душевного подъема или неуверенности и направляют процесс индивидуации к достижению большей целостности нашей личности.
Как понять архетипические сны?
Чтобы понять такие сновидения, Юнг предлагал обращаться к историческим и мифологическим аналогиям или к развернутому описанию, при котором ассоциации становятся имперсональными, а не вращаются вокруг мелких деталей сна. Традиционно некоторые люди чувствуют необходимость скрывать архетипические сны как «драгоценную тайну». А другие, особенно поэты и рассказчики, ощущают огромное желание рассказать об этих снах. Может быть, они хотят поделиться ими, потому что такие сновидения обладают всеобщим смыслом и отражают общечеловеческие проблемы? Или они верят, что, бесконечно повторяясь в архетипических снах, вечное напоминает нам о себе?
Однако необходимо подчеркнуть, что чисто архетипический сон в некотором роде заблуждение. Несмотря на архетипическое содержание, во сне почти всегда присутствует некий личный элемент. Возможно, более правильно рассматривать не архетипические сновидения, а архетипические образы или мотивы, которые составляют сон. Сновидение, в котором есть один или несколько таких элементов, требует развернутого архетипического описания.
Юнг считал сновидение психической реакцией сознания на реальную ситуацию — события, мысли, эмоции, надежды, страхи и конфликты, которые переполняют жизнь каждого человека. Сон, говорил он, всегда содержит бессознательное дополнение или аспект, компенсирующий текущую жизненную ситуацию человека. Сознательная ситуация обычно возникает из опыта столкновения с комплексом или в результате проблемы, о которой сложилось неверное суждение. Ошибочными могут быть решение, позиция по отношению к другому человеку или самооценка.
Важность сознательной ситуации в анализе сновидений проявляется, когда одинаковые образы возникают в сновидениях разных людей. Можно ли интерпретировать такие образы одинаково для всех сновидений? Как Артемидор почти две тысячи лет тому назад, Юнг заявил, что обстоятельства спящего определяют анализ.
Как интерпретировать разные типы снов по Юнгу – метод объективной и субъективной трактовки
Когда контекст сна установлен, необходимо определить уровень, на котором сон станет понятным. Юнг утверждал, что сны можно интерпретировать как на субъективном, так и на объективном уровне. Субъективная интерпретация в этом контексте не имеет привычного оттенка чего–то мнимого, личного или иллюзорного. Вопрос стоит так: фигуры людей и событий предстают во сне такими же, как и в реальной жизни, или они отражают грани личности спящего?
Фигура считается объективной, когда появляется во сне как реальный человек, который находится в реальных отношениях со спящим. Она субъективна, когда ее появление во сне отражает какую–то часть личности самого спящего. Объективный подход используется, если фигура сна — это человек, который важен для спящего, таким человеком предположительно может быть член его семьи или близкий друг. Но если фигура сна не особенно важна для спящего, предпочтительно использовать субъективный подход. Дальние родственники, если человек их давно не видел, исторические персонажи и даже незнакомые фигуры при интерпретации сновидения будут трактоваться субъективно. Эти люди становятся персонификацией какой–то части личности спящего.
Другой критерий для выбора объективной или субъективной интерпретации — это манера, в которой изображается фигура сна. Если некто хорошо знакомый спящему проявляется с фотографической точностью ( таким как есть), фигура сна интерпретируется объективно. Но если сон рисует фигуру неточно, то заведомо ложные черты, скорее всего, принадлежат самому спящему или отражают его поведение в конкретной ситуации.
Кроме того, очень важны эмоции, связанные с фигурой сна. Когда во сне в качестве важной фигуры появляется человек, с которым спящий ощущает сильную эмоциональную связь в реальной жизни, субъективная интерпретация будет более предпочтительна. Фрейд называл такой перенос эмоционального заряда маскировкой. Но для Юнга это способ отделить эмоции от человека, чтобы обнаружить ошибочную или неадекватную позицию. «Например, когда важный для спящего человек появляется во сне как раб, бессознательное, возможно, напоминает спящему, что этот человек не настолько всесилен, как спящий сознательно верил».
Субъективная интерпретация сновидений уже не столь противоречива, как тогда, когда Юнг впервые предложил ее в качестве альтернативы объективному подходу, тогда преобладавшему. Фрейдистский анализ трактует содержание сновидения в терминах нашего повседневного опыта, который непосредственно или в виде импульса направлен на других людей или внешние объекты. Многие из современных теоретиков сновидений, включая самих неофрейдистов, стали все больше использовать субъективную интерпретацию. Юнг был первым аналитиком, предложившим особый критерий для определения того, как следует понимать сон — объективно или субъективно.
Трактовка снов по Юнгу с помощью расширения прямых ассоциаций
Для понимания образов сновидения Юнг использовал метод расширения прямых ассоциаций, а не технику свободных ассоциаций, предложенную Фрейдом. В последнем случае, если во сне человек увидел быка, серия последовательных ассоциаций могла выглядеть следующим образом: корова, молоко, бутылка, ребенок, плачет, голодный. Согласно Юнгу, этот метод приводит к тому, что ум свободно блуждает, уводя человека в сторону от изначальных образов сна. Его метод прямой ассоциации не позволяет потоку мыслей отклоняться, снова и снова возвращая его к оригинальному образу.
Этот метод приводит человека к тому, что ассоциируется с самим образом быка — большой, сильный, опасный, племенной бык, — пока ассоциации не достигнут точки, где смысл образа сможет проявиться. Юнг соглашался, что свободные ассоциации могут привести к ценным психологическим открытиям, но эти открытия часто не имеют ничего общего с посланием, которое несет сон. Точно так же можно выбрать в словаре любое случайное слово и использовать его как начальный образ.
Юнг предпочитал расширение образов сновидения, технику, которая выявляет более широкий, а потому более глубокий смысл символов тем, что помещает их в мифологический и сверхличностный контекст. Первый шаг — изучение личных ассоциаций, связанных с образом сна, скажем, с образом быка. На следующем шаге определяется культурный смысл, связанный с этим образом. Образ быка для испанца обычно связан с кровавой схваткой и отличается по смыслу от того же образа в восприятии индуса, который каждый день видит, как быки свободно бродят по улицам. На более глубоком уровне расширения можно попытаться обнаружить архетипы, связанные образом.
В третьей фазе аналитику могут помочь конкретные сказки, мифы или религиозные практики. Для индуса это может быть бык Нанди, который нес на себе бога Шиву, и таким образом определяется религиозный элемент сновидения. Точно так же у древних египтян священный бык Апис почитался как реинкарнация бога Птаха, а в Персии бык был связан с культом Митры. Эти мистические связи помогают спящему обратиться к надличностным категориям его жизни. Далее в нашей книге мы рассмотрим особые архетипические образы, которые являлись Манишу Павле в юности и Кавите Найар перед ее замужеством. Эти поразительные сновидения были для них исключительно важны и стали поворотными моментами их жизни.
В чем разница трактовки разных типов снов по Юнгу и Фрейду?
Возникает вопрос: является ли юнгианская концепция сновидения и его метод интерпретации чем–то более «глубоким» или фундаментальным по сравнению с защитной концепцией Фрейда. Юнг полагал, что наши обычные сны в основном служат для усвоения воспоминаний и отражают личные взгляды человека, однако архетипические или «большие» сновидения стали главным аспектом его теории, придав ей глубокий смысл. Фрейд считал, что архетипические сновидения управляются вторичным процессом и являются внешним личным проявлением первичного процесса. Фрейд относил все значительные сновидения к эдипову комплексу. Юнг противился такому объяснению невыразимого. Он считал, что по одному кирпичу нельзя судить об архитектуре и назначении всего храма.
Фрейд утверждал, что сны отражают прошлые конфликты, от которых человека нужно защищать. Он говорил: откройте мне ваши сны, и я покажу вам причину вашего беспокойства. А Юнг считал, что сны способствуют индивидуации. И потому он говорил так: откройте мне ваши сны, и я покажу, к чему вы стремитесь и что преграждает вам путь. Фрейд видел прошлое каждого из нас — детство. Юнг заглядывал дальше и видел будущее человека — зрелость. Оба утверждали существование и важность бессознательных аспектов разума, и оба считали, что сновидения несут в себе послания из бессознательного.
Дневной остаток создает фрейдистский сон, пробуждая прошлые конфликты. Для Юнга он открывает области, недоступные для повседневного опыта. Он оценивает настоящую ситуацию человека, а не сосредотачивается на его прежних конфликтах. Фрейд говорил нам, что сновидение охраняет сон, регулируя инстинктивное напряжение. Сон помогает разрядить подавляемые инстинктивные влечения. Юнг же считал, что сновидение выполняет компенсирующую функцию и помогает достичь психического равновесия. Оно обращает внимание спящего на неизвестные аспекты его личности. Юнг также утверждал, что сон «подготавливает спящего к событиям следующего дня». Сон выполняет исследовательскую функцию.
Фрейд решил проблему снов с помощью противопоставления явного и тайного содержания сна. Для него явный сон — только фасад, ложное или искаженное проявление основных тайных мыслей сновидения. Юнг не соглашался с ним и полагал, что внешний фасад и есть сновидение, и другого не существует. Он считал, что образы сновидения говорят сами за себя.
По Фрейду, сон сам по себе бесполезен, он лишь дает толчок свободным ассоциациям, которые приводят к единственно важному скрытому содержанию. Поэтому неудивительно, что Фрейд считал сновидение абсолютно асоциальным: оно никак не связано с кем–то еще; оно возникает внутри субъекта как компромисс между противоборствующими душевными силами; оно непонятно даже самому человеку, а потому неинтересно для других людей. Для Юнга сновидение может стать частью непрерывного диалога. Он советовал рассматривать сны как серию эпизодов, а не как отдельный эпизод. Так смысл символа может найти подтверждение в следующих снах. Диалог со сновидениями может предвосхитить будущие образы, так как весь процесс разворачивается последовательно, и все, что произойдет, связано с предыдущими образами — протосимволами. Поэтому Юнг полагал, что крайне важно вести дневник сновидений, в то время как Фрейд решительно отговаривал своих пациентов записывать сны.
Теории Юнга и Фрейда о функции сновидений и их методы интерпретации, похоже, отражают их собственный опыт сновидений. Сны Юнга — это связные повествования. Они отражают необыкновенно высокие уровни сознания и наполнены символами, мифологическими и/или сверхъестественными сюжетами и необыкновенно сильными эмоциями. Сны Фрейда — это нестройная череда личных воспоминаний и повседневных проблем. В интерпретациях Юнга сновидение предстает в виде единой метафоры, которая при расширении легко впитывает новый материал. Фрейдистский метод свободных ассоциаций пробуждает личные воспоминания, фрагментарные и разрозненные. Их окутывает зыбкий туман далекого прошлого.
И Фрейд и Юнг посвятили несколько лет самоанализу, и все это время сновидения были для них важным исследовательским инструментом. В результате они пришли к разным выводам о том, что хранит в себе бессознательное. Возможно, методы интерпретации определила их собственная манера видеть сны. Эта разница проявлялась и в дальнейшем, когда они проводили исследования вместе со своими студентами. Некоторые сновидения их студентов были связными метафорами, а другие больше напоминали обрывки бреда. Это еще раз показало, что в одних случаях один из методов интерпретации представляется убедительным, а в других его было сложно применить. Возможно, некоторые люди по природе свободные ассоциаторы, а другие склонны к расширенным ассоциациям. Как Юнг объяснял одному из своих коллег: «Человек не может выйти за пределы самого себя. Вот почему психология Фрейда, Адлера и моя — это обобщение и абстракция нашей общей психологии».
Лекция 8
Анализ сновидений Сейчас мы достаточно хорошо посвящены в теорию Юнга и самое время перейти к практическим аспектам учения. Практика без теории слепа, а теория без практики мертва – принцип взаимодополняющих противоположностей работает и здесь. Всякий раз, при каждой удобной возможности Юнг подчёркивал, что архетипы – это не удобная интеллектуальная конструкция, а живая сила бессознательного, соприкосновение с которой ведёт к радикальному изменению личности.
Анализ сновидений
Сейчас мы достаточно хорошо посвящены в теорию Юнга и самое время перейти к практическим аспектам учения. Практика без теории слепа, а теория без практики мертва – принцип взаимодополняющих противоположностей работает и здесь. Всякий раз, при каждой удобной возможности Юнг подчёркивал, что архетипы – это не удобная интеллектуальная конструкция, а живая сила бессознательного, соприкосновение с которой ведёт к радикальному изменению личности.
Итак, коснемся практических аспектов учения Юнга. Прежде всего, это анализ сновидений. Для юнгианца мир сновидений столь же ценен, как и мир внешний (но не больше, как у невротичных романтиков). В некоторых психологических группах считается дурным тоном говорить: «Это произошло на самом деле или только приснилось?», правильно этот вопрос должен звучать так: «Это произошло с тобой в мире сновидений или в физической реальности тоже?». Юнг придавал колоссальное значение сновидениям, начиная с самых первых, из раннего детства. Многим ключевым решениям своей жизни, впоследствии оказавшимся полностью верными, он был обязан именно наитию из сновидческого бессознательного.
Впервые к миру сновидений обратился Зигмунд Фрейд, назвав их «королевской дорогой в бессознательное». При некоторой узости подхода Фрейда мы не можем не отдать ему должное, как величайшему первооткрывателю. Поскольку мы уже знаем, что бессознательное – не свалка подавленных желаний, а полноценная активная творческая сила, становится понятно и ироничное перефразирование Фрейда учеником Юнга Джеймсом Хиллманом – «сновидение – королевская дорога к бессознательному с двухсторонним движением».
Согласно гипотезе Фрейда, сны всегда содержат скрытые сексуальные символы. По Юнгу наоборот, даже самые сексуальные сцены сновидения могут символизировать нечто другое. Фрейд обвинял Юнга в пуританстве, но при должном знакомстве с учением Юнга эти обвинения выглядят смешными: человека, который полагал, что в образ бога должно быть привнесено четвёртое, женское, сексуальное начало, а христианское неприятие плоти есть невроз, вряд ли можно обвинить в пуританстве. Дело в другом. Для Юнга, очень рано столкнувшегося с активностью коллективного бессознательного, сведение всего к одному началу, будь даже оно столь важно, как сексуальная функция – нереалистично и ограничено.
Очень долгое время Юнг работал над единой теорией сновидений. Его метод отличается великолепной разработанностью и многослойностью. В отличие от Фрейда и других исследователей того времени, Юнг, зная о необозримой силе бессознательного, утверждал, что сновидения имеют не только редуктивную функцию (как отражение актуальной ситуации), но и конструктивно-синтетическую (то есть в некотором смысле сновидение формирует дальнейшую ситуацию в жизни сновидца). Всякое сновидение в основе своей имеет целью индивидуацию, и только неправильное понимание смысла сновидения может заставить личность регрессировать. В каждом сновидении есть некоторый посыл, который служит расширению сознания и его выходу на принципиально новый уровень.
Это достаточно легко понять, если речь идёт о нейтральном или приятном сновидении, но как быть с кошмарами? Кошмар имеет свою позитивную функцию: он выносит на уровень частичного осознания некий кризисный процесс, доселе находящейся в тьме неведения, и даёт сновидцу возможность осознанно работать с конфликтом, доселе полностью закрытым.
Рассмотрим этот тезис на примере. Мне в 13 лет снился следующий кошмар, который имел столь сильное действие на всю мою жизнь:
Чтобы понять значение и смысл данного сновидения, необходимо разобраться, из чего же состояла жизнь сновидца до того, как ему это приснилось.
На тот момент я переживал достаточно сильную психологическую регрессию в детство, активно поощряемую матерью. Происходило некое возвращение к симбиотическому единству раннего детства. К тому времени, когда приснился сон, я всё больше терял себя, наполняясь приятными фантазиями, уводящими от мира.
Вялое и безжизненное состояние компенсирует кошмар, который стал подлинным пробуждением. В сновидении я увидел свою актуальную ситуацию и истинную природу фантазий, которые не поверку оказались далеко не так приятны.
Данный сон имеет большое количество архетипических параллелей, которых мы пока касаться не будем. Здесь важно оценить две функции сновидения – редуктивную (то есть символически отражающую актуальную ситуацию) и проспективную (то есть оказывающую влияние на будущее). Отражающей функцией, несомненно, будет сам фон кошмара и потеря себя, что доселе сновидцем упрямо не замечалось, конструктивная же функция выражена в голосе Анимы, которая даже не была проявлена и в данном случае была голосом индивидуации.
Важно вести дневник сновидений, дабы иметь возможность анализировать свои сновидения по прошествии некоторого времени. То, что кажется непонятным или просто было упущено при первом анализе, через некоторое время может стать очевидным.
Каждое сновидение имеет несколько смыслов. Бывает так, что сновидение в символической форме отражает события будущего (отсюда извечный интерес к сновидению как к внутреннему оракулу). Тем не менее, универсального ключа к ним нет, и анализировать сны, ставя акцент на их провидческую способность, ошибочно – можно запросто получить хороший невроз.
По мнению «классических» психоаналитиков, сновидения шифруют, маскируют «истинные», но «запрещённые» желания. Юнг чётко не соглашался с этой гипотезой и утверждал, что изначальный посыл бессознательного – в желании быть понятым, передать некую информацию сознанию. Если происходит непонимание, то потому, что сознание и бессознательное говорят на разных языках. Язык сознания – слова и концепции; язык бессознательного – символы и образы.
С точки зрения фрейдистской школы, нет принципиальной разницы между ножом, посохом, скипетром, огурцом, и, к примеру, ключом – все они символизируют мужской половой член. Разумеется, такой подход к сновидениям трудно опровергнуть, ибо если все длинные предметы определять как мужской член, а все пологие – как женское влагалище, вряд ли найдётся сон, который окажется невозможным вместить в прокрустово ложе подобных интерпретаций. Для юнговской школы меч и ключ являются символами активного принципа бытия – ЯН, но проявляющиеся совершенно по-разному. Несомненно, что психическая ситуация сновидца, который видит, что убивает ножом женщину, и сновидца, который открывает ключом дверь, совершенно разная, и считать эти сны идентичными как проявление желания половой связи по меньшей мере ненаучно. В первом случае мы можем сразу заподозрить определённую невротичность, искаженное восприятие женского. Собственная фаллическая сила сновидца исключительно деструктивна, и любое активное действие (в том числе и половой акт) является актом агрессии и завоевания. Во втором случае мы вполне можем говорить о более организованной янской энергии и предположить, что сейчас сновидец находится в фазе новых открытий себя или мира.
Перейдём непосредственно к методу анализа сновидений. Поскольку мы понимаем, что сновидение ничего не прячет и не скрывает, наша задача при анализе – как можно сильнее расширить поле значений образов сновидения. Существуют два метода, которые великолепно дополняют друг друга. Первый метод – циркомамбуляция (круговое обхождение), выражается в собирании как можно большего количества ассоциаций с образом сновидения. Здесь надо дать волю своему воображению, при этом не позволяя себе уходить от конкретной темы сновидения. Таким образом мы узнаём смысл сновидения для личного бессознательного или «первого этажа» сновидца. Самая обыкновенная банка варения в сновидении может представлять что угодно – от воспоминаний детства до метафоры карьерного роста, и только обильные ассоциации могут прояснить, что же именно означает данный образ.
Другой стороной циркомамбуляции является метод творческой проекции, когда в фантазии мы говорим от лица персонажей сновидения. Кстати, метод творческой проекции рекомендуется применять не только к образам сновидения, но и к любым образам, возникшим вследствие любого вида творческого воображения.
Однако часто значение сна не исчерпывается личным бессознательным и корнями уходит в бессознательное коллективное. В этом случае анализирующий должен снабдить данное сновидение как можно большим количеством параллелей из общечеловеческого наследия: мифов, сказок, легенд и т.д. Это называется амплификация. Если сновидец достаточно образован в мифологии, то по мере обхождения у него неизбежно будут появляться ассоциации, связанные с архетипическим значением сновидения.
Рассмотрим, к примеру, сон, который я наугад выбрал из своей богатой коллекции:
«Я нахожусь на окраине Калуги в районе Тайфун. Еду на машине в аэропорт по запретному району. Я понимаю, что могу не прорваться, но, тем не менее, делаю попытку. Внезапно я вспоминаю, что недалеко от меня ученые открыли дыру в пространстве, войдя в которую сразу оказываешься на Марсе. В эту дыру ученые посылают очень рискованные экспедиции, ибо температура на Марсе +200? и полностью отсутствует кислород. Ученые отправили туда аппараты наблюдения и установили, что сам мир Марса имеет магические возможности и способен исполнять желания тех, кто там оказался. Однако это палка о двух концах, и через какое-то время происходит расплата. Так например, одна женщина захотела быть самой красивой в мире, и это было исполнено, но через год она умерла от рака кожи. Ещё один мужчина захотел получить научную славу во всём мире, но через год погиб в своей лаборатории в ходе безобиднейшего эксперимента. Только те, чей интерес к Марсу был бескорыстен, выжили, причем получили сверхспособности».
Прежде чем приступать к анализу динамики сновидения, необходимо установить значение места, где происходило действие сна. Почему-то из всех районов Калуги бессознательное выбрало для действия именно Тайфун, а в мире сновидений ничего случайным не бывает. Покопавшись в памяти, я вспомнил – там живёт моя первая любовь, отношения с которой закончились для меня крайне драматично. Она представляла первый образ моей анимы, и, следовательно, само место действия можно определить как «мир моей анимы». Причем это достаточно ранняя Анима, которая давно ушла в бессознательное. Как мы знаем, одной из самых важных функций Анимы является функция психопома, проводника. Однако она обретает эту функцию только после того, как Эго, сознание приложит массу усилий к преодолению собственных неврозов и достигнет понимания уровня личной тени. В сновидении этот район является «закрытым», «запретным», то есть те чувства, которые были мною некогда пережиты, блокируются изо всех сил. Однако проникновение в запретные районы всегда дает новые возможности. Весь дальнейший сюжет достаточно сильно напоминает сюжет фильма Тарковского «Сталкер». Появление телепорта, кстати, прямо около дома моей первой любви, говорит о том, что активное взаимодействие с Анимой позволило пробить ход между сознанием и бессознательным.
Таким образом, благодаря сну мы восстановили часть сложной психической динамики, посредством которой начинает пробиваться ось между сознанием и бессознательным. В некотором смысле данное сновидение является первым опытом столкновения с Самостью в чистом виде, и бессознательное предупреждает об опасности злоупотребления этим опытом. Пока в исследовании бессознательного тебя ведёт интерес, любопытство и инстинкт индивидуации – ты защищён и даже получаешь сверхспособности (которые, как знает всякий, кто соприкасался с Самостью, являются не метафорой сновидения, а объективным психическим фактом), но стоит начать злоупотреблять ими и использовать на реализацию инфантильных желаний – расплата будет неизбежной. Ключевой принцип взаимодействия сознания и бессознательного можно выразить следующий фразой: «Сними шляпу, поклонись до земли, но ни в коем случае не вставай на колени».
Часто бывает так, что по одному сну сложно сказать что-то определённое, и необходимо проследить цепочку сновидений. Серии сновидений на определённой временной последовательности особенно хороши для понимания внутренней динамики сновидца. Наблюдая за снами, мы можем составить впечатление о главных внутренних персонажах, действующих в психике, и о природе его конфликта.
Существует некоторый список наиболее распространенных мотивов сновидений, которые в большинстве случаев имеют примерно один смысл. Хочу сразу предупредить, что типические сновидения в некоторых случаях могут нести и другое значение – в зависимости от деталей сновидения интерпретация может значительно варьироваться. Однако есть некоторая азбука сновидений, которую стоит знать. Допустим, сновидения об участии в военных действиях могут означать активность тени. Чтобы понять суть такого сновидения, необходимо как можно подробнее выяснить у сновидца, какие именно качества носит в себе противоборствующая сторона. Например, одному ярко выраженному интроверту часто снилась война России и Америки. Америка – страна денег и бизнеса, где предприимчивость доведена до крайности и превращается в одержимость успешностью, а экстравертная установка доведена до полного абсурда. Очевидно, что активная тень готовилась к прорыву, и, как показало время, это предположение оказалось верно.
Также на мотив тени указывает и тема преследования сновидца враждебной фигурой того же пола. Эта тема отличается от темы войны тем, что происходящее является более близким к сознанию и более локальным психическим процессом. Бессилие против агрессивного нападающего может говорить и о вытесняемой агрессии и перфекционистских установках сознания, ориентированного на суперэго. Так же на перфекционизм указывают сновидения, где тень предстаёт в образе чего-то очень грязного и омерзительного – читая сны викторианских дам, трудно не содрогнуться от омерзения. Участие животных в сновидении говорит, что конфликт происходит не столько в сфере идей и концепций, сколько в инстинктивной сфере – инстинкт проявляется в своём изначальном виде. Кошка в большинстве вариантов будет представлять сексуальность, волк – агрессию, корова – инертность сознания. Народные присказки крайне метко определяют символическое значение тех или иных животных, и нам вовсе не обязательно заглядывать в словарь символов, чтобы понять, что лиса олицетворяет скорее всего животную хитрость.
А вот полёты в снах в большинстве своём имеют именно сексуальную подоплёку, но когда речь идёт о сложном сюжетном сне, где полёт является лишь одним из эпизодов, то столь категорично говорить не стоит.
На мотив инфляции указывают сновидения с кражей, нехваткой денег на жизненно нужную покупку, сдуванием того, что вначале казалось великим (например, мерседес вдруг превращается в игрушечную машину). Вопреки распространенному мнению, инфляция является неизбежной теневой стороной развития и расширения поля сознания. Юнг говорил: «Войти в бессознательное и избежать инфляции так же невозможно, как войти в море и не намокнуть». Однако одержимость инфляцией грозит обратным процессом и возвращением на ту же точку, с которой начинался путь самопознания. Переживая инфляцию, нужно найти в себе силы хотя бы частью своего я оставаться отстранённым наблюдателем процесса, стараясь сохранить объективное видение.
Один из самых распространенных мотивов сновидений – опоздание на поезд и сдача экзамена, который был давно сдан (или не сдан) в прошлом. Такие сны говорят, что сновидец живёт ниже своего потенциала и недоволен своим положением по жизни. Что-то нужно срочно менять, говорят такие сны со всей убедительностью. Так же они могут означать невозможность расстаться с детством, «уехать от него во взрослую жизнь».
Плохо, если действие сновидений происходит в декорациях давно оставленных мест: пейзажи детства, квартиры, с которых вот уже десять лет как переехали, и всё тому подобное. Это говорит о том, что вы во многом остаетесь инфантильны (либо в данной жизненной ситуации регрессировали) и не можете расстаться со своим прошлым.
Мы ни в коем случае не должны отказываться от разбора сна, даже самого типичного – в любом обычном сне могут вскрыться совершенно неожиданные глубины, которые могут привести сновидца к инсайту.
Юмор в том, что буквально через неделю сон сбылся почти до буквы. Мне позвонил SS и пригласил в компанию, которая называлась “Генсек». Это была тусовка, где некий Владимир, играющий сверхтяжелый металл, вознамерился на основе своей музыки, явно переоценив собственную харизму, объединить всех неформалов города. Атмосфера на его собраниях была в точности такая, как в этой компании в сновидении. Более того, сбылась и вторая часть сна – скоро в этом кругу общения оказался Андрей и изрядно подпортил мне крови.
Однако не стоит на основе своих сновидений каждый раз пытаться предсказывать. Прежде всего, сновидение отражает психологический процесс, и если, согласно закону всесвязности, этот процесс будет отыгран вовне, вы сами распорядитесь этим результатом. Сны – это точка опоры, поняв которую, можно перевернуть себя.
Рекомендуемая литература: Карл Юнг «Практическое использование анализа сновидений», «Основные вопросы психотерапии», Джеймс Холл «Юнгианское толкование сновидений», Олег Телемский «Коллекция снов».